слышал собачий лай, но никого не видел. Дверь Хофнеру, как и почтальону, никто не открыл. Он ждал хозяев до десяти утра, после этого нашел в пристройке двигатель, о починке которого и договорился с Андреасом. Согласно показаниям Хофнера, он ремонтировал двигатель до половины третьего, несколько раз запускал его для пробы, но за все это время не видел в доме признаков жизни.

После этого Хофнер отправился к Лоренцу Шлиттенбауэру. Шлитенбауэр имел интимную связь с дочерью Груберов Викторией за некоторое время до убийства, и именно он приходился отцом младшему ребенку Виктории Йозефу. Хофнер отчитался Шлиттенбауэру о проделанной работе, сообщив также об отсутствии людей на ферме.

Далее, согласно показаниям Шлиттенбауэра, ему показалось подозрительным, что за весь день в усадьбе не появился никто из хозяев и около четырех часов дня, прихватив с собой четверых человек, он отправился в Хинтеркайфек (так среди местных жителей называлась долина, где находилась ферма). Не увидев никого не на участке, ни около дома, Шлиттенбауэр со своими людьми зашел в незапертый сарай, где, практически прямо у входа, обнаружил тела Андреаса и Цицилии Груберов, Виктории Габриель и ее дочери Маргариты. Далее со слов Шлиттенбауэра описывалось положение тел: они были свалены в кучу у порога двери сарая и частично забросаны сеном. Тела Марии Баумгартнер и двухлетнего Йозефа Грубера были найдены в доме: тело Марии в ее комнате, а Йозефа в коляске в детской.

Согласно протоколу следствия: сообщение об убийстве полиция Мюнхена получила в 18:15 четвертого апреля. Первые полицейские прибыли на ферму в 21:30 того же дня.

Второй странностью было состояние места преступления: несмотря на явно насильственный характер смерти шести человек, в том числе четверых взрослых, в доме не было никаких следов борьбы, взлома или кражи, напротив, царил образцовый порядок. Хольгера изрядно расстроило отсутствие в деле детального акта осмотра места преступления, а так же описи предметов, обнаруженных в доме и сарае. Выводы о состоянии места преступления можно было сделать лишь на основании свидетельских показаний и отчетов следователей.

Важным моментом было то, что в доме были обнаружены сбережения на сумму тысяча восемьсот сорок золотых марок, облигации и шкатулка с золотыми украшениями (акт экспертизы стоимости драгоценностей к делу приложен не был). В детской на кровати был обнаружен раскрытый кошель, в котором было восемьдесят четыре марки. Однако именно ограбление было первой версией следствия.

Из-за темноты четвертого апреля был проведен лишь поверхностный осмотр. Пятого апреля в шесть утра работа возобновилась.

Шпиц Груберов был найден привязанным в хлеву. Он был жив, но имел следы побоев, кроме того, был обезвожен. Там же – в хлеву – был найден в полном порядке скот Груберов. На полу был рассыпан корм, но навоз, при этом, никто не убирал.

Осмотр нежилых помещений показал, что кто-то действительно жил на ферме в течение некоторого времени после убийства, возможно, еще утром четвертого апреля. На чердаке в северной части дома, прямо над двигателем, который чинил механик Хофнер, были найдены следы кратковременного проживания: примятая солома, объедки и мусор. Пол этого чердака был частично разобран, и в помещение с двигателем свисала веревка. Кусок такой же веревки был найден в подсобном помещении рядом с хлевом. Кроме того, было обнаружено множество следов и кровавых брызг, ведущих из сарая в дом на кухню, затем в спальню горничной, и далее в детскую комнату. Была обнаружена, также, дорожка следов, ведущая из дома, но терявшаяся в лесу. В заключении было высказано предположение о том, что такие следы могли быть оставлены сапогами армейского образца.

В тот же день, пятого апреля, прибыли два кинолога с собаками. Собаки взяли след подозреваемого, но возле кромки леса потеряли его.

Делом занимался следователь мюнхенской полиции Георг Рейнгрубер. Имени этого Хольгер не знал, судя по всему, этот следователь ушел до 1927-го года (в этом году в Баварию перевелся Вюнш). Уже седьмого апреля по его запросу, с согласия Баварского Управления МВД было опубликовано сообщение о награде в сто тысяч марок за любую информацию об убийстве. Это сообщение о награде было подшито к делу в виде копии запроса Рейнгрубера и, дополнительно, в виде газетной колонки. «А вот опись предметов в доме они составить не удосужились», – не без злорадства подумал Хольгер.

Шестого апреля на ферму из Мюнхена прибыли судебный медэксперт Стефан Баптист Аумюллер и юрист Генрих Ней. В тот же день, прямо на месте, было проведено вскрытие тел. Вюнш нигде в деле не нашел указания на работу дактилоскописта в доме, судя по всему, отпечатки пальцев не снимались.

В отчете об аутопсии были сделаны выводы о том, что: Андреас Грубер получил один сильный удар, полностью рассекший правую половину лица, и ставший причиной смерти. Цицилия Грубер имела семь ран острым тяжелым предметом по правой стороне, приведших к множественным переломам черепа, которые и стали причиной смерти. На черепе Виктории Габриель было найдено девять крестообразных ран, которые стали причиной смерти. Кроме того, правая сторона лица Виктории была разбита тупым предметом, а на шее имелись следы удушения. Дочь Виктории Маргарита пострадала сильнее всех. Череп был разбит несколькими ударами острым тяжелым предметом, возможно, тем же предметом, которым были нанесены травмы Цицилии Грубер. Также на шее Маргариты были обнаружены резаные раны, вызвавшие обильное кровотечение. С правой стороны от носа девочки, на щеке, имелось странное овальное ранение. Предмет, оставивший его, установить не удалось. Подбородок был разбит тупым тяжелым предметом, возможно, тем же предметом, следы от которого были найдены на лице Виктории.

Хольгер отвлекся от размышлений, вдруг осознав, что сжимает свое правое колено так сильно, что оставляет синяки. «Спасибо за дело Калле, удружил! Психа подкинул…» – Вюнш тяжело вздохнул. Хольгер уже имел дело с групповыми убийствами и разного навидался и в окопе, и в полиции, но тот, кто с такой жестокостью убил этих людей был настоящим зверем. Как-бы не хотелось сейчас Вюншу выкинуть эту папку в мусорное ведро и выпить столько пива, сколько потребуется для того, чтобы больше не видеть у себя перед глазами искалеченное тело девочки, нужно было продолжать. Он вновь закурил и прикрыл глаза:

На шее Маргариты остались следы ее пальцев, видимо, она пыталась зажать раны. В правой руке найден вырванный клок волос, судя по цвету – Виктории. В заключении Аумюллером был сделан вывод, что девочка была жива после нанесения травм в течение некоторого неустановленного периода времени, а непосредственной причиной смерти стала кровопотеря от ран на шее.

Андреас был одет в кальсоны и исподнюю рубашку,