— Все будет хорошо. — Девушка помахала ему на прощанье. — Скажу, что ты заставил меня помогать.

— ГДЕ ГАЙДЗИН? — хрипло рявкнул кто-то из глубины трактира.

Услышав покорный ответ хозяина заведения, Джек бросился прочь.

—Держись подальше от ниндзя! — крикнула вслед служанка.

Джек понимал, что бежать от самураев сёгуна прямо в стан врага — верная смерть, но его подгоняли злобные возгласы. Преследователи уже мчались по тропе: служанка яростно потрясала пальцем в его сторону:

— Вор! Вор! Он украл мой рис!

«Находчивая, не хуже Акико», — подумал Джек.

Убедившись, что девушке ничего не угрожает, он побежал быстрее. До опушки оставались считанные футы, когда мощный удар сбил его с ног. Оглушенный, Джек пополз вперед. Он оглянулся: самураи неотвратимо приближались. Но самое ужасное — в спине торчала стрела. Все кончено. Самураи не пощадят дерзкого чужеземца.

Как ни странно, боли Джек не чувствовал. Внезапно его осенило: заплечный мешок принял удар нa себя. Юноша медленно поднялся и, пошатываясь, побрел к роще. Еще одна стрела просвистела мимо и с громким стуком вонзилась в дерево.

Он помчался вперед, жадно хватая ртом воздух. сердце бешено колотилось. Извилистая лесная тропа, сужаясь, уходила в горы, кольцом окружающие знаменитую провинцию Ига.

Самураи настигали.

Оказавшись в бамбуковой роще, Джек принялся размахивать катаной направо и налево. Стебли с хрустом падали вниз за его спиной, отрезая дорогу

Преследователям, и тем приходилось прокладывать Путь мечами.

Уловка помогла выиграть время, но Джек понимал: на основной дороге самураи неминуемо его нагонят. На ближайшей развилке он свернул на узенькую тропку и углубился в темные густые заросли.

Через некоторое время Джек замедлил шаг и прислушался. Крики самураев звучали совсем глухо. Ему удалось оторваться от погони — пусть и ненадолго.

Переводя дух, юноша снял дорожную сумку. Рядом с вражеской стрелой висел красный шелковый узелок — подарок сэнсэя Ямады — а в нем буддийский оберег омамори. Кажется, он действует. Джек стал перебирать вещи и увидел, что спасло ему жизнь. Отцовский журнал с морскими картами. Острие вонзилось в кожаный переплет. Джек не удержался от смеха: он защищал карты, рискуя жизнью, и они отплатили ему той же монетой.

Владелец журнала получал возможность почти беспрепятственно бороздить океаны. Потому отца и преследовали: столь точные карты ценились на вес золота. Государство, заполучившее их, могло держать под контролем все торговые пути и править океаном. Отец всегда говорил, что карты не должны попасть в чужие руки. Однажды это уже случилось: заклятый враг Джека, ниндзя по прозванию Глаз Дракона, похитил журнал для иезуита-португальца отца Бобадилло. Благодаря помощи друзей — Аки-ко и сына Масамото Ямато — Джеку удалось вернуть карты... но увы, ценой жизни названого брата. После смерти Глаза Дракона и отца Бобадилло в Японии о журнале знали лишь единицы. К несчастью, среди них оказался сёгун.

Осторожно вытащив стрелу, Джек с облегчением увидел, что повреждены всего несколько страниц. Журнал открывал ему дорогу домой, возможность стать штурманом, как отец, и обеспечивать сестренку Джесс. А еще он был последней ниточкой, связывающей Джека с отцом.

Вот уже три года в душе Джека жила саднящая пустота. Боль утраты не утихла даже после смерти убийцы — Глаза Дракона. Только в журнале юноша находил утешение: отец словно оживал в бесчисленных картах, заметках и шифрах.

Завернув журнал в непромокаемую ткань, Джек спрятал драгоценную ношу на дне мешка, рядом с запасным коричневым кимоно, бечевкой с медными монетами и парой пустых коробок от риса, которые дала ему мать Акико. Он положил туда свежий рис и заглянул в деревянный инро на поясе, где хранились бумажный журавлик-талисман — подарок школьного друга Ёри — и редкая черная жемчужина, найденная Акико.

Джек тосковал по друзьям. Изо дня в день его терзали сомнения. Что если он напрасно ушел из Тоба? Особенно горько было покидать Акико, без нее он чувствовал себя совсем одиноким. Но выбора не было: в Англии ждет сестра, и к тому же, по новым законам даймё Камакуры любого, кто приютил чужеземца, объявляли преступником. Если бы Джек остался в Тоба, то навлек бы беду на всю семью Акико.

Самым надежным убежищем был порт Нагасаки на юге Японии. Именно туда Джек направлялся, однако путь ему предстоял долгий и опасный.

Акико убеждала его избегать больших трактов и городов, но последовать совету он не мог. Вдали от указателей и хороших дорог он шел невыносимо медленно и боялся пропустить нужный поворот. Наконец голод привел Джека к почтовой станции Соно на тракте Токайдо.

Увы, пристанище для путешественников оказалось одновременно и пограничным пунктом.

Теперь, когда за Джеком гнались самураи сёгуна, его надежда попасть в Нагасаки почти растаяла. В одиночку он не пробьется к югу через всю Японию.

Возможно, стоило отправиться вместе с сэнсэем Ямадой и Ёри в паломничество к храму Тэндай в Ига Уэно. Правда, тогда он бы отклонился от курса, зато прошел бы немалый отрезок пути под защитой мастера дзэн. Джек словно видел, как сэнсэй медленно бредет по горным тропам. Но горе тому бандиту, который осмелился бы напасть на него! Сэнсэй Ямада был сохэем, боевым монахом, и под маской немощного старика скрывался искусный воин. Но главное — он был неиссякаемым источником мудрости, не раз выручавшей Джека.

«Есть лишь одна ошибка — сдаться», — говорил мастер дзэн. И Джек не раз убеждался в его правоте. Нельзя отступать перед первой же преградой. Разве не к этому его три года готовили в Нитэн ити рю? Он всегда знал, что рано или поздно отправится в путешествие — и благодаря мастерству самурая достигнет цели.

Завязав мешок, Джек вскочил на ноги. Деревья зловеще скрипели и постанывали в такт ветру, и по спине пробегал холодок. Горы Ига не рады чужакам. Акико подозревала, что Глаз Дракона унес ее брата Киёси именно сюда.

Джек решил поторопиться: солнце было невысоко, и он надеялся засветло выйти на тропу, ведущую к тракту.

Отхлебнув воды из тыквенной бутыли, он зашагал через чащу и вскоре вышел на поляну. Внезапно мир словно завертелся вокруг своей оси: в глазах замелькали ветки, земля ушла из-под ног, а голова с размаху врезалась в камень.

Так и не успев понять, что произошло, Джек провалился в темноту.

Голова взрывалась болью. Правая нога мучительно ныла, словно ее растянули на дыбе; руки налились свинцом.

Джек с трудом открыл глаза. Перевернутый лес монотонно раскачивался, так что к горлу подкатывала тошнота. Очнувшись окончательно, юноша понял, что висит вниз головой на дереве, а мешок, бутыль с водой и мечи валяются на земле.

Поднеся руку ко лбу, Джек нащупал запекшуюся кровь — видимо, рассек голову о камень.