Шамиль таким образом объяснял столь великое разнообразие народов, населяющих Кавказ: по его мнению, Александру Великому не понравилась эта земля из-за ее сурового климата и огромных неосвоенных территорий, поэтому он решил сделать ее местом ссылки преступников со всего мира. С горечью лидера, который чувствовал, что его собственное поражение было результатом некой ущербности его народа, пленный вождь поспешил приписать пороки горцев их порочному происхождению. Однако Александр никогда не был на Кавказе, а поэтому причину того, что горная гряда, соединяющая Каспийское и Черное моря, оказалась прибежищем многих народностей, которые по очереди были то завоевателями, то завоеванными, следует искать не в географическом положении и природных условиях, а в чем-то другом. Выдавленные в горы, где легко держать оборону и куда с неохотой пойдут преследователи, они либо прижились среди тех, кто пришел туда раньше их, либо исчезали и растворялись среди других народов по всему миру. Выжившие во многих случаях сохраняли свою индивидуальность и даже продолжали делиться на еще более многочисленные народы и племена, внешне отличающиеся друг от друга в большей или меньшей степени и имевшие свои языки, обычаи и традиции. Если это действительно так, то, без сомнения, это произошло благодаря природе их новой родины. Этому не приходится удивляться, особенно если вспомнить, что сказал Гумбольт об аналогичных процессах, которые стали результатом высокой плотности лесов в Бразилии.

С незапамятных веков (и даже еще раньше) эти горы были прибежищем изгнанных народов, а равнины и подножия этих гор были истоптаны конями тысяч завоевателей.

Египтяне, скифы, мидийцы, греки, римляне, персы, арабы, монголы, татары, турки и славяне – все они и многие другие возникали у подножия Кавказских гор, подобно тому как грозные волны одна за другой накатывают на берег. Однако вот что удивительно: хотя все они в той или иной степени пополнили население Кавказа, большинство племен, населяющих сейчас эту территорию, в конечном итоге происходят не от них, но (по мнению Услара) от «многих народов, населявших эту землю в доисторические времена, бескрайние просторы Азии и Европы и принадлежавших к одной расе, не сохранившейся нигде более».

Если мы обратим свое внимание непосредственно на Дагестан, то увидим, что эта страна состоит из узкой полоски побережья и горного плато, сквозь которое горные реки проложили себе дорогу глубиной до 300 метров. Эта страна испещрена горными цепями, вершины которых достигают 4000 метров в высоту.

Само название «Дагестан»[8] изначально использовалось по отношению к территории, лежащей между Каспийским морем, Главным Кавказским хребтом и так называемым хребтом Анди. Сейчас это название обозначает лишь российскую провинцию, которая в общем-то совпадает с Дагестаном прошлого, отличаясь лишь в одной, но очень важной детали – его юго-восточная граница проходит по Нижнему Самуру, так что теперь эта территория представляет собой не треугольник, а почти правильный прямоугольник, сужающийся к юго-востоку.

Чрезвычайная сложность горной системы является, как говорят геологи, результатом двух отдельных тектонических разломов земной коры. Первый разлом породил главный хребет, протянувшийся с северо-запада на юго-восток, другой дал жизнь многочисленным грядам, раскинувшимся с юго-запада на северо-восток. Как правило, у гор, идущих с северо-запада на юго-восток, южные склоны крутые, а северные – пологие, а у гор, протянувшихся с юго-запада на северо-восток, пологими являются те, что выходят на северо-запад. Самые высокие вершины, как и на Центральном Кавказе, находятся на боковых грядах. Что касается Главного хребта от Шави-Клде до Базар-Диузи, где он достигает 4500 метров над уровнем моря, на протяжении 270 километров он нигде не поднимается выше 3600 метров, а вот боковые гряды изобилуют пиками по 4000 метров и выше.

