Раздались жидкие аплодисменты, и в студию вбежал основатель и идеолог НИИ мифологии и древностей — горбатый субъект в очках.

— Жилянский Виктор Готфридович, — попятившись, автоматически повторила Ирина слова редактора. — Пожалуйста, присаживайтесь! Спасибо, что зашли к нам со своим ультиматумом.

Виктор Готфридович Жилянский тем временем подошел к последнему пустому креслу и уселся в него, вольготно вытянув короткие ножки. Обычно горб у человека воспринимается как уродство, подумала Ирина, рассматривая гостя, но только не в этом отдельно взятом случае, потому что перед ней сидел — горбатый симпатяга… Вдобавок, к весьма приятному подвижному лицу Жилянский был одет, как настоящий модник, хоть и в старинном стиле: в бархатный синий камзол из рукавов которого свисали рваные кружевные манжеты и в сапожки из мягкой кожи с загнутыми кверху носами, которые резко контрастировали с подвёрнутыми джинсами детского размера. «Неужели, он так спешил, что забыл поменять штаны?» — удивилась Ирина и задала первый вопрос:

— Виктор Готфридович, расскажите, как же вам удалось победить стихию и что это за фолиант у вас в руках?.. — Ирина взяла протянутую ей небольшую книгу и едва не выронила её, настолько она была тяжела. Профессор Жилянский со смешком успел подхватить книгу и не дал ей упасть.

— Это старейшая Библия из самого последнего обнаруженного клада, — потряс фолиантом над головой профессор Жилянский. — Она теперь принадлежит государству, как и львиная часть находимых НИИ мифологии и древностей кладов.

— А разве половину найденных сокровищ вы оставляете не себе? — повторила Ирина вопрос редактора.

— Мы оставляем себе значительно меньше, — профессор Жилянский шутливо потряс рваными кружевами. — А стихию я победил обычным для древних веков способом — поднял Библию и трижды перекрестил ею тучу.

— И неужели буря прекратилась? — крикнул один из зрителей.

— Один из наших сотрудников заснял, как туча исчезла прямо на наших глазах на видеокамеру, — профессор Жилянский кивнул на экран монитора.

— Но это же могло быть обычным совпадением? — Ирина оглянулась на монитор, где демонстрировались кадры прекращения дождя со снегом.

— Хотите, дождемся бури, и я её остановлю, а ваши телеоператоры снимут меня за сим занятием? — профессор встал и обвёл глазами зал. — Это очень старая Библия с намоленными страницами из чистого золота, — Жилянский открыл Библию. — Видите, тут часть страниц из пергамента, а другая часть — из тонких золотых пластинок.

— Скажите, а вызвать бурю этой Библией можно?.. — выкрикнули из зала.

— Можно, но только не этой, — хмыкнул профессор.

— А какой? — не унимался активный зритель. — Недавний ураган, пронёсшийся над Москвой, не вы устроили, профессор?..

— Вам нужна буря? — Жилянский встал и поднял Библию над головой. — Вы уверены?..

Зрители возмущённо загудели.

«Ира, ты что, белены объелась?.. — задышал ей в ухо редактор. — Закругляйся!.. Осталось всего двадцать секунд!»

Ирина вздрогнула и, незаметно поправив наушник, улыбнулась в камеру.

— Дорогие телезрители, сегодняшнее шоу, наконец-то, подошло к своему логическому завершению! Любители и любительницы предъявлять ультиматумы на все случаи жизни, звоните нам и уже завтра вы станете героем нашей передачи! Смотрите наше шоу «Ультиматум» пять раз в неделю! До новых встреч!..

Ирина не знала ещё, что в гримёрке её ждёт эпатажный ведущий Первого канала Андрей Французов.

— Ира, ты сегодня превзошла саму себя, — наклонив голову, пощёлкал языком он.

— Но только не тебя, согласись, Андрюш?.. — рассмеялась Ирина, зная, что не похвалить тщеславного Французова выйдет, как не крути, себе дороже.

— Горбатый герой наших дней и, вдобавок, самый богатый профессор в России, Ир? Ну да, ну да… Тоже хочу пригласить его в своё шоу, но пока не определился, какие вопросы ему задать, как-то так, — Французов стряхнул с лица излишнюю пудру и завистливо прищурился. — Как, на твой взгляд, ему удаётся каждый месяц находить по кладу, Ир?.. Ну, как такое вообще возможно?! А если, к примеру, он находит десять кладов, а отдает государству лишь один?.. Поди, проверь, а? — Французов почесал переносицу и, обняв Ирину, повёл её к выходу. — Пойдём в ресторан, расскажешь мне о нём, хорошо? Ты его давно знаешь, Ир?..

ПОДРУГИ

Над столом на люстре сидел белый кот в чёрных чулках. Он только что прыгнул туда с кухонной полки, мимоходом разбив хрустальный подсвечник. Люстра качалась, и кот качался вместе с ней, балансируя длинным тонким хвостом, а осколки от подсвечника уже «отдыхали» в мусорном ведре.

Они сидели весь вечер, оживлённо разговаривая. Сначала под чай с халвой они обсудили вчерашнее шоу.

— Я почему-то думала, что Жилянский этакий Профессор Профессорыч, а у него повадки хорошего голливудского актера и рот с приклеенной улыбкой, — Ирина с опаской взглянула на кота. — Слушай, а вдруг он сейчас свалится?..

— Не бойся, это кот Золотого, — писательница погрозила коту десертной ложкой. — Золотой разводится, вот и привёз кота ко мне. Ир, скажи, а Жилянский случайно не похож на то привидение — с унитаза? Помнишь, ночью в Париже, когда я нашла тебя утром на полу без сознания?..

— Если только горбом, но то привидение было очень дряхлым на вид, с тёмными жилами на руках и костяным пальцем, словно его кто-то грыз, а профессор Жилянский, я думаю, несмотря на горбатость, пользуется успехом у женщин, — фыркнула Ирина.

— Да, есть такой тип дам, которых мужское уродство даже привлекает, — нервно пробормотала Байкалова. — Кстати, тебе от профессора Круглика пришла весточка. Сейчас принесу, она у меня в кабинете. Слушай, и как тебе удалось вскружить ему голову, а? — возвратившись, спросила она.

Повертев принесённый конверт в руках, Ирина разорвала его и вытащила оттуда письмо, написанное на коричневой ломкой бумаге.

— Что-то скучает по тебе старик, — усаживаясь, ревниво вздохнула Байкалова. — О чём он пишет, если не секрет конечно?

— Про наследниц графа Калю… Ладно, дочитаю, когда будет время, — Ирина сунула письмо в сумку и покосилась на вазу с большим куском подсолнечной халвы. — Кто-то, насколько я знаю, собирался худеть, я это точно помню… Не видели тут одну такую толстую даму, она еще боками холодильник задевает?

Байкалова пропустила шутку мимо ушей и промолчала. Кот на люстре продолжал качаться, балансируя хвостом.

— Да, кстати, случайно не этот кот голодал? — отодвинувшись на всякий случай подальше от накренившейся люстры, спросила Ирина. — Не к нему ли ты так спешила из мексиканского бистро?..

— Так точно, — кивнула писательница.

— А как его зовут?

— Он мне ещё не говорил, — Байкалова протянула руку и попыталась снять с кота один чулок. Кот удивился и, размахнувшись, стукнул писательницу лапой.