Среди первых владельцев дома чаще других называют стольника Дмитрия Петровича Протасьева [1]. Еще раз вспомним, что в 1731 году князь Алексей Юрьевич Трубецкой приобрел дворовое место у вдовы комиссара Михаила Александровича Протасьева.

[1 Архив института Саецпроектроставрация, Ш - 157, арх. 2091.]

Михаил Александрович приходился племянником стольнику Дмитрию Петровичу Протасьеву, который, как известно из переписи московских дворов 1716 года, имел владение в приходе церкви Григория Богослова.

Служилые дворяне по роду своих обязанностей делились на бояр, окольничих, думных дворян, стольников, стряпчих, московских дворян, жильцов и детей боярских. Стольники на этой лестнице стояли где-то в середине. Чаще всего стольников назначали воеводами. Так и Дмитрий Петрович с 1695 по 1698 год был воеводой в Верхотурье. А когда в 1700 году скончался патриарх Руси Адриан, кандидатура стольника предлагалась царю на должность смотрителя патриаршей казны. В донесении Петру I говорилось: «…стольник Дмитрий Петрович Протасьев, зело, государь, человек доброй» [1]. Несмотря на это, государь предпочел назначить смотрителем казны боярина Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина. Возможно, Протасьеву не доверили должность из-за «подмоченной» репутации его брата Александра Петровича.

[1 Скворцов Г. А. Патриарх Адриан, его жизнь и труды в связи с состоянием русской церкви в последнее 10-летие XVII века. Казань, 1913, с. 358.]

А. П. Протасьев в 1696 году заведовал адмиралтейством в Воронеже. Там раскрылась его неблаговидная деятельность, в том числе и взяточничество. Рассерженный Петр I лично допросил стольника и назначил расследование. Это был конец карьере. Скончался Александр Петрович в 1699 году, бросив тень на репутацию брата и оставив на его попечение своего сына Михаила Александровича.

А Дмитрий Петрович, «зело, человек доброй», завещал, очевидно, свой двор племяннику, комиссару М. А. Протасьеву. После смерти Михаила его вдова Фекла заложила дворовое место, а затем в 1731 году и вовсе рассталась с ним.

ЗАГАДКА ВТОРАЯ

Итак, первым документально установленным владельцем двора можно считать стольника Дмитрия Петровича Протасьева. Был ли он первым владельцем каменных палат, сказать трудно. Скорее всего, им был кто-то другой. Сам факт постройки таких каменных хором стольником, не пользовавшимся большим влиянием при дворе, кажется маловероятным. Их мог построить очень состоятельный человек. Ведь в то время из кирпича жилье строили не так уж часто - это было и дорого и нетрадиционно.

Палаты же в Богословском переулке построены и вовсе в новом, непривычном еще стиле. Значительные размеры, симметричная композиция, высокие своды, огромные окна, изысканное белокаменное убранство на фоне красных стен отличали это гражданское здание от распространенных в то время боярских хором с асимметричным расположением клетей всевозможного назначения, с живописными кровлями, низкими и тесноватыми горницами и небольшими оконцами.

В ту же пору в конце Богословского переулка отстраивался заново старинный Высокопетровский монастырь. На Петровку выходила высокая ярусная колокольня и двухэтажные монастырские кельи, нижний этаж которых напоминал глухую крепостную стену, а верхний, напротив, был не по-монастырски ликующе нарядным. Тесно поставленные окна с почти сливающимися в одну сплошную ленту белокаменными наличниками придавали праздничный облик всему ансамблю монастыря.

Нет ли здесь, в этом соседстве какой-либо связи с первыми владельцами дома?

Исследователь Москвы И. М. Снегирев ссылался на знатока истории П. Ф. Карабанова, который якобы утверждал, что дом № 6 в Богословском переулке в свое время принадлежал патриарху Адриану [1]. На каком основании делалось это утверждение, неизвестно. Архивные поиски пока не дали никаких результатов.

[1 См.: Романюк С. К. Сокровища московских переулков. - Городское хозяйство Москвы, 1983, № 5.]

Вполне возможно, что патриарх мог построить каменные палаты вблизи любимой им обители. Он часто бывал в монастыре. Только в 1691 году «патриарх ходил в Петровский монастырь» 1 мая на погребение Кирилла Полуэк-товича Нарышкина, 10 июня был на вечерне и служил панихиду, 2 августа присутствовал на погребении кравчего Федора Кирилловича Нарышкина. Это только в связи с семейством Нарышкиных, а были еще религиозные праздники и иные поводы.

Патриархом Адриан был с 1690 по 1700 год, и все это время ему покровительствовала мать Петра I Наталья Кирилловна Нарышкина.

Непродолжительная деятельность патриарха Адриана отмечена большим размахом церковного строительства. «В 1691 г. он указал построить на своем большом дворе в верху перед ризницей в сенях столовую палату по данному плану с точным расписанием, что и как сделать» [1]. Современники видели в патриархе большого знатока и любителя строительства. По его строительной деятельности Адриана ставили в ряд с патриархом Никоном.

[1 Скворцов Г. А. Патриарх Адриан, его жизнь…, с. 187.]

Если будут найдены какие-то документы или иные достоверные сведения о том, что Адриану принадлежал земельный участок в Богословском переулке, то его можно будет считать заказчиком сохранившихся каменных жилых палат и отнести дату постройки на период между 1690 и 1700 годами.

Возможно, что после смерти патриарха его двор отписал на себя Петр I, а затем пожаловал его стольнику Дмитрию Протасьеву. Это могло произойти в то самое время, когда решался вопрос о том, кому быть смотрителем патриаршей казны. И таким образом двор патриарха через стольника Д. Протасьева перешел к князьям Трубецким.

Но все же наиболее вероятным первым владельцем и заказчиком каменных палат нам представляется дядя Петра I Лев Кириллович Нарышкин. В литературе встречается упоминание о том, что двор первоначально принадлежал кому-то из родственников царя по линии матери [1].

[1 См.: Никольская О. Загадка старинного особняка. - Вечерняя Москва, 1981, 10 августа.]

Для начала попробуем выяснить, кому именно. Отталкиваясь от известного - в 1731 году владение в руках князя Алексея Юрьевича Трубецкого, женатого на Анне Львовне Нарышкиной, двоюродной сестре императора, мы можем предположить, что с ней этот двор перешел в род Трубецких.

Вполне возможно, что история дворового места начинается с Федора Нарышкина. Из переписи московских дворов, проводившейся в 1668 году «для бережения от огня и от всякого воровства», известно, что на Петровке в Коровьем переулке находилась усадьба «головы стрелецкого Федора Полуехтова сына Нарышкина», то есть усадьба родного брата Кирилла Полуэктовича - отца будущей царицы. И далее шло указание на местоположение Коровьего переулка - «позадь Дмитровской улицы». Очень похоже, что это та самая земля у Трубецкого и Богословского переулков, на которой позднее возведут каменные палаты. Земельный участок мог наследовать брат или племянник Лев Кириллович.

Женившись в 1670 году на Наталье Кирилловне Нарышкиной, царь Алексей Михайлович богато одаривал ее родственников, и в первую очередь ее отца. Только в пяти пожалованных ему вотчинах насчитывалось около 88 тысяч крестьян. Кириллу