— Вот как? Должно быть, это весьма достойный господин.

— Более чем, — горячо поддержала леди Вивиан и добавила, с томным вздохом, — конечно, мы знакомы не так близко, как мне бы хотелось…

Дама осеклась, запоздало сообразив, что общается с невинной девушкой, смутилась так, что румянец смог пробиться даже через плотный слой белил и пудры и скомкано закончила, нервно обмахиваясь веером:

— Но можете мне поверить, я прекрасно знаю и самого лорда, и его родителей, это прекрасные люди. И что бы там злые языки не болтали про отца Дэвида…

— А что про него болтают? — подхватила Эми, безошибочно определив, что именно для этой реплики хозяйка бала и сделала паузу.

Уже полностью овладевшая собой леди Вивиан лучезарно улыбнулась, взмахнув руками-крыльями:

— О, моя дорогая, стоит ли обращать внимание на завистливые сплетни. Право слово, я их и не слушаю-то никогда.

— И всё же? — повторила Эмили с ноткой настойчивости. — Уверена, леди Вивиан, Ваша проницательность без труда отделяет зёрна истины от плевела сплетен.

Дама польщено улыбнулась, кокетливо поправила сложного плетения ожерелье, покровительственно потрепала Эми по руке (девушка внутренне скривилась, но ласку стоически стерпела):

— Видите ли, милая моя, отец лорда Дэвида… Сама я, конечно же наверняка ничего не знаю, а потому утверждать не берусь… Опять же рассказывать то, в чём не уверена — недостойно благовоспитанной дамы, ещё, оборони боги, в сплетницы зачислят… А ведь я ни коим образом не сплетница, я говорю лишь то, что знаю…

Эмили ободряюще кивнула, мысленно изо всех подгоняя и направляя так и норовящую соскользнуть на себя, любимую, хозяйку бала.

— Так вот, сама я точно не знаю, но лорд Седрик, отец леди Алалии, утверждает, что лорд Джеральд, отец лорда Эверлич, в молодости был… — леди Вивиан округлила глаза, некстати напомнив Эми кошку, присевшую в рыхлую землю большого напольного цветочного горшка, — в молодости был корсаром!

«И только-то?!» — чуть не ляпнула благовоспитанная леди Эми, к счастью, вовремя прикусив язык.

Разумеется, официально Валентария, как и прочие соседние державы, разбой на море порицали и громогласно провозглашали всевозможные петиции по борьбе с корсарами. На деле же властители руководствовались нехитрым принципом: «Не пойман — не вор», активно, пусть и негласно, поощряя лихих людей нападать на корабли враждебных, а подчас и дружественных, стран и даже имея с сих набегов определённый заранее обговорённый процент, деликатно именуемый даром. В ответ за сии дары правители предоставляли корсарам своей, а то и не только своей, державы уютные бухты, защищённые от глаз особо рьяных преследователей, право одиночной покупки жизни и свободы (только одиночной, сие особенно тщательно контролировалось, ибо неудачник, не способный ускользнуть от погони, был никому не нужен). А ещё отошедший от дел корсар при желании и, естественно, солидном состоянии мог купить себе не только доброе имя, но даже титул. Конечно же, кичащееся своим благородным происхождением высшее общество никогда не забывало, кем был новоиспечённый лорд, но, тем не менее, не отторгало новичка, вступая с ним как в деловые, так и личные отношения. Обедневшие аристократы даже за благо считали выдать своих дочек за таких вот лордов, обменивая свою голубую кровь на богатство и защиту, кои, как известно, никогда не бывают лишними. Дети же рождённые в подобных браках большинством представителей чистейшей голубой крови и вовсе считались благородными аристократами, достойными приглашения даже во дворец. Были, разумеется, неистовые борцы за чистоту крови, сетующие на то, что титул уподобился затёртой мелкой монете, коя доступна любой голытьбе, но таких было мало. Привыкшие превращать разномастную банду в слаженную команду, для коей даже боги всего лишь вторые после капитана, лорды-корсары находили ключ к сердцу практически каждого, с кем имели дело. Исключение составляли лишь незыблемые скалы вроде баронессы Нелфилд да её заклятой подруги, герцогини Вандербилдт.

