– И все?

– Они успели куда-то нырнуть...

Наверху прохладновато. Солнце уже взошло, но еще не начало греть в полную силу. А еще ветер, что постоянно тут гуляет туда-сюда. У парапета стоит Лексли и смотрит на виднеющуюся вдали дорогу. Услышав наши шаги, оборачивается.

– Утро добрым не бывает, – вместо приветствия говорю ему.

– Это точно... – соглашается он. – Есть хочешь?

– И пить.

– Все на столе.

Лексли поворачивается к Норну:

– Иди поспи хоть пару часов.

Тот кивает, и его шаги стихают внизу.

Наливаю себе кваса. Он холодный! Аж зубы сразу свело. Надо чем-то его зажевать... А вот ветчина на столе лежит. И хлеб. Да еще яблоки! Живем!

– Гонец привез письмо, – говорит мне Кот, усаживаясь напротив.

– Угум... и что в нем?

– Отец Варшани с группой...

«Быстрого реагирования», – проносится мысль у меня в голове.

– ...монахов прибудет завтра утром.

– Неплохо, – отрываюсь я от поглощения пищи, – но лучше бы он с собою роту солдат прихватил. Мы тут скоро с ног падать будем от усталости.

– Две сотни солдат подойдут к полудню.

– Откуда это такой подарок?

– Барон Вольте направил к нам почти всех своих стражников.

– С какого бодуна?

– В городе живет его дочь... так что он считает себя твоим должником.

– Надо же! А отчего не в поместье? Есть же у барона свой замок?

– Есть. Но его дочь приехала в город, чтобы навестить свою подругу. А тут – Шерн... Говорят, барон чуть весь не поседел, когда про это услышал.

– Чуть?

– Борода осталась черной.

Надо же! Вот как мужика-то припекло!

– Сочувствую барону.

– Дочь – его единственный ребенок. Он в ней души не чает.

– Ладно, хоть проблему с охраной частично решим. И то – божий дар! А жизнь-то налаживается!

Лексли усмехается – этот анекдот я ему рассказывал.

– Слушай, – отгрызая зараз половину яблока, спрашиваю я у него, – а этот, стрелок подвальный, что, молчит пока?

– Интересно, – ухмыляется Кот, – а как это он сможет говорить с эдаким-то украшением во рту?

Сразу после задержания арбалетчика я посоветовал ребятам забить ему в рот деревяшку, дабы этот типус не откусил себе язык на манер японских ниндзя.

– Ну... – смущаюсь я, – по-разному же говорить можно...

– Покажешь? – ехидно спрашивает Лексли.

Черт, я тоже хорош – забыл про пленного! Надо было сразу его колоть, аж до самой задницы!

– Виноват! – поднимаю обе руки. – Признаю свою вину – меру, степень, глубину! И прошу меня направить на текущую войну!

Во как меня проняло! Стихами заговорил! Правда, не своими, а Филатова, но и их тут никто не знает.

– Здесь твоя война, – не понимает юмора Кот. – Куда ж ты еще ехать собрался-то?

– Да я это так, к слову.

Собеседник понимающе кивает.

– Стрелок пока молчит и желания к беседе не высказал.

– А слуга? Ну, тот, что на присяге сдриснул?

– Обычный жулик. Утащил несколько серебряных ложек и чуть не уписался со страху. Посадили пока в холодную, пускай зубами постучит, авось поумнеет. Потом выгоним этого болвана за ворота, пускай убирается отсюда подобру-поздорову.

– Жаль... я думал, он хоть что-то интересное поведает.

Лексли разводит руками:

– Что есть – то есть.

– Ладно. Как с ходами тайными быть? Замок, похоже, весь ими пронизан, а мы и не знаем ничего. Где и какие входы, куда ведут? Ни хрена не ведаем!

– Тут Мирна вчера одну вещь подсказала...

Вскидываю голову и с удивлением смотрю на Лексли. Даже жевать перестал от удивления. И голод как-то притух...

– Она тут шерстила местную библиотеку...

– Тут и такая есть?

– А чего ты удивился? Граф считался просвещенным человеком, даже архивариусов держал, чтобы они порядок в ней наводили.

– Надо же... не ожидал от него!

– Ну, по правде это так было или для виду – сейчас сказать трудно. Но библиотека тут есть. И самое любопытное, что там же отыскался и архив графа! Его переписка, отчеты управляющих и прочие бумаги.

Так вот какие письма просматривала тогда моя сероглазка!

– Там есть ряд интересных моментов... – продолжает Кот. – Судя по ним, граф был осведомлен далеко не обо всем, что здесь происходило.

– Это как? – непритворно удивляюсь я. – Он же хозяин замка!

– Видишь ли... Мы с Норном всю ночь разбирали эти документы.

Вот отчего у того глаза были такие красные!

– Ну да, он даже спать не пошел, – утвердительно кивает Кот. – Так вот, все бумаги можно разделить на две части. Переписка графа и бумаги управляющего. И если граф в своих письмах касается вполне обыденных тем, то его управляющий... Полное впечатление, что он живет вообще в другом месте! Ни графа, ни замка для него вроде бы и нет вовсе! Он ни разу даже не упомянул о них! Все его письма (те, что нашли, разумеется) и ответы на них – исключительно отчеты о некой таинственной работе и ее результатах.

– О какой же?

Лексли пожимает плечами.

– Ну, если тут еще что-то делали, окромя того, что ты нашел... то я готов сожрать свои сапоги! Прямо он, конечно, ни о чем не пишет. Правда, мы прочли только черновики, подлинных писем немного, но прямых указаний ни на что нет.

– Интересно, зачем он вообще все это сохранял?

– Бог весть!

А похоже, я теперь понимаю – зачем. Дело, судя по всему, шло неважно, и дядя просто заранее готовил себе алиби на случай возможной неудачи. Рухнуло все, пришли с предъявой – а у него, нате вам – история в письмах! Вот, мол, я же предупреждал! Писал, просил – и все без толку! А что? Могло и прокатить. В наше время еще и не такие ляпы с рук сходили.

Глотнув еще квасу, объясняю свою теорию Коту. Поразмыслив, он с ней соглашается. Действительно, с этой точки зрения – все оправданно.

– А что бы нам его за хвост не подергать? – спрашиваю я, кровожадно потирая руки.

– Можно, – соглашается мой собеседник. – Сейчас лопаты принесем – и приступай.

– А их-то зачем?

– Ну, его же сначала откопать надо? А потом и дергай, за что хошь.

– То есть?

– Так ты же сам его и убил... Вместе с графом. Еще тогда.