Гартош быстро повернулся к дверям, он даже не успел запыхаться. Если это самые сильные бойцы, то жить здесь можно, главное не пропустить удар в спину. Сотник стоял не изменив позы. Он внимательно наблюдал за происходящим, суммируя увиденное сейчас, со словами Лизарка, и постепенно понимал – какую занозу в задницу прислали ему начальство и боги. Нужно срочно принимать меры. Он спросил:

– И после этого ты надеешься долго жить?

– Во всяком случае, собираюсь пережить тебя, – в тон ему ответил Гартош.

– Ты очень самонадеян.

– Я очень внимателен. К тому же, у меня есть глаза на затылке и я очень чутко сплю. А если кто меня ночью потревожит, сразу заработает еще один рот под подбородком.

– Ну-ну, посмотрим… – сотник повернулся к столпившимся в коридоре зевакам: – Быстро отнести этих страдальцев в лазарет. – И не дожидаясь выполнения приказа, быстро вышел прочь.

Гартош дождался, когда комната освободиться и со вздохом сел.

– Уберите здесь, – обернулся он к застывшим в углу подчиненным, и сам завалился на кровать.

Те быстро бросились исполнять приказ.

– Господин десятник, – робко позвал один из солдат.

– Ну?

– Вы сказали, что зарежете любого, кто посмеет вас разбудить.

– И что?

– А как же будить вас во время тревоги?

«Логичный вопрос», – ухмыльнувшись, подумал Гартош.

– Будете будить от двери. Крикнул, и сразу за угол, пока я нож не успел метнуть.

– Ага, – понятливо кивнул боец.

– И не называйте меня господином десятником.

– Но…

– Можно просто Гартошем.

– Понятно, господин десятник.

Гартош безнадежно махнул рукой – пусть называют, как хотят:

– Как зовут?

– Меня Хролис, а это Флест.

Через несколько минут тревожные размышления молодого десятника прервало появление новых действующих лиц:

– Ну, и чего ты там разлегся?

Повернув голову на незнакомый голос, Гартош вновь увидел двух веселых десятников.

– Господин десятник отдыхает, – важно сообщил Хролис.

– Ничего, потом отдохнет. Он знакомиться думает?

Гартош рывком поднялся:

– Думает. Заходите.

Переступая через характерные пятна, десятники вошли в комнату.

– Гартош, – коротко представился новенький.

– Загнат.

– Коржаско.

– Ну и натворил ты здесь делов! – восторженно, хотя и без одобрения сказал Загнат.

– А что, не надо было?

– Дело, конечно, твое. Но лучше бы ты этого не делал. Теперь будешь постоянно оглядываться.

– Мне не привыкать.

– Ну, смотри, твоя жизнь, учить тебя никто не будет. Лучше вот что скажи. Как в коллектив вливаться собираешься?

Ответ пришел сам собой:

– Через ближайший кабак.

– Молодец, мыслишь в правильном направлении. Но через кабак накладно будет. Здесь цены такие, что ахнешь. Лучше пошли своих бойцов, они принесут пару бурдюков вина и чего-нибудь закусить.

Гартош так и сделал. Похоже, несмотря ни на что, жизнь на новом месте стала налаживаться.

* * *

Пришло время десятку Гартоша нести дежурство на крепостных стенах. Оскол горько усмехнулся: – «десяток» – он, да еще двое перепуганных – смех один. Хорошо еще, что к дежурствам на болотах относились со всей серьезностью и ослабленные команды на стены не выпускали. Десяток Гатроша дежурил вместе с десятком Коржаско.

Кутаясь в плотные плащи, десятники выглядывали из-за зубцов и рассматривали бескрайнее болото. Время от времени зябко поеживаясь от сырого утреннего тумана, старший и более опытный товарищ, объяснял молодому коллеге особенности и специфику их службы.

– Самое страшное на этих проклятых болотах, вот этот туман. Он в могилу людей больше загнал, чем расты. Чем больше ты здесь находишься, тем больше туман заползает в твои кости, разъедая их изнутри. Больше трех – пяти лет в Лугаре никто не задерживается. Я имею в виду гражданских. Военные здесь так долго не живут. Либо на большую землю, либо в могилу. Лучше всего от болотной болезни помогает яд растов. Но это очень дорогая вещь, даже на болоте, где и добывается. А жить здесь только ради того, чтобы тратиться на лечебное снадобье никто не будет. Вот и живут в крепости не больше года. Даже барон появляется лишь раз в месяц, когда уходит большой караван с товаром.

– А полковник?

– Что полковник?

– Он давно на болотах служит?

– Каргунье на болотах давно. Вот он – то почти весь свой оклад на лечение да на выпивку и спускает. Но ему некуда деваться – родни нет, земель не заслужил. Прозябать где-нибудь в глуши на мизерное содержание? Если он уйдет в отставку, то сразу станет никем. А здесь он – командир гарнизона.

– За что его сюда?

– За то, что никто не любит слушать о себе правду. А Каргунье как выпьет, так и давай выводить всех на чистую воду. А выпивает он часто. Почти всегда.

– Ясно… Расскажи про растов.

Коржаско зло сплюнул:

– Ох, и подлые твари! Не знаю, сколько в их мозгах разума, но хитрости и коварства побольше, чем у человека будет. Как они организовывают атаки и засады, любой стратег обзавидуется. Никогда не предугадаешь их действий. Нападают в основном на сборщиков вимолии. Иногда выходят на сушу и шалят на дороге. Еще реже нападают на крепость. На моей памяти, а я здесь скоро год буду, такое нападение случилось только раз. Народу тогда полегло, чуть ли не треть гарнизона. А сколько сборщиков они тогда в болоте порвали… – Коржаско тяжело вздохнул и умолк.

– Не понимаю, как можно взобраться по этим стенам? Здесь гладкий камень, почти без швов, да и высота шетов пятнадцать, не меньше.

– О, ты не знаешь их возможностей! У этих тварей вот такие когти в-пол ладони. Острые и крепкие. Под ними даже камень крошится. Взбираются на стены в течение нескольких минут. Если прозевать, они такую бойню на стенах устроят, небо содрогнется. Одно хорошо, скрежет по камню далеко слышно, если не спать, обязательно услышишь. А если их вовремя заметить, отбиться не сложно. Видишь эти тросы? Ими мы подтягиваем цепи. Вот они. Когда начинается штурм, трос отпускается, и цепь начинает качаться вдоль стены словно маятник, сбивая всех, кто пытается влезть. Это наша придумка, болотная! – в голосе Коржаско слышалась явная гордость за своих.

Да, о таком способе защиты крепостных стен, Гартош еще не слышал. А ведь действительно эффективно должно получаться.

– Как же расты сумели взобраться на стены в тот раз, проспали что ли?