– Алистер, ты, конечно, у нас красавчик, но я не знала, что, прям, настолько сногсшибателен, что дамы падают в обморок от одного твоего вида, – любимая сестрица в своём репертуаре. Вот уж кто-кто, а она точно не преминет меня подколоть.

– Я посмотрю на тебя, когда придёт время, самой выходить замуж. Главное, чтобы твой жених не сбежал от твоего ядовитого язычка ещё до свадьбы, – беззлобно вернул ей шпильку, а Вилна в ответ показала мне язык.

Я очень любил свою младшую сестрёнку. Несмотря на разницу в возрасте, она младше на десять лет, мы были очень близки. Я выслушивал её детские фантазии и маленькие секреты, утешал при неудачах и давал советы, которые она, к сожалению, часто игнорировала. А ещё мы любили подтрунивать друг над другом, вот как сейчас. Надеюсь, что Вилна и Милена смогут со временем подружиться, они ведь почти ровесницы. Да уж, Милена... Мне бы самому сначала суметь найти с ней общий язык. И вообще, что это сегодня было? Какого беса она грохнулась в обморок? Мы же всё обсудили накануне, и, казалось бы, договорились и нашли компромиссное решение. Кто поймёт этих женщин?

Я в пол уха слушал неспешный разговор за столом, благодарил за искренние поздравления с браком и выслушивал пожелания счастливой семейной жизни. Сам же постоянно думал о произошедшем и о том, как мне строить свою жизнь дальше. Удастся ли нам стать действительно настоящей семьёй, несмотря на то, что женитьба была нам навязана? Или мы так навсегда и останемся чужими людьми? Вот за такими невесёлыми мыслями и прошёл весь обед.

– Сынок, – мама обняла меня, когда гости собрались уезжать, – не переживай. Вот увидишь, всё будет хорошо. Вы прекрасная пара и я верю, что узнав друг друга лучше, сможете полюбить и будете счастливы.

Милая моя, самая добрая в мире мама, мне бы твою уверенность. Но, чтобы её не расстраивать, вслух произнёс прямо противоположное тому, что творилось в душе:

– Конечно, мамуля. Думаю всё так и будет.

Выпроводив гостей, подумал, что прошло достаточно времени и, возможно, моя супруга уже проснулась. Надо бы её навестить и поинтересоваться как её самочувствие. От этой мысли я скривился, как от лимона, но делать нечего, нужно идти.

Когда я открыл дверь в комнату, увидел, что Милена сидит на кровати с покрасневшим, опухшим лицом. Она явно только что плакала. Девушка испуганно вздрогнула и натянула плед на себя так, что осталось видно только большие, расширенные от ужаса голубые глаза. Я мысленно выругался, не понимая, чем вызвана столь резкая перемена в её поведении. Постаравшись, чтобы мой тон был, как можно более спокойный, я тихо спросил:

– Как ты себя чувствуешь? Лекарь сказал, что ты сильно перенервничала и поэтому упала в обморок. Хотя я не понимаю. Мы же с тобой договорились обо всём. Если я дал слово, то я его сдержу. Тебе не о чём беспокоиться.

У меня было чувство, что я разговариваю с глухонемой, а на голове у меня, как минимум, выросли рога или даже что похуже. Она молчала. Только глаза её стали ещё больше и испуганнее. Я даже оглянулся, чтобы убедиться, что за моей спиной не стоит какое-то чудовище. Но нет, разрази меня гром! Она реально до дрожи боялась именно меня! Что такого могло произойти во время обряда? Как бойкая и строптивая девушка превратилась в это обезумевшее от ужаса существо?

– Милена, демон тебя побери! Ты меня вообще слышишь? Что случилось? – я начал терять терпение и уже хотел наорать на неё, как услышал её тихий дрожащий голос:

– Я не знаю. Извините.

Милена

Кто он? О чем он говорит? Как я могла с ним о чём-то договариваться, если я вижу его впервые в жизни? Кто такая Милена? Эти вопросы вспыхивали в моей голове, обгоняя и перебивая друг друга. Почему этот мужчина сердится и что он от меня хочет? Всё, что я смогла выдавить из себя, прозвучало жалко и глупо:

– Я не знаю. Извините.

Он замолчал, приподнял брови вверх и посмотрел на меня, как на умалишенную. Хотя почему как? Я сейчас именно таковой себя и ощущала. Нужно попытаться всё ему объяснить. Похоже, произошла какая-то досадная ошибка или что-то, чего я не знаю и не понимаю. Судя по всему, он принимает меня за совсем другого человека, за какую-то Милену, раз уж называет меня этим именем. Может он сможет мне помочь?

Видя, что мужчина по-прежнему смотрит вопросительно и явно ждёт пояснений, я собралась с духом и только хотела открыть рот, как в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, в комнату вошла девушка.

- Госпожа, Милена, вы уже проснулись! Хвала Богам!

Заметив повернувшегося к ней мужчину, она присела в реверансе:

- Простите, господин Алистер, я вас не заметила. Я Мара, личная служанка госпожи. Она разрешила мне отлучиться на время церемонии, а сейчас мне сказали, что ей стало плохо и она спит. Я сразу же поспешила, чтобы помочь моей дорогой госпоже.

Девушка строчила, как из пулемёта, не давая никому возможности вклиниться в этот словесный поток. Она подбежала ко мне и снова затараторила:

- Ой, вы такая бледная! Вас нужно срочно переодеть – в этом платье слишком тугая шнуровка. Я сейчас вам помогу.

Она повернулась к мужчине и скорее утвердительно, чем вопросительно спросила:

– Вы же позволите мне позаботиться о госпоже?

Он немного подумал, а потом кивнул в знак согласия и обратился ко мне:

– Хорошо, Милена, отдыхай. Мы продолжим наш разговор позже, – и удалился, оставив меня наедине с так кстати появившейся девушкой.

– Вы плакали, госпожа? Ваш муж вас обидел? Что сделал этот негодяй? Ох, не зря вы так противились этому браку. Чувствовало моё сердечко, что он сделает вас несчастной.

Муж? Значит, это и есть тот мужчина, за которого я вышла замуж? Или не я? Или должна была выйти не я, но всё же вышла я? Так, стоп! Нужно взять себя в руки и спокойно всё обдумать. Похоже, влипла я крепко и попала в совсем не шуточную передрягу. А Мара, продолжая причитать, подбежала к шкафу и достала оттуда очень красивое персиковое платье с изумительной кружевной отделкой. Покрутив его в руках и осмотрев со всех сторон, резюмировала, что подол немного помялся.

– Но я