царствование либерального отца, вышел документ «О порядке приведения в действие правил о евреях», более известный как «Майские правила», поскольку он был обнародован в мае 1882 года. Отныне евреям, проживавшим в черте оседлости, запрещалось селиться в сельской местности, приобретать недвижимое имущество вне местечек и городов, где им разрешено было жить, арендовать земельные угодья, а также торговать по воскресеньям и в христианские праздники.[8] В принятии «Майских правил» сыграло важную роль участие некоторых представителей еврейского народа в революционном движении. Движение это было интернациональным, но центральная власть не могла выпустить из рук козыря, позволявшего объявить всех евреев «заговорщиками» и «бунтовщиками». Ладно бы только новые правила, но перед их публикацией по черте оседлости прокатилась волна еврейских погромов. Попутно в гимназиях и университетах ужесточили так называемую «процентную норму», то есть уменьшили разрешенный процент учащихся-евреев. Цель подобной политики сформулировал обер-прокурор Святейшего Синода Константин Победоносцев, сказавший, что «одна треть их [евреев] вымрет, еще треть уедет из России, а остатки бесследно растворятся в среде окружающего населения».

А. Чаппель. Портрет Александра II. 1871 год

С. Левицкий. Портрет Александра III. 1880 год

«Ховевей Цион»

Уедет из России…

Вообще-то, евреи, досыта хлебнувшие горя на чужбине, начали возвращаться на Землю Обетованную еще с XII века, но все былые репатриации носили единичный, эпизодический характер. Массовым был разве что приток сефардских[9] евреев в Цфат[10] в XV–XVI веках, но никто из них не собирался возрождать Израиль, или, во всяком случае, не делал попыток возрождения еврейской государственности. Как говорится, из одного и того же молока можно сделать и творог, и сыр.

Ответом на погромы начала восьмидесятых годов XIX века стало создание «Ховевей Цион» («Ревнители Сиона»), общественной организации, имевшей своей главной задачей переселение евреев на их историческую родину в Эрец Исраэль[11]и содействие в их обустройстве. Сначала речь шла просто о переселении (Палестина в то время была территорией Османской империи), но очень скоро начала звучать идея возрождения еврейского государства.

Жители Палестины XIX века

Примечательно, что инициатор и один из основателей «Ховевей Цион» врач Лев Пинскер первоначально был сторонником интеграции евреев в российское общество, но после одесского погрома 1871 года понял, что это вряд ли возможно – и захочешь, не примут. Новые погромы и «Майские правила» сделали Пинскера ярым «государственником». В 1882 году Пинскер опубликовал воззвание к российским евреям под названием «Автоэмансипация». «Евреи, живущие среди других народов, фактически являются чуждым элементом, который не может ассимилироваться ни с одной нацией, вследствие чего ни одной нацией он не может быть терпим… – писал Пинскер. – К сожалению, равенства, существовавшего в далеком прошлом, можно ожидать лишь в настолько отдаленном будущем, что при настоящих условиях включение еврейского народа в семью прочих народов невозможно… Еврейский народ… вездесущ, но он нигде не дома. Народы никогда не имеют дела с еврейской нацией, а только лишь с евреями. Для признания евреев национальностью им недостает того индивидуального народного духа, свойственного всем другим нациям, который создается общностью территории. Этот народный дух не мог сохраниться при разбросанности Израиля. Более того, у евреев угасает даже воспоминание об утраченном отечестве… Не Святая, а собственная земля должна быть предметом нашего стремления».

Вывод один: «Чтобы нас не вынуждали переходить из одного изгнания в другое, мы должны иметь достаточно обширное убежище, способное прокормить население, сборный пункт, который стал бы нашей собственностью. В настоящее время сложились наиболее благоприятные условия для осуществления этого плана».

Лев Пинскер

Пинскер мыслил масштабно: предлагал объединить европейских евреев под эгидой создания собственного государства, а затем созвать международный еврейский конгресс для решения этого вопроса. Теоретически предложение выглядело логичным, но существовали два веских практических возражения. Прежде всего, мало кто верил, что мировые правительства станут утруждаться выделением территории для еврейского государства, скорее всего дело, начавшееся со слов, словами и закончится. А что делать людям, над которыми висит дамоклов меч очередного погрома? В общем, Пинскера удалось переубедить и переселение в Палестину началось. Осуществлялось оно через Одессу, ставшую центром «Ховевей Цион», впоследствии переименованного в «Мазкерет Моше» («Общество Моше») в честь известного филантропа и лидера британских евреев Моше Монтефиоре. В отношениях же с российскими властями «Ховевей Цион» выступало как «Общество вспомоществования евреям-земледельцам и ремесленникам в Палестине и Сирии», так было удобнее с политической точки зрения. Власти, для которых еврейское население было непреходящей головной болью, не препятствовали отъезду евреев, но и никакого содействия не оказывали, все делалось на пожертвования.

Эдмон де Ротшильд и Теодор Герцль

Главным спонсором переселенческого проекта стал барон Эдмон де Ротшильд, принадлежавший к известной банкирской династии, берущей свое начало из Франкфурта-на-Майне. «Без меня сионисты мало чего достигли бы, но без сионистов мое собственное дело погибло бы», – говорил Ротшильд, и был прав. Благотворительная деятельность Эдмона де Ротшильда особенно ценна тем, что прочие представители дома Ротшильдов относились к идее создания еврейского государства и вообще ко всему сионизму весьма прохладно и не были склонны оказывать финансовую помощь «Ховевей Цион» и прочим сионистским организациям.

31 июля 1882 года десятью семьями из Харькова было основано поселение Ришон-ле-Цион[12] – тот росток, из которого вырос современный Израиль. Почин был сделан и подхвачен, но для того, чтобы добиться успеха, его нужно было распространить на все мировое еврейство.

Эдмон де Ротшильд

Теодор Герцль

В феврале 1896 года юрист Теодор Герцль опубликовал в Вене программный памфлет под названием «Еврейское государство. Опыт современного решения еврейского вопроса». Подобно Пинскеру, Герцль не сразу пришел к идее создания еврейского государства. Он родился в практически ассимилированной семье будапештских евреев и после окончания Венского университета начал работать в суде, где его ждало первое серьезное разочарование – Герцль понял, что при всех своих стараниях он никогда не станет судьей, не говоря уже о более значимой карьере, потому что еврею в высокие юридические сферы путь заказан. Расставшись с юриспруденцией, Герцль занялся литературой, в частности – драматургией, а в октябре года стал парижским корреспондентом либеральной венской газеты «Neue Freie Presse» («Новая свободная пресса»). Здесь его настигло следующее крупное разочарование. В декабре 1894 года французский военный суд признал виновным в шпионаже в пользу Германской империи офицера