горной страны Шечны. Так это или нет, я не знала. Да и значения это не имело. Даже если причина неурожая была вовне, от этого не легче. Денег всё равно больше не станет.

Всё это время родители умалчивали о тяжести нашего положения. Теперь же правда вскрылась самым неприятным образом. Долг нужно заплатить до конца года, иначе останемся без земли и без дома.

Я достала из шкафа шкатулку со своими сбережениями и вывалила монеты на покрывало. Пять медяков. Ещё три. Десять. Два. Ещё один. Всего выходит двадцать серебряных и восемьдесят медяков. Очень мало. То есть, для обычной девичьей жизни — чтобы купить платье, сходить в кафе или театр — вполне достаточно. Но для возврата долга мало.

Я оглядела комнату. Затем подошла к туалетному столику и вытащила из ящика свои украшения. Их, конечно, можно продать, но за такие побрякушки много не дадут. На кухне у меня есть несколько ценных алхимических порошков, но это не сильно спасёт положение. Я убрала украшения обратно в ящик и подошла к окну. Знакомый с детства вид: заснеженные поля с высокими деревянными изгородями, за которые летом цепляются стебли небесных бобов. Неужели скоро мы лишимся этого?

Снизу послышались голоса. Я посмотрела на дорожку и увидела Бена, который о чём-то разговаривал с моим отцом. На душе сразу потеплело. Бенджамин Уотсон был моим лучшим другом с самого детства. Пожалуй, даже старшим братом. После общения с ним настроение всегда улучшалось. Поэтому я схватила шерстяной платок и пальто и поспешила на улицу.

Увидев меня Бен помахал своей огромной пятернёй. Я подняла руку в ответ.

— О, вот и Мирабель, — сказал отец, увидев меня, — что ж, не буду влезать в ваши молодёжные разговоры. До свидания, Бенджамин! Передавай от меня привет отцу!

— Конечно, мистер Харрис, — пробасил Бен и улыбнулся мне.

Я улыбнулась в ответ.

— Привет! Ты по делу или просто заглянул? — спросила я, открывая калитку.

— И то и то, — ответил Бен, — попросил у твоего отца ботаническую энциклопедию, — он продемонстрировал толстую книжку, которую прижимал к груди, — ищу вдохновение для росписи чайного сервиза. Ну и не прочь поболтать, конечно же.

Меня всегда удивляло, как такой крупный парень, как Бен, может создавать своими огромными руками тончайшие фарфоровые чашечки и прорисовывать на них даже самые мелкие детали.

— Покажешь, когда сервиз будет готов? — спросила я. Мне всегда нравились работы Бена.

— О чём разговор? Конечно, покажу! — сказал он.

Чтобы не замёрзнуть, мы вышли за забор и пошли по протоптанной среди снега дорожке вокруг дома.

— Как у вас дела? — осторожно спросил Бен, — я слышал, какие-то проблемы с ежегодной выплатой.

Я помедлила с ответом. Отец Бена владел фабрикой фарфора, но она уже давно находилась в упадке. Бен сильно переживал из-за этого, мне не хотелось грузить друга своими проблемами.

— Да, появилась проблема, откуда не ждали. Мистер Джером уступил наш долг другому человеку, и теперь мы должны платить ему, а он не особенно снисходителен к должникам, — уклончиво ответила я.

— Насколько всё плохо? — прямо спросил Бен.

Но я только пожала плечами.

— Долг нужно отдать до конца года, иначе у нас будут проблемы, — сказала я.

Бен на мгновение задумался.

— Слушай, может тебе открыть кафе-кондитерскую? Ты давно об этом мечтала. Уверен, с твоим талантом к магической кулинарии ты сможешь неплохо заработать за месяц, — предложил Бен.

Я удивлённо на него посмотрела. Кафе с магической кулинарией? В такой момент? О чём только думает Бен, предлагая мне открыть кафе, когда моя семья вся в долгах?

— Нет, это плохая идея, — отрезала я.

— Почему?! — воскликнул Бен.

Я вздохнула. Снежинки медленно спускались к земле, кружась, словно в вальсе.

— Это очень рискованно. Кто даст гарантии, что я действительно смогу заработать? И не просто заработать, а быстро получить прибыль, ведь долг нужно вернуть до конца года, — сказала я, вытянув ладонь и наблюдая, как на неё приземляется большая снежинка и тут же тает, — это неправильно. Сначала вкладываешь деньги, а потом ждёшь прибыль, которой может и не быть.

— Так работает торговля, — пожал плечами Бен. Кому, как ни владельцу завода, было об этом знать.

— Понимаю, потому и не хочу в это ввязываться. Лучше просто отдам свои сбережения родителям, это хоть немного уменьшит долг, — сказала я.

Бен замолчал. Окружающую тишину нарушал только хруст снега под нашими ногами.

— И всё-таки, на твоём месте я бы подумал о кафе. У тебя настоящий талант к магической кулинарии. Не может быть, чтобы люди этого не заметили, — Бен посмотрел на меня и широко улыбнулся.

Я ответила ему тем же, решив умолчать о том, что моих сбережений всё равно не хватит на аренду помещения в городе. Бен предложил бы помощь, а мне не хотелось вмешивать деньги в наши отношения. Я боялась испортить дружбу.

Мы ещё раз обогнули дом по кругу и попрощались. Бен пошёл работать над чайным сервизом, а мне предстояло сделать заказ для нового клиента. С наступлением зимы все требовали имбирного печенья. Сам по себе рецепт был не так сложен, но магическая составляющая всегда доставляла хлопот.

Я сняла пальто, переобулась и прошла на кухню. Вот моя обитель. Всё родное, знакомое, любимое. Здесь я провела большую часть своей жизни и чувствовала себя как рыба в воде.

В пять лет я впервые попробовала магическое печенье с шоколадной крошкой, которое бабушка испекла ко Дню осеннего равноденствия. До сих пор не забуду этот момент. Само печенье было восхитительным, но благодаря магии я ощутила восторг, и перед моим мысленным взором возникло счастливое воспоминание, как я с родителями ходила на городскую ярмарку, где каталась на карусели и смотрела выступления бродячих артистов. В этом суть магической кулинарии, благодаря алхимическим порошкам эмоций она пробуждает в человеке счастливые воспоминания. Хотя нет, воспоминания не обязательно счастливые. Они могут быть ностальгическими, романтичными, даже грустными, но это всегда исцеляющая грусть. Дающая надежду. В этом мастерство кулинара, с помощью еды помочь человеку почувствовать себя лучше.

Я тщательно вымыла руки и открыла дверцы старого деревянного шкафа, где хранилась моя коллекция фартуков. А ещё там иногда спал мой фамильяр Маффин, когда мои неугомонные братья слишком его доставали.

Перебирая фартуки, я нахмурилась. Какой мне выбрать сегодня? У меня уже давно был собственный фартучный язык. Например, когда я злилась, надевала фартук с вышитыми жгучими перцами, и тогда ко мне лучше было не подходить. Если грустила, то выбирала узор в виде маленьких незабудок. А сейчас… моя рука коснулась жёсткой плотной ткани. Да, надежду, олицетворял остролист.