Шей: Да, все в порядке.

Лэндон: Как твое сердце?

Я закрыла глаза.

Шей: Страдает.

Лэндон: Прости, Цыпленок.

Спустя несколько секунд пришло еще одно сообщение:

Лэндон: Встретимся у ив?

Шей: ЛОЛ. Если бы.

Лэндон: Нет, правда. Я в городе. Встретимся у ив.

Больше он ничего не сказал, и этого было достаточно. Всего лишь три слова заставили мой мир перевернуться.

— Мима! — закричала я, выбегая из спальни и на бегу натягивая кроссовки. — Могу я одолжить твою машину?

Она сидела в гостиной и занималась йогой — думаю, в ее возрасте быть настолько гибкой противоречит всем законам природы.

— Нет. Уже поздно, и ты едва стоишь на ногах после поездки.

— Но…

— Никаких «но». Не вижу никакого убедительного предлога, чтобы соглашаться на эту авантюру, и…

— Лэндон вернулся в город, — выпалила я.

Поверьте, в любой другой ситуации я бы никогда не перебила бабушку, но я точно знала, что эти слова заставят ее передумать.

Она встала с пола и приподняла брови:

— Он вернулся?

— Да. Не знаю, надолго ли, но он попросил меня с ним встретиться.

— Передавай ему привет, — ответила она без малейшего колебания.

— Будет сделано.

Я схватила ключи от машины со стола и поспешила к двери. Уже на полпути по коридору Мима меня окликнула:

— Подожди, Шей! Подожди!

Я обернулась и увидела, что она спешит ко мне с контейнерами в руках.

— Вот, отдай ему это. И передай, что я его люблю.

Она наклонилась и поцеловала меня в щеку, в то время как в моем животе порхали бабочки.

Крепко сжав руль руками, я ехала к двум ивам в парке Хэдли. Солнце уже зашло, случайные ночные тени плясали меж деревьев. Я мчалась сквозь них, и мое сердце колотилось так сильно, что я была уверена: еще несколько секунд и оно вырвется из моей груди. Добравшись до места встречи, я замедлила шаг.

Он стоял спиной, засунув руки в карманы.

Даже тогда он был таким красивым.

— Эй, Сатана, — тихо позвала я, и мой голос прозвучал куда более нервно, чем я ожидала.

Меня переполняли эмоции, но в тот момент, когда он повернулся ко мне лицом и его губы изогнулись в улыбке, обнажая ямочку на левой щеке, все мои переживания улетучились. Осталось только счастье.

— Привет, Цыпа.

— Что ты здесь делаешь?

Он пожал плечами и потер затылок:

— Ты сказала, что нуждаешься в объятиях. Я знаю, что немного опоздал, но…

Я прервала его, потому что больше не могла ждать. Бросившись к нему, обхватила руками его тело и притянула к себе. Он мгновенно прижал меня в ответ, уткнувшись головой в мою шею и жадно вдыхая мой аромат, пока я наслаждалась его одеколоном, пахнущим жженым деревом. Боже, я так скучала по его запаху. Скучала по его объятиям. Скучала по нему. По каждому кусочку, каждому дюйму, каждому вздоху.

— Мне так жаль, Шей, мне так жаль, — прошептал он.

Слезы покатились из моих глаз, когда я наконец смогла выпустить всю свою боль, зная, что он меня не оставит.

— Она была чудесной, — пробормотала я. — Она была одна на миллион.

— Не сомневаюсь.

Горько усмехнувшись, я немного отстранилась, изучая его лицо. Смотрела на него, восхищаясь, как гордый родитель на утреннике у ребенка. Положив руку ему на щеку, не могла перестать глупо улыбаться. Я была счастлива, так, так счастлива — мне казалось, что такое возможно испытать только раз в жизни.

Это воссоединение так много для меня значило — Лэндон вернулся, просто чтобы обнять меня, когда я так в этом нуждалась.

— Как твое сердце? — спросила я, касаясь его носа.

Он улыбнулся.

— Все еще бьется, но я здесь, чтобы узнать о твоем сердце. Мы можем пойти в мою машину, — предложил он, кивнув в сторону дорожки, ведущей к парковке. — Я просто хотел снова увидеть эти деревья вживую. Сегодня слишком холодно, чтобы оставаться на улице.

Я не возражала. Честно говоря, он мог сказать: «Пойдем ограбим банк, а потом поедим тако», и я бы тут же согласилась.

Куда бы он ни шел, я была готова следовать за ним.

Мы направились к его взятой в аренду машине и сели внутрь. Я чувствовала исходящее от него тепло, которое охватывало и наполняло меня.

— Я скучал по тебе, — сказал он, и в моем животе тут же взметнулись бабочки.

— И я скучала. Как твои дела? Как Калифорния? Как ты?

Последний вопрос — самый важный.

Он улыбнулся своей нежной улыбкой и провел пальцем по переносице.

— Все в порядке. Много дел, но я справляюсь. Я часто встречаюсь с терапевтом, чтобы не сбиваться с пути. Сейчас мы подбираем мне подходящие препараты. Все идет нормально. Я очень скучаю по тебе и всем остальным, но знаю, что сейчас это лучшее решение.

— Хорошо, — вздохнула я, почувствовав огромное облегчение.

Он в порядке. Он выглядит нормально. Нет, он выглядит лучше, чем нормально. Он выглядит чертовски привлекательно.

— Как твоя мама?

Он улыбнулся еще шире:

— Прекрасно. Все это время она была моей главной опорой. И я рад, что тоже смог поддержать ее во время неразберихи с разводом и всего, через что ее заставил пройти мой отец. Я не понимаю, как он может быть настолько жестоким. Мама всегда относилась к нему хорошо, и, думаю, когда-то они были по-настоящему влюблены. Я не могу представить, как можно поступать так с человеком, который когда-то был всем твоим миром. В такие минуты начинаешь задумываться о том, что любви не существует вовсе.

Я нахмурилась:

— Моей маме тоже непросто дался развод, но они очень сильные. Они справятся.

Он кивнул:

— Да. Твоя мама сильная, это точно. Я почти уверен, что она до чертиков меня ненавидит, но все же она по-настоящему сильная. Она со всем справится. И моя мама тоже. Не существует трудностей, способных ее сломить.

— В этом вы с ней похожи.

Он потянулся ко мне и взял меня за руки.

— Хочешь поговорить о ней? — спросил он низким и мрачным тоном. — О твоей тете?

— Это непросто. Когда я думаю о раке, мне становится слишком грустно. Слова застревают в горле, и я не могу выдавить ни звука. Было невыносимо видеть то, как она боролась за жизнь в последние несколько месяцев.

— Тогда давай не будем говорить об этих месяцах. Расскажи мне, какой она была до болезни.

— Что именно ты хочешь узнать?

Он улыбнулся