Правда, бочку меда подпортила ложка дегтя: отмобилизованная армия югославов не была уничтожена в полевых сражениях. Правительство капитулировало, но солдаты-то уцелели, да еще и с оружием на руках. Так что на территории исторической Сербии быстро стало развиваться партизанское движение. В целом оно доставляло проблемы, но… не такие и важные, а главное, не способные повлиять на ситуацию в целом.

Тем не менее операцию по вторжению в СССР отложили практически на месяц…

…Нашу переброску через кордон наметили на 19 июня. В итоге из числа роты для уничтожения линий связи был выделен всего один взвод. Остальных «брандербуржцев» командование решило использовать для захвата мостов через Буг и диверсии в Бресте.

Оно-то и наш взвод использовало только потому, что «вспомогательных» агентов абвера для перекрытия всех линий связи на советской территории просто не хватило. Пограничники работали очень успешно, этот факт никак нельзя отрицать.

…На этот раз мы отправились на тот берег не «пустыми»: каждому выдали наган, снаряженный устройством «БРАМИТ», финку и две «лимонки». Совсем немного, но мы же диверсанты, а не штурмовое подразделение. Ударить из засады по небольшой группе или отбиться от пограничников сможем, а большего и не нужно.

Кроме того, каждый получил удостоверение сотрудников НКВД Западного Особого военного округа, в полосе которого нам предстояло действовать. Удивительно, но в этот раз переброска проходит успешно, и неожиданного появления погранцов в намеченное «окно» не состоялось. Конечно, могли нарваться на «секрет», но специально для этого в зоне ответственности погранзастав мы двигались предельно скрытно и осторожно. Первые метров 200 советской территории так вообще проползли по-пластунски.

Выдвижение к аэродрому проходит поэтапно. Первый день после марш-броска провели в заранее подготовленном схроне, где поменяли потрепанную гражданку и вдоволь наелись советской тушенки.

Следующей ночью прошли (скорее пробежали) второй участок пути, а на позицию выбрались ровно в полночь с 21-го на 22-е.

Сказать, что меня охватило волнение, – значит ничего не сказать. Сердце бешено колотилось в груди, но никаких сомнений на этот раз нет. Только предельный восторг: наконец-то началось!

Лицо Ильи Михайловича словно отражает мои чувства, оно и понятно: капитан ждал этого момента больше 20 лет! Но и для меня все наконец-то становится на свои места: фигура отца, провожающего нас с крымского берега, голодное и бедное детство в Марселе, рассказы матери… Я был лишен Отечества с самого детства, а теперь пришел час расплаты!

…Так что когда в районе двух часов к первой засаде подъехали связисты с аэродрома, я не колебался и не мучился угрызениями совести.

Их было всего двое, прибывших на мотоцикле, бойцов. Из вооружения две винтовки. Несмотря на то, что один из них внимательно исследовал с фонарем ближайшие кусты, нас он не обнаружил. Оно и понятно: камуфляж немецких спецподразделений, в который мы обмундировались во втором схроне, идеально скрывал нас в лесостепной зоне. Лежать часами не шевелясь мы научились во время снайперской подготовки, так что обнаружить нас ночью смогла бы разве что собака.

Второй боец надел на конечности «кошки» и стал ловко забираться по телефонному столбу. Другому связисту пришлось направить луч фонаря на место разрыва проводов. Он по-прежнему крепко сжимает «мосинку» в руках, но фактически совершенно беззащитен.

Момент идеальный. Мы заранее обговорили с капитаном цели, так что я выбрал себе хорошо освещенного связиста на столбе.

Бесшумно привстаю на одно колено. Ярко освещенную человеческую фигуру заслоняет окружность «БРАМИТа». На секунду прислушиваюсь к себе. Нет, никаких сомнений нет. Слышу тихое: «огонь».

Два еле слышных сухих щелчка практически не различимы в ночи. Только падает фонарь из рук мертвого связиста, только тело второго бойца безвольно обвисает на телефонном столбе – его удержала «кошка».

Быстро обыскиваем люльку мотоцикла. Пара банок тушенки (берем с собой), пара гранат РГД-33, несколько магазинов к винтовкам.

К слову сказать, пограничники и большинство бойцов полевых частей были вооружены не «мосинками», что было неприятным сюрпризом в том числе и для нашего руководства. Штатным оружием красноармейцев стала самозарядная винтовка, особенности и ТТХ которой нам по большому счету были неизвестны. Однако связисты относятся к некомбатантам, а потому нашими трофеями стали привычные трехлинейки.

Посовещавшись, мы приняли решение взять все оружие. Не так и сильно оно увеличит вес снаряжения. А вот мотоцикл, несмотря на сильное желание реквизировать, пришлось оставить. На дороге мы станем легкой и заметной мишенью, и любой пост, да даже просто двигающиеся по грунтовке красноармейцы вполне смогут нас задержать. Можно, конечно, ехать без фар, но шум мотора никуда не денешь. Да и путешествовать без света по ночной грунтовке – слишком рискованное занятие. Такое дело больше подходит начинающим самоубийцам.

Следующую точку мы достигли в 2.47. Быстро перерезали провода, заняли место в засаде. В принципе уже через пятнадцать минут последует артналет, а практически сразу за ним удар авиации. Так что продержаться нам осталось совсем не много, да и вряд ли кто за это время успеет сюда попасть.

Но я ошибся. Ровно через десять минут послышался шум моторов. Так-так. Впереди два мотоцикла, за ними полуторка. Первый мотоцикл с пулеметом… Да, ребята подготовились. Кабина грузовика полностью забита солдатами.

Неужели капитан решится на атаку? На противоположной стороне дороги из кустов один раз быстро мигнул фонарь. Вот ведь сорвиголова! Сигнал «к бою».

Вкручиваю запалы в гранаты, сейчас они – главный наш аргумент в бою. Несмотря на раннее время, уже светает, так что цели видно неплохо. Надо не забыть перевести время…

Небо наполнилось гулом моторов. В горле резко пересохло. Началось! Буквально через несколько секунд со стороны границы раздался мощный грохот, больше похожий на сильный гром, а земля содрогнулась от удара тяжелых артиллерийских снарядов.

Головной мотоцикл остановился, за ним встала куцая колонна. Красноармейцы не могут понять, а точнее, поверить в то, что сейчас происходит, рассеянно крутят головами, смотрят в небо… Это большая ошибка.

Мгновение – и под первую коляску закатывается РГД. Я плавно тяну спусковой крючок трофейной винтовки, но грохот выстрела удачно маскирует взрыв гранаты (капитан наверняка кинул ее с секундной задержкой). На лобовом стекле грузовика со стороны водителя вырастает крохотная дырочка, от которой (я себе это отчетливо представил) бегут трещинки.

Красноармейцы выпрыгивают из кузова машины. Один из них с пулеметом; бойцы тут же открывают беспорядочный огонь во все стороны.

Второй мотоцикл дает резкий газ, пытаясь развернуться. Но шок от нападения, от взрыва, уничтожившего головной дозор (граната изрешетила экипаж и подожгла бензобак), не прошел для водителя даром: он взял слишком широкий радиус. И стал легкой мишенью: с противоположной стороны отчетливо грохнул выстрел, мотоцикл тут же крутанулся на месте и перевернулся.