– Марк тут кое с кем пообщается, – продолжал Майк. – Без этого никак нельзя. Здесь не просто вечеринка, а ярмарка вакансий, – бросил он сыну.

– Пап, я знаю.

– Все зависит от того, как смотреть на вещи, мальчики. Надо во всем видеть лишнюю возможность. – Майк ткнул меня в грудь.

Марк посмотрел на меня, на отца и снова на меня.

– Может, Эйден покажет мне дом? – Майк взял Марка повыше локтя. – Carpe diem, – отозвался Марк, – я понял. Но можно мне просто пообщаться с Эйденом? Было бы круто.

– Я покажу ему обстановку, – предложил я как можно хладнокровнее.

Марк попытался вырваться из папашиной хватки, но Майк не отпускал.

– Главное – целеустремленность. Зевать будем в другом месте. Цель, цель, цель. Увидел, что нужно – подошел и хапнул, черт возьми. – Он улыбнулся и подтянул поближе и меня, так что мы с Марком оказались прижатыми друг к другу. Изо рта у Майка пахло креветками. – Правильно я говорю? – спросил он.

– А как же, – отозвался я.

Марк благодарно улыбнулся. Майк пихнул сына к кружку мужчин у камина. Хотя те расступились, освобождая ему место, Марк отчего-то искал меня глазами. Взгляд этих удивительно светлых голубых глаз красноречиво молил: «Вытащи меня отсюда!» А я как-то не привык, чтобы на меня смотрели с мольбой о помощи. Но вскоре Марк вынужденно приступил к упражнению, которое и я десятки раз исполнял на вечеринках матери, – стал отбарабанивать резюме, и с этой секунды его уже было не спасти.

Снимите маски, сказал бы я не только Майку, но и многим в нашей академии. Снимите большие, пластмассовые, погано улыбающиеся личины, в которых вы с ноги открываете любую дверь. Мне тоже случается общаться с ровесниками, когда дискуссионный или шахматный клуб собирается за обедом у кого-нибудь дома или когда мы болеем с трибуны на матче по хоккею на траве и футболу. Я слушаю, как другие разговаривают между собой – можно подумать, уверенность родилась раньше их. Никто никогда не скажет: «Я не знаю» или «Я боюсь»; они ведут себя так, будто маски – их настоящие лица и они прекрасно проживут со своей самонадеянностью, искренне полагая, что никто больше им не нужен. Как там называется стих Джона Донна, который мы читали на уроке Вайнстейна? «Человек – не остров»? Ну, это не про нас. Мы – проклятый социальный архипелаг, называющий себя обществом. Почему мне кажется, что только я живу в кошмаре? Ведь я точно знаю, что на самом деле их тоже мучает страх. Я видел его осенью на лицах учащихся нашей академии, когда в одно солнечное ясное утро, в четверг, мы начали бояться самолетов и слова «джихад». С того дня страх стал нашим образом жизни – и у детей, и у взрослых, без разницы. Я слышал, как педагоги тихо переговаривались между собой: «Ну что я могу сказать этим детям? Я тоже боюсь!» Так почему мне кажется, будто я один ищу стабильности, нормальной жизни, того, кто способен остановить лавину вранья и пообещать мне, что все будет хорошо?

Оставив Марка отдуваться самому, я пробрался в библиотеку кружным путем – через боковой холл – и присел у лестницы возле наспех сооруженного бара. Снимите маски, хотелось сказать мне сегодняшним гостям матери. Они ничуть не лучше учеников нашей академии. Мать решила, что в этом году Рождество мы будем отмечать с неслыханным размахом. «Нам это нужно, – заявила она. – Всем нам». Гости, не сговариваясь, дружно ее поддержали: как на мексиканском Дне мертвых или на карнавале, которые я видел по телевизору, лица у всех были кричаще размалеваны или покраснели от алкоголя.

Вскоре ко мне подошла мать. Я удивился, как она отыскала меня в такой толпе, но мать была настроена решительно. Она пробилась сквозь осаждавших бар мужчин, ведя за собой двух девушек из нашей академии. При этом она так сияла, что я понял: она их специально пригласила, только мне не сказала.

Я сразу выпрямился. Джози Фентон и Софи Харрингтон знала каждая собака. В академии они считались знаменитостями; можно подумать, жизнь автоматически станет гламурной, если вести себя а-ля селебрити. Джози осенью встречалась со старшеклассником, но порвала с ним всего через месяц. Я привык смотреть на Джози и мысленно с ней разговаривать – она сидела передо мной на углубленном курсе английского. Я представлял, как провожу рукой по ее длинным каштановым волосам. Она наклоняла голову набок, когда писала, отчего волосы спадали на одну сторону, открывая красивую гладкую щеку – нет лучше места, куда поцеловать девушку. У Софи была иная репутация, которой хвастались слишком многие. Парни вечно на нее пялились, а Софи уверенно выдерживала их взгляды, не отводя своих темных глаз и чуть усмехаясь тонкими губами. От этого она казалась старше сверстниц или, по крайней мере, опытнее.

Моя мать явно заблуждалась, думая, что, как дочери ее подруг, Джози и Софи общаются со мной в школе, и протащила девчонок через всю комнату с радостной улыбкой, которую я не имел права погасить.

– Ну, будь хорошим хозяином, – заключила она, отходя. – У тебя тоже сегодня гости.

Джози и Софи остались стоять рядом со мной, разглядывая толпу, будто ища кого-то. На каблуках и в облегающих юбках они выглядели совсем взрослыми. Я поднялся и вытер ладони о брючины.

– Вот уж не знал, что вы сегодня придете, – бросил я и сразу понял, что упустил единственный момент, когда следовало сказать что-то остроумное или любезное.

– В последнюю минуту пригласили, – объяснила Софи. Единственная веснушка на ее бледной щеке приподнялась, когда она улыбнулась.

– Надеюсь, вам не пришлось пожертвовать своими планами?

– Какая разница, – вздохнула Софи.

Джози на миг улыбнулась. В ушах у нее были серебряные сережки с голубыми, цвета ее глаз, бусинами.

– Надеюсь, вас не пришлось подкупать, чтобы заманить сюда?

– Да ладно, – округлила глаза Джози. В ее голосе прозвучала усталость. – Вечеринки твоей матери славятся на весь город, никто не откажется от ее приглашения. – Она поглядела на бар. – Ого, сколько спиртного!

Даже если она ничего такого не имела в виду, я остался благодарен за подсказку.

– Вы позволите вас угостить? – предложил я.

Джози засмотрелась на что-то на другом конце комнаты и не ответила. Софи посмотрела на нее.

– Может, диетическую колу?

– А если серьезно? – сказал я.

– Что? – сразу очнулась Джози. – Правда, что ли?

– Ну, праздник все-таки.

– Было бы круто, – сказала Софи. – Мать будет в ауте.

– А моя только обрадуется, что у меня такая компания.

Девочки переглянулись, поджав губы, и я поспешил добавить:

– Марк тоже здесь.

– Марк Ковольски? – переспросила Джози.

– Но его придется сначала оторвать от папаши. Майк держит его на коротком поводке при нужных людях в гостиной.

– А-а, спасательная операция, – поняла Софи. – С этим мы справимся. Где встречаемся бухать?