И лишь один раз я решила открыто возмутиться и тем самым попытаться помешать своему отцу, отправиться в очередной поход, потому что я увидела, как он …умрет. Но, …он и слушать не стал, раздражаясь моей настойчивостью.

– Тара, да что с тобой?! Что вдруг за глупые капризы? Я не могу остаться. Мне просто необходимо идти, Торик собрал большой отряд воинов и я должен провести их по Каменному лабиринту, чтобы устроить засаду на этих, взявшихся словно ниоткуда, тварей! – отец, как всегда выпучил на меня свои блеклые глаза, напустив на себе сердитую маску. Набивая походную сумку, он продолжал недовольно бубнить: – Над нами повисла новая угроза. Наш народ в опасности и нельзя сидеть сложа руки. Люди начали гибнуть сотнями! Ты ведь уже наслышана об этом? Этих чудовищ почему-то назвали дигонами. А по мне так это мерзкие кровожадные твари! И чем быстрее мы соберем отряды, тем легче нам будет задушить эту плодящуюся пошесть.

– Они вышли из туннеля, который прорубили под горной грядой на севере. Эти монстры очень опасны, отец! – горячо воскликнула я, хватая его за сухощавую руку. – Ты погибнешь, если поведешь туда отряд! Я знаю, у меня …было видение!

Отец застыл, приоткрыл рот, а потом нахмурился сильнее обычного:

– Я поговорю с тобой, когда вернусь, и ты объяснишь мне, откуда у тебя эти сумасшедшие фантазии, Тара!

Через десять дней возвратились чудом уцелевшие остатки воинов. Они и принесли в Криленд печальные вести – моего отца уже не было среди живых. Я не убивалась от горя, потому что за эти дни смогла подготовить себя к скорби, ведь я своими глазами видела, как дигоны убили моего отца, ещё задолго до этого. Единственное, что меня сильно мучило, так это то, что я ведь могла их остановить, но видно плохо старалась. Поэтому решила больше не скрывать своих видений и всё же открыть всем присутствие моего дара.

Теперь я стала единственным проводником. И отношение ко мне тут же, волшебным образом изменилось. Меня будто, наконец, заметили, восторженно радуясь, что связь с другими поселениями не потеряна, что путеводитель с ними. Меня вытащили на свет, признав за мной право на самостоятельное существование, хотя относиться с полным почтением к восемнадцатилетней девушке для некоторых было слишком сложно. И я родилась для Криленда второй раз, явившись на всеобщее обозрение почти взрослой, где мне пришлось знакомиться с каждым чуть ли не воочию.

Но, навалившаяся свобода чуть было не раздавила меня переизбытком общения и внимания, от этой суеты, я стала вдруг ощущать, как внутри меня начинает подниматься волна раздражительности и гнева. Свобода эта ведь была мнимой. Я, как и прежде оставалась скованной долгом и обязанностями. Криленд продолжал держать меня в заточении, куда бы я ни направилась.

И вот снова наступил момент, когда мне захотелось сбежать, обернуться птицей и взлететь за крепостные стены, на волю, к ветру, в колышущиеся травы. Чтобы увидеть огненное солнце на закате и простоять всю ночь под зажженной над тобой россыпью звёзд. Но всё это, конечно же, было недоступным для меня. Потому что ночью звёзды принадлежали вольфгарам, а на воле тебя могли на каждом шагу подстерегать дигоны. Эти мерзкие твари, двуногое подобие летучих мышей, размером со взрослого человека, питающиеся исключительно телами убитых ими. В своей проворности и силе они не уступали даже вольфгарам. Дигоны подавляли своей численностью, они нападали группами, с остервенением орудуя своими когтями-кинжалами, окутывая своих жертв кислотным паром из смрадных голодных пастей. Твари были неоспоримо сильны, и эта напасть стала слишком беспокоить даже бывалых воинов. Люди стали жить в постоянном страхе. Смолки шутки и песни, всё чаще голосили вдовы и матери убитых. А мои видения почему-то всё чаще становились размытыми, заставляя меня ломать голову над новыми загадками. Может быть, именно теперь моя судьба была ещё не определена и только от меня зависит, какие картинки будут возникать в моём подсознании.

– Тара, у меня к тебе важный разговор, – старейшина Дориан не редко бывал в доме моего отца, сегодня он посетил и меня с личным визитом. Как обычно неизменно неторопливый, грузный, основательный. Его влияние в Криленде не поддавалось никаким сомнениям. Дориан являлся главой совета старейшин, и фактически правителем нашего поселения. Его маленькие поросячьи глазки всматривались в меня с тревогой. Дориан то и дело важно надувал раскрасневшиеся на морозе щёки, отчего его лицо оставалось похожим на морду откормленного борова. Но сегодня почему-то его вид не вызывал у меня сдерживаемых смешков, и мне уже заранее не нравилось то, что он собирался мне сказать. Я не знала что именно, но мои ощущения подсказывали мне, что ничего хорошего.

– Тара, …ты знаешь, что над нашим народом нависла новая угроза, эти твари дигоны, …даже проблемы с вольфгарами отступили на задний план. Люди гибнут. Твои знания очень ценны, ты даже не представляешь насколько. Хороших проводников осталось мало, а ты в своём роде, наверное, такая одна. …Не знаю, почему Грегор решил передать свои знания именно тебе, а не какому-нибудь способному юноше, я говорил ему, но он меня и слушать не стал. Нет, нет, я не умаляю твоих способностей, но ты ведь в первую очередь слабая женщина, мужчина на твоём месте смог бы лучше постоять за себя. Но как бы то ни было теперь твой долг служить своему народу и подчиняться его воле.

Я внимательно вслушивалась в эту подготовительную речь, с нетерпением ожидая, когда же он скажет то, подо что так усердно «стелет солому».

– Старейшины приняли решение, Тара. Ты должна выйти замуж.

Какой-то жуткий громоподобный скрежет! Это же не могло быть то, что это означало. …Только не это!!!

– Что?!! Прости меня уважаемый Дориан, я не расслышала, – но внутри у меня уже начало всё холодеть и подрагивать под коленками. Дверца в клетку вот-вот грозилась снова звонко и наглухо захлопнуться.

– Тара, в твоём возрасте все девушки выходят замуж. Мы выберем для тебя достойного мужа, доблестного воина. Он будет для тебя опорой и защитой, будет сопровождать тебя на тропах и в запутанных лабиринтах. Девушке пристало иметь рядом мужское плечо, мудрого советчика, к чьим словам женщине необходимо прислушиваться. Это наше тебе слово! – выдохнул Дориан, и его растянутые щёки обвисли.

Удушающий мрак стал наползать в мои покои, пробиваясь из всех щелей, заполняя пространство вокруг.

Глупо. …

Не может быть!

– Нет!!! – резко и неожиданно выкрикнула я. – Я столько лет просидела взаперти, корпела над картами и вот те на – новая обуза! Совет решил пристроить ко мне нового надсмотрщика?! Я сама решу за кого и когда выйду замуж!

– Кто тебе это сказал?! – голос Дориана ожесточился. – Ты под защитой и опекой Криленда! Ты принадлежишь нашему народу! И у тебя нет права не подчиняться нашему решению, тем более что оно тебе же во благо!

– Таких благ я не просила! Я не пленница Криленда, я свободный человек, как и все остальные сельчане! – продолжала я отпираться под суровым натиском.

– Вот когда будешь под присмотром мужа, вот тогда и станешь с ним договариваться о своей самостоятельности, а со мной тебе обговаривать нечего! Это решение обжалованию не подлежит! – гаркнул Дориан, вздрагивая всем своим мощным колышущимся телом.