его наркома Ворошилова – автора, в частности, выпущенной к пятидесятилетию вождя брошюры «Сталин и Красная армия» (1929), в которой его патрон объявлялся ее создателем, – большинство деятелей Гражданской войны (и из «бывших», и из большевиков) были уничтожены. На зачищенном поле истории Гражданской войны остались Сталин, Ворошилов, Буденный и вовремя умершие, вроде Михаила Фрунзе, или погибшие в ее ходе Василий Чапаев, Александр Пархоменко и Николай Щорс. Над созданием фейковой, говоря современным языком, истории Гражданской войны трудились сотни небесталанных литераторов, режиссеров, не говоря уже об историках. На последних страницах «Хождения по мукам» «красного графа» Алексея Толстого Рощин и Катя в Большом театре слушают доклад об электрификации России, и Рощин показывает своей возлюбленной: «с краю – худощавый, с черными усами – Сталин, тот, кто разгромил Деникина…» Рощин, кстати, военспец – его прототипом был бывший штабс-капитан императорской армии, затем комбриг (позднее – комдив и генерал-лейтенант) РККА Евгений Шиловский, зять Алексея Толстого. Правда, Толстой, прежде чем определить Рощина к красным, отправил его послужить к белым, чтобы показать, как там все было ужасно. Надо же было замаливать грехи: в свое время граф писал, что большевики, подобно царю Эдипу, должны вырвать себе глаза… Шиловский вошел в историю литературы не только этим – он был вторым мужем Елены Нюренберг-Неёловой, ушедшей от него к Михаилу Булгакову. Так что угодил еще в один роман – «Мастер и Маргарита», натурально, в качестве Маргаритиного мужа.

Но вернемся от литературы к истории. В начале 1960‐х годов в популярнейшей книжной серии «Жизнь замечательных людей» (твердая валюта черного книжного рынка, ведь в СССР мало-мальски интересные книги были в дефиците, даже книги о красных командирах) вышли «Полководцы Гражданской войны», а вслед за ними – «Герои Гражданской войны». Настольные книги моего детства. На самом деле оба тома – о полководцах. В двух книгах всего 29 биографических очерков. При этом о военных специалистах – командующих фронтами – только четыре: о Каменеве, Егорове, Тухачевском и Шорине. Остальных как будто смыло со страниц истории.

Последующая судьба военных специалистов требует отдельного разговора. Приведу лишь краткую справку о командующих фронтами, коих, исключая Муравьева, было 16. Половина из них умерли своей смертью. До начала Большого террора умерли Федор Афанасьев, Павел Лебедев, Сергей Каменев (был объявлен врагом народа посмертно), Петр Славен (умер в Латвии в 1919 году). Половина была расстреляна: Владимир Ольдерогге в 1931 году, в 1937–1938‐м – Иоаким Вацетис, Владимир Гиттис, Александр Егоров, Михаил Свечников, Петр Сытин, Михаил Тухачевский, Василий Шорин. Пережили Большой террор трое: Владимир Егорьев, Дмитрий Парский (правда, в начале 1930‐х три года провел в ссылке), Александр Самойло.

Считается закономерностью, что революция пожирает своих детей. Похоже, этот мрачный тезис следует дополнить: с не меньшим аппетитом она пожирает приемышей.

В заключение, чтобы не завершать на совсем минорной ноте: в годы Великой Отечественной войны начальниками Генерального штаба Красной армии были бывший полковник Генштаба маршал Борис Шапошников, бывший штабс-капитан маршал Александр Василевский, бывший прапорщик генерал армии Алексей Антонов. Все эти бывшие офицеры дожили до того времени, когда командный состав Красной армии вновь стал именоваться офицерским.

МИХАИЛ ФРУНЗЕ – ТЕРРОРИСТ, ПОЛКОВОДЕЦ, ПОЛИТИК

Михаил Фрунзе – одна из самых ярких фигур Гражданской войны. Он командовал важнейшими войсковыми соединениями Красной армии в важнейших сражениях, в частности Южной группой войск Восточного фронта, в 1919 году действовавшей против Колчака и одержавшей блестящие победы. В одном из решающих боев Фрунзе лично поднимал в атаку чапаевскую дивизию. Он командовал Восточным фронтом, Туркестанским фронтом, затем Южным фронтом, тем самым, который загнал Врангеля в Крым, а затем вынудил его войска эвакуироваться в Турцию.

Повторю: Фрунзе – одна из центральных фигур Гражданской войны, но интересен он не только этим. Фрунзе прожил всего 40 лет и 9 месяцев. Из своей сознательной жизни – если считать сознательной жизнь с 16-летнего возраста – треть провел в тюрьме и ссылке. Но за оставшееся время успел сделать очень много.

Фрунзе был сыном фельдшера, родился в Пишпеке, который потом назывался Фрунзе, а теперь – Бишкек. Он рано осиротел: отец умер, когда мальчику было двенадцать лет. Семья была многодетная, учился Михаил на общественное пособие, гимназию в городе Верном (Алма-Ата) закончил с золотой медалью.

Шестнадцатого марта 1904 года гимназист выпускного класса Михаил Фрунзе писал своему товарищу в связи с событиями Русско-японской войны:

Мы постоянно с нетерпением ожидаем известий с Дальнего Востока. Дела наши как будто начинают там поправляться. Жаль вот только, что у нас в России среди студенчества опять происходят беспорядки. В Петербурге закрыт Горный институт, прикрыты женские медицинские курсы и, как говорят, университет. В Москве – Бестужевские педагогические курсы для женщин. Это все на руку японцам. Они очень рассчитывают на эти беспорядки, а в особенности на смуты, могущие произойти в Финляндии, Польше и на Кавказе среди евреев и армян.

Совсем не похоже на мысли «пламенного революционера». Такой текст скорее мог быть написан русским патриотом правых взглядов. А уже в ноябре Фрунзе был арестован за участие в студенческих волнениях.

Перелом произошел в столице, и очень скоро. Фрунзе поступил в Политехнический институт на экономическое отделение, институт считался одним из лучших. Он был создан по указанию и наметкам С. Ю. Витте, в нем преподавали блестящие профессора, и не только по техническим дисциплинам, но и по гуманитарным. Там, окунувшись в атмосферу всеобщего недовольства, вызванного неудачной войной, закосневшим самодержавием и бюрократией, Фрунзе очень быстро оказался в гуще общественной жизни и стал принимать в ней самое активное участие.

Ведь войну собирались завершить очень быстро, «закидать шапками» «этих макак», а вышло, по словам генерала М. И. Драгомирова, что это была война макак с кое-каками. Такая вот печальная острота. Война с Японией стала шоком. И дело не в отсутствии патриотизма, а как раз во все нарастающем его присутствии, недовольстве тем, как власть эту войну ведет. Пятнадцатого ноября 1904 года в письме другу, еще не закончившему гимназию, Фрунзе советует:

Познакомься с развитием социализма, так как первенствующая сейчас партия – социал-демократов – вся основана на социализме. Я хотя кое в чем и не согласен с программой этой партии, за неимением какой-либо другой прогрессивной партии принужден следовать за ней. Потом, может быть, обоснуем партию особую, национал-прогрессистов, а теперь же это сделать невозможно, ибо я считаю себя неподготовленным к тому, чтобы составлять партию.

Партию