– Скоро. Сообщу. – Даже не поднял головы, до конца не понимая, почему обиделся друг.

– Кто она? Почему скрываешь? Познакомь!

– Вы знакомы, – отмахнулся и опять залип в гаджет.

Набирал её номер раз сто за вечер, длинные гудки и отбой. Что за фигня? Хотел было рвануть к малышке, но сил хватило только на то, чтобы добраться до гостиницы со всей компанией и отрубиться в одном из номеров без сновидений и тягостных мыслей.

Утро выходного дня встретил с жутким похмельем. Голова трещала как чан, тошнило. Принял холодный душ, выпил стакан апельсинового сока, отжался десять раз и снова набрал Алю. Опять гудки и тишина. Странное поведение начинало раздражать. Сильно. Бесить до белого каления.

Сколько себя помню, никогда за бабами не бегал. Сам кидал их в ЧС, избегал, не брал трубку. В телефонной книге висело около 20 номеров подписанных «Не брать», и ещё примерно столько же, обозначенных «На фиг». А как у неё подписан я в таком случае? Неужели обиделась так сильно?

Решение принял мгновенно. Приехать, схватить, попросить прощения за прошлые и заодно будущие грехи. За ресторан этот долбанный, за прохладное прощание, за лужу, за смех, за деньги, за то, что как-то кончил раньше неё.

Да за всё на свете! Лишь бы увезти и отлюбить во всех позах так, чтобы никогда больше не смела игнорировать. Чтобы отвечала по первому сигналу, писала в ответ длинные подробные сообщения и высылала обнажённые, мать их, фотки. Как это делают все нормальные бабы. Мои бывшие так и делали. Одна Марго чего стоила! Задолбался память чистить от её бесконечных смсок и интимных сэлфи. А тут я сам готов свой стоячий член выслать. Чтобы увидела, как хочу, как жажду встречи, как соскучился.

Звонок Пашки застал меня на полпути. Теперь не отвертится, объяснится. Сейчас в охапку её и на природу в парк с малым. Ближе к городу, конечно. Пока подальше от леса. Погода солнечная, птички поют. Погуляем, отвезём потом пацана домой, а сами в гостиницу. Накажу до звёзд, трясучки и воплей.

В голове расписал до мелочей весь трах, особенно углубился в детали наказания. В паху снова заныло, возбудился до предела. Интересно, как долго я буду остро реагировать только при одном воспоминании о малышке?

– Да Паш, – отвечаю на звонок, а сам улыбаюсь, затерявшись в розовых мечтаниях.

– Андрей, – тихо и подавленно, – у меня плохие новости, бро.

– Что-то с португальцами? Передумали?

– Нет. У них всё в порядке. Сегодня опять попросили девочек после осмотра клубов.

– Так в чём проблема?

– Ты едешь сейчас?

– Да.

– Остановись у обочины.

– Блять. Говори уже! – Прикрикнул, сжав руль и притормаживая у ближайшей парковки.

– Мама сегодня звонила. Твой отец умер.

В последний раз я навещал его в прошлом году, в конце лета. Отец держался бодрячком, пилил-колол дрова как, полный энергии паренёк. Соленья готовил, дом белил. Не болел, на здоровье не жаловался. Да и кто видел нормального мужика, который будет беседовать о болячках даже с родным сыном?

Помог ему по хозяйству, завёз кое-что из нужных вещей. Пробыл там месяц. Смог перекинуть на зама важные дела, хотя всё приходилось контролировать удалённо. С руководством рукожопый Олег Петрович справиться не мог однозначно.

Вроде мозг при нём, голова работала, соображала. Но только, если я находился рядом и сам принимал решения. А без меня превращался в безвольную тряпку. С одной стороны выгнать бы его ко всем чертям, но с другой – под моим началом работал так, что я иногда сам завидовал.

После отпуска, конечно, пришлось многое навёрстывать, решать кучу проблем, но я не жалел. Отлично провёл время. С утра на рыбалку, днём отсыпался, вечером мы пили на веранде малиновый чай и любовались закатом. Говорили обо всём. Отец – умнейший человек, знаниям и интеллекту которого я восхищался бесконечно. Он умел наслаждаться жизнью, ценил природу, понимал людей.

Хотел бы быть таким, когда состарюсь. Жить в тишине и покое, ухаживая за садом и любимой овчаркой. Не гоняться за успехом, удерживая в ежовых рукавицах бизнес, бесконечно воюя с налоговой и чиновниками. Забыть о шумных вечеринках, иностранцах, сделках, поездках. Курить трубку под яблоней, мирно раскачиваясь в кресле-качалке, а по ночам смотреть на звёзды в телескоп.

После того как мать свалила с любовником в город, оставив на столе клочок бумаги с надписью «Прости», он больше не женился. Через два года мы узнали, что она умерла в родах. Её новоиспечённый муж напился и избил так, что живого места на теле не осталось. Преждевременные роды не дали шансов на спасение ни ей, ни младенцу.

Не знаю, простил ли он её за чудовищное предательство. Я не простил и вряд ли прощу. Одно время даже ходил к мозгоправу. Бились мы над психологической травмой и заветным прощением практически год. Но ни к чему не пришли. Прекратил бесполезную выкачку денег и решил, что переживу как-нибудь. Тем более, к тридцати годам накопились проблемы поактуальней.

По окончании школы он отправил меня в город учиться. Дал денег, обнял, похлопал по плечу и сказал « Ты всё сможешь, сынок. У тебя получится. Севастьяновы никогда не сдаются, запомни».

И я запомнил. Не сдавался, шёл напролом. Не опустил руки, когда не поступил в институт и загремел в армию. Потом вернулся и попытался вторично сдать экзамены. Поступил. Выучился. Пошёл работать и понеслась. Не сдавался, когда первый наш бизнес с Павлом прогорел, и мы остались должны кучу бабла бандитам. Не сдавался, когда рискнул и купил в огромнейший кредит первую пиццерию. Дело пошло в гору, с долгами постепенно рассчитался, приобрёл ещё пару заведений и позже организовал целую сеть.

Отец отказывался переезжать ко мне, что поначалу сильно напрягало. К тому же смартфоны, телефоны и ноуты не признавал по каким-то только ему понятным причинам. Все новости от него получал от соседки – Пашкиной мамы – тёти Марины. Вот и сейчас получил. Внутри защемило от жгучей боли. Я только что потерял родного человека. Опустил голову на руль и закрыл глаза.

Похороны прошли как в тумане. Уговорил друга приехать позже, когда посадит португальцев в самолёт и убедится, что они нормально долетели. Доверить партнёров-инвесторов мог только ему, иначе плевал бы на всё и провалил сделку. Возможно, Родриго понял бы моё горе, но о дальнейшем сотрудничестве думать бы не пришлось.

Благодаря Павлу на рабочем фронте дела обстояли сносно. Инвестиции практически у нас в кармане. Предстояла поездка в Италию для заключения договора и поиска новых