После того как была снята ваалаканская осада, леди Керидвэн отобрала Некронд у сына и заперла в ларце. Вместе с двумя другими высшими жрицами, Морригвэн и Брид, она начертала на его крышке руны, а потом с помощью отца Каспара спрятала в темнице. На то, что бы отыскать все три необходимых ключа, у Каспара ушло несколько месяцев, но в конце концов это удалось, и он сделал с ключей копии, прежде чем жрицы успели заметить пропажу. Позднее Каспар решил выкрасть и оригиналы. С каждым проходящим годом быть стражем Яйца казалось ему все труднее, и в конце концов он пришел к выводу, что даже собственной матери не может позволить иметь к нему доступ. Но снова найти ключи у него так и не получилось.

Каспар побаивался, что сидеть здесь опасно. Что, если отец, барон Бранвульф, узнает о его непослушании? Это ведь совсем другое дело!.. Каспар поднялся на ноги, запер каморку и пошел к выходу. По дороге он споткнулся о лежащую на полу цепь и, падая, толкнул «железную деву», которая пошатнулась и громко заскрипела. Каспар подхватил ее, чтобы не упала. Металл был шершавый и холодный. Потом он побежал к выходу, но у самой двери остановился, опасаясь, не смотрит ли за ним кто. Слышно ничего не было, однако Каспара не покидало какое-то неловкое чувство. Может быть, Морригвэн послала человека следить за ним? В последнее время она все время интересуется, что он делает. Пожалуй, лучше будет погасить факел, прежде чем открывать дверь – вдруг на лестнице все же кто-нибудь есть.

Каспар потушил пламя, ткнув факел в грязь на полу. Едкий дым заставил его прослезиться и закашляться. Из-под высокого потолка спустилась тьма, и вновь долетел затхлый запах, слабый, будто принесенный издалека легким ветром. Каспар потянул на себя тяжелые стальные створки. Щеки коснулось чье-то тихое дыхание, затылок будто погладила мохнатая лапа. Каспар протиснулся в щель, с грохотом захлопнул дверь, стал суетиться с ключами и выронил их на пол. По всей лестнице разнесся громкий звон. Каспар наклонился, поднял связку и наконец мокрыми от страха пальцами сумел запереть замок.

Весь, дрожа, он побежал по винтовой лестнице, прыгая через ступеньки, по пути сунул факел на место, не останавливаясь, но наверху помедлил, приходя в себя, прежде чем снова окунуться в жизнь крепости.

Во внутреннем дворе Торра-Альты было уже светло, занимался новый день. Каспар вдохнул морозный поутру воздух. Стояла середина рогеня. Этот месяц он любил за пронзительную свежесть и серебро, которым отливало все вокруг. Изо рта вырвались клубы теплого белого пара.

– Спар, Спар, – донесся мягкий печальный голос, – ведь я тебя предупреждала.

Каспар понуро обернулся и вытер рукой нос, прежде чем поднять голову и посмотреть матери в ярко-голубые глаза. Спокойный взгляд проникал в самую его душу. Долго выдержать его Каспар не мог.

– Ничего страшного не будет. Я его хозяин, на меня эти правила не распространяются.

– Ты не понимаешь, что такое сила. Не играй с ней, потому что случись что, и я не сумею тебя защитить.

Больше Керидвэн не сказала сыну ничего. Она повернулась и пошла к башне, а ее слова повисли в воздухе, не давая Каспару покоя. Чувство вины усилилось.

Может, не стоит ему больше ходить к Друидскому Яйцу, ну хотя бы не каждый день. Мать ждала, что он побежит, за ней следом и будет просить прощения, но Каспар решил, что не сделает этого. Он сердито повернулся спиной, просто чтобы показать: его так просто не запугаешь, и бросил взгляд на стоявшего под сводом ворот крепости Бранвульфа. Надо поскакать на коне в горы и проверить там, слушаются ли охотники отцовских приказов. Впрочем, Каспар тут же передумал, стоило ему еще раз взглянуть вслед Керидвэн. Он не хотел причинять матери боль, а подобное поведение лишь заставляло его и в самом деле выглядеть виноватым. Так что он все-таки побежал за нею следом.

