квартиры напротив, открыли дверь на мой грохот кулаком по деревянной поверхности, явно находясь в предынфарктном состоянии.

— Что случилось?

— Пройдемте скорее со мной! В соседней квартире убийцу поймали, нужно срочно ваше содействие. — Я, размахивая удостоверением, подхватил стариков под руки и, аккуратно, но настойчиво, препроводил их в соседскую квартиру, под изумленным взглядом подростка, очевидно внука, что застыл в прихожей дедовской квартиры.

— Только, пожалуйста, все вопросы — где хозяин квартиры и что произошло, не задавайте, я вам потом все индивидуально объясню. Договорились, товарищи? — попридержал я пенсионеров в подъезде.

— Только ты молодой не забудь об обещании своем, а то знаю я вас — пообещаете, а потом усвистите, только вас и видели. — Пришедший в себя дед погрозил мне крепким пальцем с пожелтевшим ногтем.

— Анатолий, нас сними — я помахал рукой, привлекая внимание оператора. Пленка в кассете закончилась аккурат в тот момент, когда я усадил мобилизованных понятых за стол.

Камера была подключена к японскому телевизору хозяина квартиры напрямую, и повозившись с пультом дистанционного телевизора мы смогли показать притихшим ветеранам, да и сами посмотреть, получившееся кино. Деды, как и положено их поколению, оказались недоверчивыми, въедливыми и ехидными, но, в конце концов, сотрудничество у нас наладилось. В протокол было внесено, что, судя по видеосъемке, пилюля была получена мужчиной в халате от, лежащего в настоящее время на полу, молодого человека, что в перерывах между матами и угрозами, назвался Прониным Михаилом Владимировичем, фельдшером «Скорой помощи», была в конце концов упакована в конверт, опечатана и скреплена подписями понятых и сотрудников милиции. Гражданин Пронин, по вредности характера, подписывать протокол и конверт с пилюлей отказался. У американцев это, мне кажется, называется «Непрерывная цепь движения доказательств», а мне было важно, чтобы никто не сказал, что таблетка, извлеченная Прониным из самодельной облатки и пилюля, извлеченная экспертом из опечатанного конверта — разные таблетки. Когда протокол был оформлен, вся компания, включая оператора и задержанного, отправилась в РОВД, я же оказался на кухне у понятых, так как выполнить обещанное им было и в моих интересах.

— Так вот, уважаемые… спасибо! — я принял большую кружку непонятного, но очень полезного, со слов хозяйки, травяного сбора «От всего»: — Мы получили информацию, что сотрудник «скорой помощи» пользуясь, так сказать, служебным положением, выбирает пожилых людей побогаче, после чего возвращается в квартиру, и прикрываясь высоким званием врача, предлагает чудо таблетку, якобы разработанную в институте космической медицины за несколько тысяч рублей, обещая омоложение на несколько лет, избавление от болезней и так далее. Ну а потом приходит к человеку, когда он один в квартире, дает таблетку… Дальше вы сами видели по телевизору. Обычно в квартире остается труп человека без видимых признаков насилия и исчезают накопления, гробовые и так далее. Вот мы, чтобы не рисковать вашим соседом, заменили его на нашего сотрудника, которого этот славный юноша попытался отправить на тот свет.

— Вот сучонок! — хозяин квартиры изо всей силы ударил мосластым кулаком по столешнице, так что выплеснулось содержимое чашек: — Мы за них, блядей, воевали, а он хуже фашиста…

— Согласен с вами абсолютно — я поднял чашку и ждал, когда с ее дна в блюдце стечет выплеснувшийся наружу отвар: — Для этого упыря жизнь человеческая — мусор, переступили дальше пошел. И еще одно… скорее всего на вас попробуют выйти ипопросят изменить показания или вообще отказаться от них. У врачей корпоративная солидарность и они могут, не разобравшись, что этот поддонок из себя представляет и начать его вытаскивать из застенков репрессивного режима. Пожалуйста, не покупайтесь на уговоры. Вы сами все видели собственными глазами. Это не славный мальчик и не самоотверженный специалист, отдающий все силы на благо людей. Если он сейчас отвертится, то представьте, чему он научиться через несколько лет. В общем спасибо вам за напиток, очень вкусно, и спасибо за помощь. Если вам будет кто-то угрожать, пожалуйста, позвоните мне вот по этому телефону — я положил на стол кусочек картона, заменяющий мне визитку и откланялся.

А в РОВД мне ожидала засада, слава Богу, в переносном смысле. Оказалось, что никто не знает, как возбуждать уголовное дело при отсутствии заявления потерпевшего, на основе легализации оперативной информации. Начальник следственного отдела посылала всех очень далеко, непрерывно вися на телефоне, пытаясь согласовать с прокурором и куратором из городского управления внутренних дел каждую строчку постановлений. Наконец все утрясли, майор Метелкин отправился к недовольному следователю перекладывать на язык официального документа свои страдания, а я смог пообщаться с задержанным. С первых фраз стало понятно, что конструктивного разговора с этим существом не получиться.

— Я не знаю, что вы там себе наснимали, но это все ментовская провокация. Судя по всему тот дядька в квартире подставной, так что идите в попу, со своими мультиками. И вообще, ты кто такой? Оперуполномоченный? Ну и иди в жопу, уполномоченный, я только со следователем разговаривать буду.

Вечером, чуть взгрустнувший, но еще сохраняющий видимость жертвы режима, молодой человек уехал в изолятор временного содержания в сопровождении постановления о его задержании на трое суток как подозреваемого по статье сто двадцать два уголовно-процессуального кодекса РСФСР. Но это была победой лишь временной. Начальнику уголовного розыска и начальнику РОВД начались телефонные звонки от различных начальников управления здравоохранения, с легкими намеками о разрыве дружественных отношений. После опознания, когда Матрена Васильевна уверенно ткнула в, стоящего между двух подставных, с презрительным выражением лица, Пронина, тот лишь попросил убрать от него подальше сумасшедшую бабку. Обыск по мету прописки Пронина Михаила Владимировича ничего положительного не дал. Сосед по комнате в общежитии при появлении меня в компании понятых — коменданта и вахтера общежития строительного управления, равнодушно ткнул в сторону застеленной казенным темно-серым одеялом кровати с провисшей металлической сеткой и коричневого чемодана из кожзаменителя — жилец в общежитии появлялся редко. Перевернув кровать и вывалив содержимое чемодана в развороченную постель, я не обнаружил там ничего ценного, кроме паспорта гражданина СССР. По лицу соседа по комнате — мужику лет сорока, в протертой и серой от грязи, майки алкоголичке, с отечными, в фиолетовых прожилках, щеками, и свежим «выхлопом» перегара, я понял, что гражданин Пронин ничего ценного в этой комнате никогда хранить бы не стал.

Когда я вернулся в райотдел, в кабинете, за моим столом(!), сидел широколицый веселый парень и что-то «втирал» раскинувшим уши Студенту и Кадету.

— Вот старший приехал. — Увидев мою неласковую физиономию, пискнул Студент: