к непредсказуемым последствиям. И все это происходит на фоне проблем с Мироновыми — семьей, чьи действия могут повлиять на ход событий.

Несмотря на все трудности и испытания, которые мы переживаем, всегда стоит помнить: ситуация могла складываться гораздо хуже. Это как свет в конце туннеля, напоминающий нам о том, что даже в самые темные времена есть место для надежды.

Откатываюсь назад, вплотную прижимаясь к большому окну. Мое тело ощущает прохладу холодной поверхности, и я откидываю голову назад, чтобы насладиться этим чувством. Волосы на моем затылке становятся влажными, и я знаю, что это свидетельствует о моем состоянии. Я закрываю глаза и позволяю себе наслаждаться моментом, забыв обо всем остальном.

Сижу и жду информацию от наших. Мои мысли заняты обдумыванием своей жизни. Я хочу выйти из дела и семьи, но понимаю, что это не так просто. Сейчас, когда все рушится, я чувствую, что это может быть лучшим моментом для изменений.

Думаю о том, что мне нужно сделать, чтобы начать новую главу в своей жизни. Знаю, что это будет трудно, но я готов к вызову.

Со скоростью молнии вскакиваю с кресла и направляюсь к выходу. Мой кабинет остается позади, я спускаюсь по лестнице к подвалу, где находится камера. Останавливаюсь перед железной дверью и чувствую, как мое сердце колотится. Что-то тормозит меня, не дает сделать то, что я задумал.

Разворачиваюсь и возвращаюсь наверх. В кабинете я подхожу к ноутбуку и проверяю почту. Ни одного сообщения от нее.

Она исчезла без следа.

Тяжело вздыхаю и открываю ящик стола. Там лежит пистолет. Беру его в руку, проверяю, что он заряжен и на предохранителе, и прячу за пояс. Затем смотрю в большое зеркало на стене и поправляю свой синий пиджак.

Я должен выглядеть безупречно.

Никто не должен заподозрить ничего.

Все готово.

С каждой секундой, с каждым мгновением, остро ощущается необходимость ускорить процесс.

Необходимо быстрее покончить с этим, чтобы избавиться от нависшей неопределенности и вновь обрести спокойствие.

Тщательно убираю все следы своего присутствия в кабинете. Я забираю ключи, которые могут быть мне нужны, и выхожу в коридор. Направляюсь к самой дальней и самой таинственной двери в этом доме. Она сделана из темного дерева и отличается от всех остальных.

Осторожно открываю ее, стараясь не шуметь.

Вхожу в комнату, где на кровати спит Георг. Его дыхание ровное и тихое, он не подозревает о моем присутствии. Я оглядываюсь по сторонам, изучая интерьер. Все выглядит тихо и спокойно. Меня это устраивает. Не задерживаюсь и выхожу из комнаты. Спускаюсь по широкой лестнице, стараясь не шуметь, но двигаясь быстро.

Только так мы и умеем передвигаться.

Все мы.

Мое терпение истощено до предела, как песчинки в песочных часах. Ощущаю, как каждый вдох становится все тяжелее, словно груз, который я вынужден нести.

Я стремлюсь не просто проживать свою жизнь, но искать в ней радость, ценность и смысл. Именно поэтому решаюсь на этот шаг, несмотря на все трудности впереди.

Я готов пойти на все ради того, чтобы достичь своей цели, даже если это означает риск для моей жизни

С тяжелым скрипом открывается дверь камеры, и вступаю в ее мрачные недра. Лео, который до этого момента беспокойно расхаживал по камере, как зверь в клетке, внезапно останавливается, замерев при моем появлении. Ягуар, до этого момента лежавший на кровати, медленно поднимается, его глаза блестят в полумраке.

Я достаю ствол — холодный и безжизненный предмет в моих руках. Слышен щелчок — я разряжаю его.

— Есть разговор, — ствол издает неповторимый звук.

5 глава

Ягуар

После громкого выстрела на стене появилось большое дырявое отверстие. Это очевидное свидетельством того, что старая камера уже не в состоянии выдерживать такие нагрузки. Хотя по замыслу архитекторов эти стены должны были быть крепкими и надежными, на практике оказалось, что они легко поддаются разрушению.

— Говори, — медленно приближаюсь я к Ирбису.

Лео стоит рядом с ним, но не делает ни шагу, чтобы помочь мне остановить Ирбиса. Не понимаю его бездействие.

Ирбис изменился до неузнаваемости. Когда он уходил от нас, он был спокойным и рассудительным, а когда вернулся, то стал словно одержимый. Он не только обрушил на нас гнев, но и объявил нам настоящую войну.

— Я выйду из этого ада, — громко произносит Ирбис.

Мужик смотрит на нас с безумием в глазах, то на меня, то на Лео. Его зрачки расширены, а вены на шее напряжены. Понимаю, как он готов вот-вот взорваться.

Я никогда не видел его таким раньше.

— Больше конкретики, — уточняю.

— Я больше не хочу тратить свою жизнь на тупой мордобой и догонялки за разными ублюдками, которые насолили нашему царю. Я хочу жить.

Ирбис потерял контроль над собой, и я замечаю это, несмотря на свою слепоту на один глаз. Он напряжен и разъярен, как будто в нем бушует буря.

— Насильно тебя тут никто не держит, — подает голос Лео.

— Вас тоже, — чеканит Ирбис, — но почему-то вы все еще здесь.

Мы обмениваемся взглядами с Лео. Нам ясно, что все идет к краху. Лев переоценил свои силы и пытается держать все под контролем, а Тигр слепо поддерживает его, не видя опасности.

— Ты успокойся, — ставлю руки перед собой и иду к Ирбису.

Чувствую, как кто-то двигается рядом со мной. Это Лео, он тоже направляется к Ирбису. Мы находимся в невыгодном положении. У Лео сломана рука, а у меня выколот глаз. Мы выглядим беззащитными и слабыми перед ним, но это ненадолго.

— Вы со мной? — безумные глаза Ирбиса перемещаются с одного на другого.

Мы с Лео тормозим в унисон, как будто по сигналу.

Ощущаю себя заточенным в тесной клетке, из которой нет выхода. Как непослушный котенок, я жду, когда меня выпустят на свободу. Но вместо этого я вынужден следовать за нашим королем, как один из его верных шестерок.

Я устал от этой жизни без цели и смысла.

Взглянул на Лео, и наши глаза встретились. Прочитал в его взгляде все, что он хотел сказать.

Он сделал свой выбор.

Одновременно кивнули друг другу и перевели взгляд на Ирбиса. Он, словно читая наши мысли, бросил пистолет к нашим ногам.

— Сначала решим вопрос с Ульяной, — говорит он.

— А что с ней решать? — удивляется Лео.

— Нам нужно проверить, что девчонка в безопасности, и найти ее, — разъясняю. Ирбис кивает.

— А еще нужно сделать так, чтобы Лев и Тигр никогда до нее не добрались, — говорит белоголовый.

Молчим.

В камере