Кэт поднялась на ноги. Выпрямившись, она показала на лимузин. Роланд, по-прежнему в человеческом облике, все еще пытался выбраться наружу.

– Убейте их! – крикнул он, а потом стал повторять то же самое на нашем родном языке.

Тех, кто продолжал держаться на ногах, оставалось семеро, и, бросаясь к Доусону и Кэт, я понимал, что расстановка сил для нас неблагоприятная. Мы смогли вывести из строя достаточно, но врагов еще оставалось много. Слишком много.

Все это время Ди стояла там. Она не участвовала в бою, не помогала ни нам, ни им. Она замерла у обочины дороги, сжимая кулаки, и наблюдала, как оставшиеся Лаксены окружают нас. Я поднял руку, обращаясь к ней. Она должна присоединиться к нам. Другого пути нет. Какой бы тесной ни была ее связь с ними, мы ее настоящая семья.

Но она застыла, не шелохнувшись, пока Лаксены подбирались все ближе.

«Ди?»

Она посмотрела на меня, покачала головой и сделала шаг назад. Я не мог в это поверить. Глядя на нее, я чувствовал, как на мою грудь наваливается тяжесть. Как же она могла сделать выбор в их пользу? Это просто невозможно.

Лаксены сжимали кольцо.

«Дело плохо, – поплыл сквозь меня голос Доусона. – Дело очень плохо».

Это и вправду было так, но мы не собирались сдаваться без боя. Я стиснул ладонь Кэт в своей ладони и ощутил ответное пожатие, из-за чего пульсирующий свет стал подниматься у меня по руке. Я притянул Кэт к себе, а Доусон встал перед ней. Никто из нас не сомневался в ее способности отразить удар. Но мы все же были сильнее ее. Мы могли выдержать больше ударов, которые уже через секунду должны были обрушиться на нас…

И тут раздался рокочущий звук, словно сотня птиц с огромными крыльями опустились на окружающий нас лес. Мы подняли головы – так же, как и остальные Лаксены, – и увидели, как шесть темных военных вертолетов взмыли над высокими соснами.

Они наклонились, приближаясь к дороге. На всех вертолетах были открыты двери – кроме одного, продолжавшего кружить, но и у него двери постепенно раздвинулись.

Я несколько раз видел фильм «Черный ястреб»,[1]поэтому знал, с чем имею дело.

Вывалившиеся из открытых дверей вертолетов тросы стали, извиваясь, опускаться на дорогу. В считаные секунды в дверях появились солдаты, с ног до головы одетые в черное, лица скрыты под защитными шлемами. Некоторые заскользили вниз по тросам. Другие стояли в дверях вертолетов, опустившись на колени и направив вниз оружие, похожее на маленькие ракетные установки.

Такое же оружие виднелось за спинами солдат, бегущих по улице, – ИЭС. Оружие, несущее смерть Лаксенам, гибридам и Истокам.

Проклятье.

Все мое тело ныло от боли. За несколько мгновений положение дел изменилось с «вот дерьмо» до «ну все, кранты». Теперь нам действительно была крышка – окончательно и бесповоротно.

Братья, снова вернувшие себе человеческий облик, толкнули меня к поломанному «Лендкрузеру», а солдаты тем временем спустились из вертолета на землю. У нас не осталось шанса. По крайней мере, не при таком количестве солдат, которые, словно ливень, обрушились на нас.

Рука Дэймона крепче сжала мою, когда один из Лаксенов поднял голову и направил шар, идущий от Источника, в ближайший вертолет. Энергия ударила чуть пониже пропеллеров. Замелькали искры, а вертолет сделал резкий вираж, вышел из-под контроля и врезался в сосны. Земля затряслась, и тепловая волна от огненного шара заставила меня еще больше вжаться в «Лендкрузер».

Солдат встал на одно колено, поднимая оружие. На дуле появилась голубая вспышка, а потом оттуда вырвался световой заряд, похожий на заряд Источника, только он был сияющего голубого оттенка. Он попал прямо в Лаксена, озарив того так, словно его поразила молния. Затем последовал вибрирующий импульс, красновато-белый, после чего Лаксен упал навзничь. Когда сияние, исходившее от Лаксена, потускнело, стало ясно, что жизни в нем больше нет.

Преисподняя разверзлась.

Снаряды импульсной энергии проносились через улицу, а навстречу им летели световые заряды Источника. Обе стороны несли потери; фигуры сыпались, точно костяшки домино.

– Боже, – пробормотал Дэймон, отбрасывал меня в сторону в руки Доусона.

Я врезалась Доусону в грудь в тот момент, когда рассеянный пучок импульсной энергии ударил по «Лендкрузеру». Доусон толкнул меня так, чтобы я зашла за капот, и продолжал толкать, но я упорно оставалась на том же месте, цепляясь за капот, чтобы не упускать из виду Дэймона.

Он шел между брошенных машин, и по всему его телу мелькали голубые и белые вспышки.

– Ди! – крикнул он.

Я стала искать глазами его сестру и обнаружила ее на дороге чуть поодаль от нас – рядом с быстро удаляющимся Роландом. Дэймон бежал за сестрой, еле успевая уклоняться от световых зарядов. Сердце подпрыгнуло у меня в груди, когда снаряд импульсной энергии ударил по земле всего в нескольких дюймах от ног Роланда.

– Дэймон! – Я хотела броситься за ним, но меня схватили сзади.

– Да тебя просто убьют! – Доусон прижал меня к своей крепкой груди и, когда я попыталась вырваться, поднял над землей.

Толкаясь, я схватила его за плечи.

– Отпусти меня!

Доусон продолжал тащить меня вдоль обочины дороги, а Дэймон тем временем перемахнул черед седан, стараясь догнать сестру. Доусон повернулся. Около лимузина вспышки света стали почти слепящими.

– Боже милосердный, – пробормотал мне на ухо Доусон. – Только посмотри на них.

С минуту мы могли только смотреть. Доусон поставил меня на ноги, его хватка ослабла. Мы оба не могли отвести глаз, наблюдая с беспристрастным – возможно, болезненным, – вниманием.

Выстроившись почти непробиваемой стеной, солдаты поражали Лаксенов снарядами импульсной энергии, уничтожая одного за другим.

Лаксены знали об этом оружии, но, похоже, не понимали того принципиального факта, что стрелявшим хватало одного удара. Но, насколько я могла понять, все, чего они хотели, продолжить схватку. И победить.

Но тут два солдата выскочили на середину дороги и помчались, лавируя между машинами, в поисках Лаксенов, у которых, видимо, обнаружилась толика здравого смысла, подсказавшая им, что надо бежать.

Один из солдат несся прямо за Дэймоном – тот как раз догнал Ди и тряс ее за плечи. Роланд стоял у обочины дороги, совсем рядом с ними. Такое ощущение, что на этой группе было большими буквами написано: ничего хорошего их не ждет.

Я могла думать только об одном – как добраться до Дэймона.

Врезав ногой Доусону так, что он от неожиданности отпустил меня, я вырвалась и бросилась к обочине дороги, а мне вдогонку неслись его проклятья. Когда я ринулась между «Хаммером» и «Лендкрузером», мою ногу внезапно пронзила боль.