Группа Богос, служащая водоразделом между Аваром и Анди-Койсу и тянущаяся к северо-востоку от Главного хребта, имеет по крайней мере три вершины высотой более 4000 метров. Далее к юго-востоку в хребте Долти-Даг есть еще несколько вершин такой же высоты. Еще дальше в том же направлении расположены Шал-Буз-Даг (4169 метров) и Шах-Даг (4253 метра), причем последний находится в провинции Баку.

На этой территории расположены две основные речные системы, важнейшей из которых является Сулак. Реки, составляющие эту систему, текут к северу и северо-востоку, в направлении горных цепей второго тектонического разлома. Их русла чрезвычайно глубоки и узки, что вполне соответствует особенностям природы Дагестана. Другая водная система – это система реки Самур, которая берет свое начало недалеко от истоков Куры и Авар-Койсу и течет преимущественно в восточном направлении. В нижнем своем течении она служит границей крайней юго-восточной провинции страны.

Геология Дагестана еще требует пристального изучения, однако совершенно очевидно, что здесь кристаллические породы, служащие основой главного хребта, полностью скрыты, а видимая часть горной системы состоит из относительно мягких пород (юрский, меловой, третичный периоды).

В период войны население Кавказа оценивалось приблизительно в 4 млн человек, в Дагестане – 0,5 млн, из которых авары составляли 125 000. Будучи исторически одним из основных и многочисленных племен, они населяли территорию, простирающуюся на 160 километров в длину от Чир-Юрта на севере до границ Закатал на юге и 72 километра в ширину. Их язык состоит из двух основных диалектов – хунзахского и антзухского, которые очень сильно отличаются друг от друга, и множества малых.

Хунзахский диалект, на котором говорили три имама – Кази-Мулла, Хамзад-бек и Шамиль, а также все их основные помощники, вполне естественно стал официальным языком мюридизма[9], а поэтому – основным средством общения в Дагестане, поскольку воинственные и многочисленные авары занимали в стране центральное положение и потому поддерживали тесные контакты с представителями других племен.

Аварский, как и многие другие языки на Кавказе, очень труден для произношения из-за обилия согласных звуков и их комбинаций. Грамматические конструкции также достаточно сложны.

Считается, что «авар» – это тюркское слово, означающее «беспокойный, дерзкий» и т. д. Оно было заимствовано русскими у кумыков. Авары, которые игнорируют это слово, называют себя по имени аула или общины, к которым принадлежат, однако все сходятся во мнении, что они являются горцами, а их язык – это горский язык. При этом северные авары называют своих южных соплеменников «багулалами» – бедным, грубым народом, и это разделение абсолютно соответствует лингвистическому делению на два диалекта. Эта демаркационная линия проходит к югу от Хунзаха. Один русский автор, суммируя точки зрения гг. Услара, Шифнера, Комарова и Чиркеева, говорит, что в какой-то момент они продвинулись дальше на север и стали кочевниками. Есть некоторые указания на то, что они жили к северу от Каспия, а если это так, то, значит, они были выдавлены оттуда более сильными племенами. Они ничего не имели общего с аварами, которые играли заметную роль в европейской истории с V по IX век, и в конечном итоге исчезли под ударами Карла Великого, поскольку последние принадлежали к угро-алтайским народам (финны, турки, монголы), а язык аваров свидетельствует о том, что этот народ не имеет никакого отношения к этой группе. Не находит подтверждения и теория Клапрота о том, что авары состоят в родстве с гуннами, а поэтому и с мадьярами. Эркерт придерживается другой точки зрения. Говоря о связи между сегодняшними аварами и теми, кто в свое время завоевал Германию, он заявляет, что эта связь вполне возможна. Опираясь на антропологические данные (черты лица, форма головы), он объявляет, что авары – это самая этнически смешанная народность Дагестана. Он признает тем самым возможность того, что в крови аваров есть доля крови угро-алтайских народов, и добавляет, что «при измерении голов в Хунзахе мы были поражены тем, что иногда нам встречались абсолютно финские типы в самом широком понимании этого слова, хотя мы не искали намеренно какой-либо подобной связи».