Черный явно не ожидал этого вопроса, поэтому удивленно приподнял бровь и повернулся в её сторону:

— Какой прогресс. Уже не шепчешь, и даже трясешься чуть меньше. Маленькая, ты делаешь успехи, — нежное обращение выглядело как издевательство, что подчеркивала легкая снисходительная ухмылка на лице Черного.

— Я хочу уйти.

— Иди. После университета домой. И без фокусов. Я заеду вечером и проверю, — продолжая снисходительно улыбаться, Захар протянул ей телефон и подмигнул, — мы же не хотим проблем?

Второго приглашения не потребовалось. Полина схватила смартфон, стараясь не касаться пальцев Черного и дернулась в сторону, пытаясь открыть заблокированную дверь. Однако в то же мгновенье большая горячая ладонь схватила её за запястье и дернула на себя.

Оказавшись прямо перед лицом Захара, Полина зажмурилась, не зная чего еще хочет этот монстр. А когда её рта коснулись жесткие губы Черного, она вздрогнула, но тут же была поймана за затылок и зафиксирована в нужном мажору положении.

Нет, он не набросился на её рот и не запустил через плотно сжатые губы язык, как когда-то парень из выпускного класса, которого Белова сразу оттолкнула от себя. Черный целовал по-другому. Он словно пробовал её на вкус, шумно вдыхая носом воздух возле виска и царапая жесткими губами участок от скулы к уголку рта.

Полине не нравилось. Ей не было противно, но вместе с тем совсем не хотелось, чтобы Захар дотрагивался до нее. Не зная как отстраниться, она уперлась ладонями в широкую мужскую грудь и попыталась отвернуться, но тут Черный вдруг сам отпустил её.

— Беги, — Черный снова был серьезен и буквально пожирал Полину почерневшим взглядом. Это показалось ей еще более странным, чем все его поведение, но она была слишком рада вырваться от монстра, поэтому не задумываясь вылетела из машины и что со всех ног бросилась прочь.

22

Черный курил и провожал жадным взглядом быстро удаляющуюся фигурку в бежевом пуховике. Пока кольца сизого дыма выползали из открытого окна машины, он то и дело мысленно задавал себе вопросы, на которые не мог найти ответа.

Что он, любитель высоких ухоженных девиц с большой грудью нашел в этой малявке с косой до пояса? Почему эта щуплая девчонка в дутой куртке до колена вызывает у него больше желания, чем все роскошные бывшие, вместе взятые? Неужели дело в её чертовом голосе?

Затяжка… Еще одна…

Нет. Он приметил её задолго до этого идиотского конкурса, искал в толпе взглядом, даже начал здороваться, и защитил… Чёрный по-настоящему разглядел Белову в тот момент, когда увидел её на кафедре, одиноко склонившуюся над бумагами и прикусывающую нижнюю пухлую губу. Захар торопился. Заявление о переносе экзамена нужно было подписать побыстрее, чтобы улететь и не слушать нотаций отца, поэтому он рассчитывал решить вопрос с бумажками и сразу уйти.

А тут она. Русоволосая и зеленоглазая, дрожащая как сочный лист молодого деревца на весеннем ветру… Уставилась на него и замерла. Черный тогда подумал, что перед ним очередная влюбленная дуреха первокурсница, но вдруг сам завис. При передаче документа девчонка ненароком коснулась Захара холодной маленькой ладошкой. В этот миг в мозгу у Черного прострелило. Он и сам не понял, что это было, но покинув университет, никак не мог выкинуть из головы малявку.

Захар даже имя узнал и пару раз заходил на её страницы в социальных сетях, а потом стал искать Белову глазами в коридорах университета. Только вот даже сам себе не мог сначала признаться и упорно считал свой интерес равнодушием.

— С кем ты здороваешься? — допытывался Кайсаров, после того, как пару раз заметил легкие кивки головы Черного, направленные куда-то в толпу краснеющих первокурсниц. Захар оставлял его вопросы без ответа, и так было бы и дальше, если бы не та ночь на заднем дворе "Black", когда Соболь поймал барыгу в подаренном ему отцом ночном клубе. Марк только недавно завязал и заведение тоже хотел сделать чистым, поэтому торговца наркоты проучили всей компанией.

А тут эта…

Черный сделал последнюю затяжку и, прогнав воспоминания вместе с выдыхаемым дымом, нажал кнопку зажигания.

Ему до одури хотелось догнать завернувшую за угол Полину и снова затащить в машину. Зачем? Он и сам не знал ответа на этот вопрос. Просто Белова нужна ему. Он принял это и смирился. Захар пока точно не знал, сколько продлится его внезапная потребность в девчонке, но уже не надеялся на быстрое разрешение ситуации.

Внедорожник плавно тронулся, и уже через несколько метров он снова мог видеть, как торопливо семенит своими маленькими ножками та, из-за которой его уже сутки как повело. Пушистый помпон, красующийся на белой вязаной шапке девчонки подпрыгивал в такт движению Полины, и Черный сосредоточился на нем, чтобы не отвлекаться на другие части тела Беловой, спрятанные под безразмерным пуховиком.

Пальцы против воли хозяина отбивали по кожаному рулю какой-то странный ритм, не давая Черному успокоиться.

Нужно было не выпускать её. Довез бы в университет. Пусть привыкает, что Черный в её жизни теперь постоянная и центральная величина, во всяком случае, пока его не отпустит.

Черный внедорожник, как большой хищный зверь, бесшумно крался за девушкой, а Захар в это время планировал новое будущее, представление о котором кардинально изменилось для него за последние сутки.

Телефон он проверил. Мужиков, кроме какого-то имбецила соседа Вовы нет… Хотя этот момент он обязательно проверит, и не дай Бог у мямли кто-то есть…

Ох… Почувствовав мощный прилив ярости, Захар буквально на мгновенье потерял над собой контроль и чуть резче, чем нужно, нажал педаль газа. Машина дернулась, и Полина вдруг замерла, а потом резко обернулась назад. Разумеется, её большие глаза стали похожи на два блюдца, а бледное заплаканное лицо исказила гримаса, состоящая из страха, ненависти и отвращения…

Да, маленькая, еще три месяца назад, ты как преданная собачонка, ловила каждый равнодушный кивок головы, а теперь наверняка всем сердцем желаешь смерти тому, в кого была влюблена…

Захар и сам не понял, зачем ухмыльнулся, обнажив идеальный ряд белых зубов и издевательски подмигнул девчонке. Та дернулась и опять бросилась убегать.

Его немного коробило то, что помимо испуга у Беловой в глазах появилось отвращение, но пока это не представлялось ему чем-то важным. Наплевать, чего она хочет или нет. Главное — это нужно Черному… Просто жизненно необходимо.

Белова может сколько угодно реветь как маленькая или брезгливо морщить нос, но это ничего для неё не изменит. Теперь девчонка будет жить по его правилам. Никаких левых мужиков, никаких