– Ты говорила со своим адвокатом? – спросил Фрост.

– Ага.

– И что она сказала?

– Она сказала, что лжесвидетельство – это серьезное преступление.

– Неужели?

– Да. Она пытается заключить сделку о признании вины. Судья может дать мне четыре года, но адвокат считает, что нам удастся скостить срок до одного года. Все зависит от того, захочет ли прокуратура сделать из меня наглядный пример. «Мы не потерпим плохого поведения от копов». Что-то в этом роде. Вероятно, окружному придется поручить своим людям провести опрос.

– Никто не хочет, чтобы тебя строго наказывали. В управлении и за его пределами.

– Посмотрим.

Фрост поднялся и встал рядом с Джесс. Отпив немного из бутылки, он поставил ее на бетонный пол рядом.

– Я получил материалы от Иден Шей, – сказал он. – И уже занялся их изучением. Она переговорила с большим количеством народу. Надеюсь, в ее записях найдется что-то полезное.

– Хочешь, чтобы и я взглянула на них? Неофициально?

– Нет, я справлюсь.

– Ладно. Как угодно.

– Между прочим, Иден знает, что мы с тобой спали.

Джесс не выказала ни малейшего удивления.

– Мне плевать, что люди знают. А тебе?

– Теперь мне тоже плевать.

Салседа порылась в кармане джинсов и достала пачку сигарет. Она прикурила одну, затянулась и выдохнула дым, затем покосилась на Фроста из-под длинных прядей волос.

– Хочешь снова заняться этим?

– Мы с тобой? Я думал, мы решили, что это плохая идея.

– Я больше не босс.

Его тело напряглось при воспоминании о том, как они были вместе. Они не занимались любовью. С Джесс это всегда был чистый секс, быстрый и яростный. Он мог провести с ней в постели час, и между ними не было бы никаких ограничений, оба были бы довольны. Искушение было велико, но Фрост все равно считал это плохой идеей.

Джесс прочитала отказ по его лицу и, отведя взгляд, затянулась.

– Да, тяжелый выдался месяц.

– Ты написала, что нужно увидеться.

– Ты слышал об убийстве в Стоктоне?

– Старик в инвалидном кресле? Да. Я видел отчеты по нему, они приходили весь вечер.

– Что там говорится?

Фрост колебался, не понимая, зачем она спрашивает.

– Никаких указаний на преступника нет. Квартира чистая. Тело нашли потому, что соседка вернулась домой с работы и заметила пулевое отверстие в своей стене. Она вызвала полицию. Имя жертвы Джимми Киз.

– Его застрелили?

– Нет. Стреляли выше. Похоже, Киз в кого-то выстрелил и промахнулся. Тот, в кого он целился, сломал старику шею. Копы нашли в квартире детали от тазера, но самого тазера не нашли. Пушка тоже пропала. Джесс, а почему ты спрашиваешь?

– Мотив? – продолжала она, проигнорировав вопрос. Привычка руководить сидела в ней глубоко.

Фрост пожал плечами.

– Ограбление, вероятно. Пропал бумажник Киза.

Джесс посмотрела на него через клуб дыма.

– Это был Каттер.

– Что навело тебя на эту мысль? Способ убийства не Каттера.

– Я звонила одному знакомому компьютерщику, – сказала Джесс. – Он проверил адрес жертвы по местным сайтам, которыми пользуются продавцы оружия. Этот тип Киз пытался продать тазер.

– Ладно, тогда убийца, вероятно, покупатель, которому не захотелось расплачиваться наличными. Все равно Каттер никак не выходит.

– Это он, – настаивала Джесс. – Шестая жертва, Сю Тянь, была оглушена тазером, прежде чем он увез ее. Думаешь, это простое совпадение?

Фрост сделал долгий и медленный вздох. Он сомневался, что такого подозрения достаточно, чтобы не считать это случайным совпадением. Может, Салседа и в самом деле верит в это, а может, она ищет повод, чтобы вернуться в игру.

Но тут он вспомнил: «Тик-так».

– Послушай, я могу позвонить детективам, работающим по делу. Они собирают данные с камер наблюдения по всему району на месте преступления. Я могу сказать им, чтобы они приглядывали за Каттером.

– Таким образом они его не подловят. Этот тип – призрак.

– Джесс, ты же знаешь, что я больше всего на свете хотел бы повесить новое убийство на Каттера…

– Я говорю не об этом. Я думаю, нам никогда не удастся доказать, что убийство Киза – его рук дело. Он слишком умен. Я все равно считаю, что убил он, и это означает, что он разгуливает по городу с тазером и пушкой в руках. Мы оба знаем, что это, в свою очередь, означает.

Истон нахмурился.

– У него появилась новая цель.

– Верно. Я знаю, что ты сосредоточился на раскрытии старых убийств, но, боюсь, у нас нет времени. Фрост, нужно найти его. Быстро.

* * *

3:42 ночи. В тюрьме или вне ее, неважно, Руди просыпался.

Он вылез из кровати. Его одежда валялась на полу, но он не стал одеваться. Он уставился на брюнетку. Одеяло сползло и открыло ее обнаженное тело. Он не помнил ее имени. Квартирка в Кастро была крохотной. Он хорошо знал окрестности, а это означало, что он понимал, в какие бары нужно идти, если не хочешь провести ночь в одиночестве. Выпив с ним, она пригласила его к себе. После четырех лет воздержания секс получился незапоминающимся, однако девица была слишком пьяна, чтобы обращать на это внимание.

Руди провел пальцем по ее голой спине, однако она даже не дернулась. Ее глаза были закрыты, дыхание с присвистом вырывалось через нос. Он рассчитывал, что она придет в себя только через несколько часов.

Его снедало беспокойство, и он занялся йогой. Это был один из способов ладить с тюремным временем. Он почувствовал, как сердцебиение замедляется. Он почувствовал, как снижается кровяное давление. Он молча делал упражнения в течение часа, но когда закончил и оделся, за окном все еще было темно. На кухне он сварил себе кофе в маленькой кофемашине на одну чашку. Пока он пил, нашел ноутбук и включил его. Зашел в облачное хранилище[35], где держал материалы своих исследований. Никто не знал об этом хранилище, никто так и не нашел его. В последний раз он был тут четыре года назад, но еще до ареста выбрал долгосрочный тариф, чтобы быть уверенным, что его аккаунт не заблокируют.

Все документы были на месте. Имена, места работы, домашние адреса, номера телефонов, секретные фотографии, карты. Информация была четырехлетней давности, и многое из этого устарело, зато она давала отправную точку.

Каттер изучил имена в своем списке: