Возвращение в замок Ля Руэри, перестроенный еще в 1730 году из старых развалин и сильно нуждавшийся в восстановлении, было невеселым. Что было делать там без денег… кроме как жениться? Действительно, всего в полутора льё жила самая прекрасная и самая богатая наследница, которую только можно было пожелать: Луиза-Каролина, дочь покойного маркиза де Сен-Бриса, протеже Марии-Антуанетты, желавшей выдать ее за шевалье де Парни. Но Ля Руэри был привлекательнее, и после некоторых сомнений со стороны матери 22 декабря 1785 года в замке Сен-Брис имела место свадьба, свидетелями на которой были его друг Шафнер, а также его кузина Тереза де Моэльен, о которых у нас еще будет возможность поговорить. Нежная любовь связывала двух родственников: Тереза была очень эффектна с роскошными светло-русыми волосами, какие редко доводится увидеть воочию, а не на картинах льстивых придворных живописцев. Никто не знает, насколько далеко заходила эта привязанность, но создавалось впечатление, что мадемуазель де Моэльен, поистине благородное создание, всегда любила своего кузена и не любила никого, кроме него…

У этого брака не осталось времени, чтобы стать счастливым. Тремя месяцами позже юная маркиза, здоровье которой никогда не было стабильным, тяжело заболела и слегла. Для ухода за ней был приглашен молодой доктор из городка Базуж-ля-Перуз. Его звали Шеветель, и он был сыном одного очень известного врача. Шеветелю надо было поддерживать свою репутацию и авторитет врача, но он оказался слишком соблазнительным, элегантным и весьма умным молодым человеком. Ля Руэри увлекся им и сделал своим другом. Он поселил его в замке и с благодарностью принял его согласие сопровождать больную к одному знакомому кюре в Котерэ, которого он сам же и порекомендовал. Путешествие окончательно истощило молодую женщину, и она скончалась 18 июля 1786 года, всего через шесть месяцев после свадьбы. Шеветель возвратился, чтобы сообщить об этом Ля Руэри, и тот был удручен этой смертью.

Тем временем первые отзвуки революции начали доходить до Бретани. И вот с одиннадцатью другими дворянами Ля Руэри отправился в Версаль, чтобы представить там королю свои замечания о свободах в провинции. За это их, скорее для проформы, ненадолго посадили в Бастилию. После освобождения маркиз возвратился домой, где его ждали Тереза и Шафнер. Шеветель поселился в Париже, где маркиз огранизовал ему место врача у графа Прованского, брата Людовика XVI.

Когда разразилась революция, Ля Руэри это не особенно взволновало. Он перестраивал свой замок, перепланировал парк, где разбил четыре клумбы тюльпанов, привезенных им из Америки (цветник в этом месте поддерживают и поныне). Но когда приняли Гражданскую конституцию духовенства, в маркизе вдруг всколыхнулись его христианские и монархические чувства: он согласился стать главой дворянской организации, созданной у графа де Нуайана, в районе Доля.

Эта организация хотела получить поддержку принца крови, и Ля Руэри отправился в Кобленц, где жил в эмиграции граф д’Артуа. По возвращении маркиз задержался в Париже, чтобы повидать своего друга Шеветеля, которому он и рассказал обо всем произошедшем с ним. Увы, доктор к тому времени уже познакомился с Маратом, Дантоном и Камилем Демуленом и стал ярым революционером. Но oн об этом не сказал, сыграв в жизни человека, подарившего ему свою дружбу, поистине разрушающую роль.

Вернувшись в Бретань, Ля Руэри собрал отряд (ему в этом помогала Тереза). Вступивших в отряд было много, а доверенное лицо Жорж де Фонтевьё осуществлял его связь с Кобленцем, не забывая при этом останавливаться у Шеветеля, держа его в курсе всех дел. Нетрудно догадаться, чем все закончилось! Замок стал вызывать подозрения, и, стараясь избежать обыска, маркиз переехал в деревеньку рядом с Фужером, где жила Тереза де Моэльен. Именно там-то он и встретил бывшего торговца солью Жана Коттеро, прославившегося под именем Жан Шуан, вместе с которым они стали воевать за короля.

Восстание в Бретани должно было начаться, когда станет известно о взятии Шалона прусскими войсками. Шеветель, узнавший об этом, рассказал обо всем Дантону, и тот сделал все возможное, чтобы прусские войска отступили. Поговаривали даже о неких секретных переговорах между Дантоном и герцогом Брауншвейгским.

Бретонским заговорщикам пришлось долго ждать условленного сигнала, но он так и не пришел. Через некоторое время все же началась война на дорогах – процесс уже было не остановить.

Чтобы войти в доверие, побольше разузнать и донести на тех, кто так сильно откровенничал с ним, Шеветель переехал жить в замок Ля Фосс-Анжан, к семейству Дезиль, близким друзьям Ля Руэри (все, конечно же, были заговорщиками). Предатель привез с собой некоего Лаллиган-Морийона, бывшего фальшивомонетчика, которого он из предосторожности оставил в Сен-Серване, провернув перед этим некую операцию…

У Дезилей Шеветеля считали почти что братом того, кому была доверена миссия, связанная с графом д’Артуа, миссия, о которой Дантон уже все знал.

Шеветель хотел взять Ля Руэри, но маркиз словно превратился в невидимку. Он переезжал с места на место, чтобы не компрометировать тех, у кого он скрывался. Тогда предатель решил встретить его как-нибудь вечером в Ля Фосс-Анжане, но Ля Руэри туда уже больше не возвращался.

Ля Руэри попросил убежища в Ля Гюйомарэ 12 января 1793 года, что рядом с Сен-Денуалем. Он уже был очень болен, и болезнь его прогрессировала. От него попытались скрыть пришедшую весть о том, что 21 января казнили Людовика XVI, но он сам обо всем догадался. А потом у него началось воспаление мозга, и ночью с 29-го на 30 января маркиз де Ля Руэри умер… Его похоронили вдалеке от дома, а Тереза узнала о его смерти лишь через много дней.

Адский замысел Шеветеля на этот раз не удался, но он исполнился чуть позднее. Это запечатлелось в истории замка Ля Фосс-Анжан, которую мы расскажем ниже…

Сейчас замок является частной собственностью и закрыт для посетителей.

Кровь – не чистая роса.

И жатва невозможна на орошенном ею берегу.

Виктор Гюго

Типичные для региона Сен-Мало сооружения – это большие и красивые дома, построенные для ублажения богатых судовладельцев и корсаров, прибывших на отдых. Ля Фосс-Анжан – одно из таких зданий. Оно было построено для семьи Нермон рядом с деревней Сен-Куломб, что между Канкалем и Сен-Мало. До сих пор его крыша и высокие каменные трубы возвышаются над прудом Сент-Сюзанн и широкой лужайкой, окруженной старыми деревьями.

Этот дом был построен ради спокойного счастья одной семьи, для отдыха моряка после долгих лет, проведенных в море. Но в памяти воскрешаются и поистине драматические события, произошедшие здесь во время бретонского восстания шуанов. После смерти Людовика XVI (в начале 1793 года) гостеприимством и доверием хозяев этого дома воспользовался доктор Шеветель, которого маркиз де Ля Руэри очень долго считал своим другом. Но этот «друг» не имел иной цели, кроме как подавить бретонское восстание и захватить его руководителя. Еще бы – ему за это очень щедро заплатили!