– Как дела у Морригвэн? – спросил Каспар деланно спокойным тоном, чтобы сменить тему.

– Лучше бы ты о своих собственных делах беспокоился… – проговорила высшая жрица, отвернулась и стала смотреть на запад, где сияли в лучах солнца заснеженные вершины гор. – Время идет. Она старше всех, кого я знаю.

Керидвэн перевела взгляд на голубое с золотом знамя Торра-Альты над западной башней. Башню отстроили заново, еще выше, чем прежняя, и она взметалась над коренастыми стенами крепости, будто копье. Драконий Штандарт хлопал и развевался на сильном ветру.

Старая Карга вытребовала себе комнату под самой крышей западной башни – оттуда, мол, лучше всего видать Желтые горы. Мощную крепость возвели на похожей на колонну скале, высившейся над ущельем. Эта скала Тор была почти одной высоты с горами во круг, и с нее прекрасно просматривался весь Проход.

Но, сказать по чести, зрение у Морригвэн стремительно ухудшалось, так что вряд ли она может из своей комнаты что-нибудь разглядеть.

Каспар стал подниматься по винтовой лестнице на башню. Он родился и вырос в горах, так что бегать вниз и вверх по лестницам ему было совсем не тяжело. Однако он совершенно не удивлялся, что Морригвэн почти не выходит из комнаты. Должно быть, ей уже не под силу одолевать подъем. Если жрице все-таки хотелось отправиться куда-нибудь, вызывали солдата, и тот нес ее на руках.

В приоткрытую дверь Каспар вошел почти бесшумно. Если не обращать внимания на скромную кровать, комната выглядела нежилой: вместо мебели она была полна удивительных и мрачных артефактов, применявшихся при гадании. Но сегодня Каспар мало, что успел разглядеть. Его потрясло, какой дряхлой сделалась Морригвэн. Спутанные седые волосы закрывали ей лицо и свисали на плечи, как клочья паутины. Жрица сидела в кресле спиной к двери и смотрела через сводчатое окно-бойницу на запад, в сторону гор. А у ног ее на стульчике примостилась девочка, гладившая по чешуйчатой спинке красную саламандру. Та жмурилась от удовольствия и попыхивала огоньками. Густые каштановые кудри у девочки были сколоты на затылке золотым гребнем. Она читала вслух лежавший у нее на коленях том в темном кожаном переплете, и желтые неровные страницы хрустели, когда их переворачивали.

Нежный голосок девочки и ее мягкий северный акцент так говорят люди из Кабаньего Лова, очень Каспару нравились. Он замер на пороге, разглядывая девочку, пока та не видит его. Солнечный ранний лучик играл на ее волосах. Может, она была и не так красива, как Брид, но все равно сердце у Каспара затрепетало. Ведь Брид он уже давно проиграл своему молодому дядюшке Халю, и они собирались пожениться, как только тот вернется.

Старая Карга подняла худую, страшно искореженную руку и велела девочке замолчать.

– Итак, Спар, ты нашел в себе силы оторваться от Некронда и решил почтить меня визитом.

Каспар вспыхнул и залился яркой краской. Май обернулась к нему.

– Как вы узнали? – пробормотал он, чувствуя себя последним дураком.

– Я всегда знаю. Глаза меня подводят, но чувств я еще не лишилась. Ты потемнел за этот год, и вокруг тебя делается холодно. Подойди поближе, сядь у огня. Здесь, рядом со мною. Мне кажется, тебе нужно посидеть в тепле и подумать. Читай дальше, Радостная Луна. – Старая жрица всегда звала Май по данному ей имени.