«Легко сказать, бабушка. Это уже мне не подчиняется», — отозвалось в моих мыслях.

Не сводя восхищенного взгляда с бабочек, я даже не сразу расслышала монотонное жужжание мобильного. Можно было и не смотреть на экран, чтобы знать кто звонит.

— Доброе утро. Надеюсь, у тебя нет лепидоптерофобии? — раздался бархатный тембр в трубке.

— Гетерохромия, лепидоптерофобия… А есть такая фобия-боязнь незнакомых слов?

Егор залился открытым смехом, который приятным эхом отзывался где-то внутри меня. Было непривычно слышать этот голос через динамик телефона, он даже звучал как-то по-другому.

— Надеюсь, Нина Ивановна не сильно ругалась за летающих насекомых по дому.

— Только за порванный кардиган.

— И все? Бабуля не посадила тебя под замок за наши ночные приключения? — томно принёс Егор, немного понизив голос, будто бы моя бабушка могла услышать о чем он говорит.

— Нет, — прошептала я, вспоминая о поцелуях в саду и в машине.

— Отлично, — усмехнулся он, — но все же сегодня я жду тебя в моем доме. Так сказать, в свободную территорию от бабулиного надзора.

— У тебя? — я немного напряглась, услышав его предложение, и с надеждой в голосе задала вопрос. — А, может, прогуляемся где-нибудь?

— Кир, там все небо тучами затягивает. Отказ не принимается. Жду тебя вечером, Моя… — произнёс Егор, очень нежно делая акцент на последнем слове, отчего я чуть ли не растворилась на простынях.

— Умеешь ты уговаривать…

— Я умею языком не только уговаривать… — загадочно прошептал в трубку Егор. — До вечера.

Мое дыхание мгновенно отяжелело, и мучительно затянул низ живота, а я так шумно выдохнула, что Егор тут же отреагировал:

— Кир, с тобой все в порядке? — это фраза прозвучала, как лёгкая насмешка.

— Кх, ага…

— Тогда до вечера.

Но не успела я отложить свой телефон, как тут же пришло сообщение от Егора: «На дне коробки записка». Схватив ее в руки, я прошлась пальцами среди цветов, нащупав небольшой кусочек бумаги, свернутый пополам.

«Я безумно в тебя влюблен…»

Небо грозно хмурилось, обдавая глухими раскатами грома все в округе и медленно погружая улицы в ранние сумерки. Это были первые тучи на небе за последний месяц, природа даже не пыталась сопротивляться надвигающейся стихии-деревья не шевелились, все замерло в ожидании дождя, грома и молнии, но только не я.

Я ненавидела грозу, боясь ее до бешеной дрожи. Что может быть ужаснее сильных ударов грома, леденящих всполохов света в ночном небе и бьющего по ушам стука дождя? Только если ты в это время один.

Поежившись в своем лёгком сером платье с мелким цветным узором и длинной чередой пуговиц впереди, я понадеялась, что стихия все же обойдёт наш посёлок стороной. Но оказавшись на пороге дома Королевых, быстро забыла и о тучах, и о возможной грозе, когда сильные горячие руки подхватили меня за талию и закружили в воздухе.

— Привет, — прошептал Егор мне в губы, опустив на землю и тут же впиваясь в меня жадным поцелуем со вкусом мяты, от которого начинало сносить крышу.

— Мы же не можем стоять и так нагло целоваться. А если мама твоя увидит? Или Дашка? — я с трудом оторвалась от его губ.

— Что подумает моя мать, мне все равно. А Дашка видит в школе картинки и похлеще, — усмехнулся он, даже не собираясь сокращать между нами дистанцию.

— И чем мы сегодня займёмся? — осторожно поинтересовалась я.

Егор хитро сощурил разноцветные глаза:

— Исполняем обязательную программу вечера, — он забрал из моих рук сумочку, закинув ее на кресло и завел свои руки мне за спину, начиная шагать задом наперед и увлекая за собой через гостиную к лестнице.

— Обязательную программу? — я неуклюже семенила за Егором, стараясь не отдавить ему ноги.

— Чипсы, кола и кино с Дашкой, — он продолжал делать уверенные шаги назад. — А потом… — в его глазах заиграл вызывающий недвусмысленный намек.

— Потом? — я подозрительно прищурилась, приподнимая уголки губ.

Ладонь Егора прошлась по моей спине и опустилась на ягодицы. Я на секунду задержала свое дыхание, чтобы не застонать, а мои губы сами потянулись за поцелуем. Он глубоко вдохнул и едва слышно издал короткий стон, когда я слегка прикусила его за нижнюю губу. Запустив пальцы в мои волосы, Егор одним рывком пригвоздил меня спиной к стене в гостиной. Мужская рука медленно заскользила по моим формам и бесстыдно опустилась под платье. Я замерла, ощущая, как его пальцы, едва касаясь кожи, исследовали внутреннюю сторону бедер, уверенно поднимаясь, туда, куда тянулись все жгуты моего возбуждения. Он, словно издеваясь надо мной, аккуратно провел горячей ладонью у меня между ног, давая выброс бешеному желанию, которое сдавливало низ живота. Наглые пальцы осторожно продолжали гладить меня под платьем, а сам Егор улыбался сквозь поцелуй. Не знаю, чем закончился этот номер возле стены, если бы за его широкими плечами не раздался женский возглас.

— Что здесь происходит?

Мы отпрянули друг от друга, как ударенные разрядом тока. Я только и успела поправить преступно задравшийся подол своего платья, а Егор пригладить на себе синее поло. В дверях кухни, сверля сына глазами и периодически косясь на меня, стояла его мать.

— Здравствуйте, — смущённо пробубнила я, но не услышала ответного приветствия.

Я попыталась неловко отодвинуться от Егора подальше, но тот лишь переместился за мою спину и крепче прижал к себе, скрещивая руки впереди.

— Ничего, — спокойной произнес он, но я даже спиной чувствовала, как беспокойно вибрирует под рёбрами его сердце, выдавая нервозность. — Идем к Дашке в комнату смотреть фильм.

Мать Егора выглядела не так, как в нашу первую встречу: растрепанные светлые волосы, заспанные глаза с тёмными кругами под ними, выдававшие ее недружелюбное настроение, домашняя одежда, но даже так она выглядела достаточно молодо.

— Потише смотрите. У меня дико болит голова, — хозяйка дома и не пыталась скрыть свое недовольство.

— Прими таблетку и ложись спать, — ровным тоном ответил Егор.

— Мог бы предупредить, что в моем доме будут гости. Я никого не ждала, — жестко отдекламировала женщина, пройдясь по мне равнодушным взглядом.

За моей спиной напряженно поднялась грудь Егора, но он лишь сильнее держал меня в руках, положив свой подбородок на мою макушку.

— Я ждал, — твердо произнес он, словно не замечая, что перед ним стоит его мать.

Смерив нас неодобрительным взглядом, она проскользнула мимо, оставляя холодный шлейф за собой, и «мило» бросив через плечо:

— Развлекайтесь, приятного вечера. До свидания, Кира, — исчезла в коридоре.