Леди Вивиан, которая так и не дождалась реакции на упоминание корсара (а ведь Эми полагалось бы испуганно ахнуть и прижать ладошку к губам), досадливо поджала губки, выдохнула с лёгкой ноткой резкой досады:

— Милая моя, Вы же понимаете, что Ваша бабушка не одобрит подобное знакомство?

Эмили чуть приподняла брови:

— От чего же? Вы же сами сказали, что лорд Эверли более чем достойный господин.

Дама неопределённо плечиками пожала:

— Так-то оно так, только вот его батюшка…

Эми очаровательно улыбнулась, задорно качнув головой так, что серёжки в её ушах исполнили зажигательный танец:

— Не стоит беспокойство, я не собираюсь сводить знакомство с его батюшкой.

Леди Вивиан облегчённо улыбнулась, опять потрепала девочку по руке:

— Вот и славно. Вы очаровательны, моя милая!

Узнать, где проживает господин, чьё имя тебе уже известно, для леди, с ловкой и общительной горничной, в знакомцах которой находилась половина города (вторая половина относилась к родственникам), труда не составило. Леди Эмили достаточно было сказать своей служанке Герте, кто ей нужен, а то моментально не только адрес назвала, но ещё и дом описала и штат прислуги в оном доме перечислила с дотошностью профессионального сыщика. Как оказалось, лорд Дэвид роскоши и комфорту фамильного замка предпочёл простоту и сдержанный уют служебного жилья, расположенного в десяти (ей-ей, правду говорю, можете не сомневаться!) шагах от серой громады даже в самый жаркий полдень источающего прохладу здания королевского сыска. Из слуг у молодого сыщика был только верный камердинер, пестовавший его ещё хулиганистым мальчишкой, да раз в день приходила из расположенного на соседней улице трактира говорливая огненнокудрая служанка, приходившаяся Герте троюродной тёткой по отцовской линии. Раз в три дня, а то и реже, поскольку служба сыщика вообще не любит упорядоченности, регулярно подкидывая что-нибудь срочное и внеплановое, в дом молодого перспективного холостяка прибывала не теряющая надежды очаровать симпатичного господина крутобёдрая горничная с небольшой уютной гостиницы, пользующейся нежной любовью у всех прибывающих в столицу. Одним словом, нескромных глаз и ушей в самом доме можно было не опасаться, гораздо серьёзней был риск не застать лорда Дэвида в доме или встретить кого-нибудь во время визита к нему.

— Если пожелаете, я могу доставить лорду Эверлич послание от вас, — прощебетала Герта, преданно глядя Эмили в глаза.

Девушка задумчиво прикусила губу. Конечно, отправить записку — самый разумный и безопасный вариант, герцогиня Вандербилдт, непреклонная сторонница чистоты крови, если узнает о том, что внучка договорилась о встрече с мужчиной, да ещё и королевским сыщиком, да ещё и не самого благородного происхождения, в ярость придёт. У неё-то уже всё давно спланировано: за кого Эми замуж выйти должна, как пройдёт свадебная церемония, кто будет приглашён, какие дары должны получить новобрачные, куда они поедут после и даже сколько детей Эмили обязана подарить супругу после свадьбы. Бр-р-р, кошмар какой! Эми зябко передёрнула плечами, чувствуя, как планы бабушки могильными плитами ложатся на спину, гнетут к земле. И не то, чтобы девушка так уж возражала против свадьбы или рождения детей, только вот излишняя активность бабушки оставляла ощущение предрешённости и абсолютной безнадёжности бытия. И бунтовал, будоражил кровь просыпающийся дар мага-воды, требовал свободы, новых впечатлений, а самое главное — любви. Любви не протокольной, распланированной на десятилетия вперёд, а самой настоящей, с коей и опытные, всего на своём веку навидавшиеся менестрели никогда прежде не встречались.