Я усмехнулся про себя: «Домашняя! Видела бы ты, как эту домашнюю девочку вот уж лет пять как в моем подъезде по вечерам парни тискают. И дымит как паровоз, есть с кого пример брать». Но большинство родителей склонны смотреть на своих детей сквозь розовые очки.

— Все когда-то случается в первый раз, — заметил я философски. — Загуляла Элка и не пришла домой ночевать.

— Я ей то же самое говорю, — подала из угла голос Света. Говорила она глухо, будто в трубу с раструбом на конце. — Ничего страшного не произошло. Заявится Элка к обеду, и все дела.

— Вот видишь, что тебе умная соседка говорит, — успокаивая Веру, я погладил ее по плечу. — Все будет хорошо.

Но Ягодкина продолжала паниковать.

— Я опасаюсь, что с ней случилось худшее, — простонала она. — Мне черт-те что мерещится.

— О-о! — прогудела Света. — Что же ты ее раньше времени хоронишь-то? Если б я каждый раз, как ты, переживала бы, когда мой старший сын домой не приходит ночевать, давно облысела бы.

Великороднова глуповата и иной раз употребляет не те слова, какие следовало бы.

— Ты хочешь сказать «поседела»? — поправил я автоматически.

— Ой, да какая разница! — беспечно махнула Света рукой. — Главное — не паниковать раньше времени. Себе дороже.

— И я о том же говорю, — поддакнул я.

В этот момент открылась входная дверь, и в квартиру кто-то вошел. Ягодкина встрепенулась.

— Это, наверное, Леева Марина, — предположила она и отклонилась, заглядывая в коридор. — Я ей звонила недавно, поделилась бедой, вот она и примчалась. Да ты ее знаешь. Видел у меня пару раз.

Действительно, я знал Марину, познакомились у Веры. Маленькая, щуплая, вертлявая и взбалмошная особа с распущенными пшеничного цвета волосами. Болтушка и пройдоха. А в общем и целом ничего бабенка. Она тоже не замужем и тоже работает в сфере обслуживания, в каком-то кафе вроде бы. На этой почве они, очевидно, и сблизились.

Вначале в кухню ворвался аромат духов, потом впорхнула Марина. Одевалась она броско. Сегодня на ней были красные, в обтяжку, брюки с каким-то ковбойским ремнем, красная с черным, опять-таки в обтяжку, блузка, и на плечах то ли балахон, то ли накидка — супервумен. На милом, слегка потасканном лице с маленьким носом и губками бантиком — страдальческое выражение.

— Ой, Верочка! — с порога защебетала Марина, чмокнула Ягодкину в щеку и кивнула нам со Светой. — Здрасьте, здрасьте! — В кухне сразу стало шумно. — Лишь бы с Элкой ничего не сделали, все остальное ерунда. Сейчас на белом свете такие дела творятся, просто ужас! — Марина всплеснула руками. — Недавно я слыхала, будто в нашем городе девчонку одну украли, а потом с родителей выкуп требовали. Кошмар какой! Но, к счастью, милиция вмешалась, и тех бандитов поймали. А еще я слышала…

По мере того как Леева говорила, лицо Ягодкиной вытягивалось все больше и больше. Я прикрикнул:

— Цыц! Раскудахталась! Не пугай Ягодкину, без тебя тоскливо! — и подытожил: — В общем, все в сборе, «сходняк» холостяков можно продолжить. Говори, Вера.

Марина, по-видимому, не привыкла к грубостям. Она посмотрела на меня ошарашенно, однако без лишних слов села на уголок. Ягодкина в двух словах пересказала историю об исчезновении дочери и вновь закурила.

— Ой, и всего-то? Домой не пришла ночевать? — с напускной бесшабашностью воскликнула Марина и покосилась на меня, сверяясь с моей реакцией. Я одобрительно кивнул. — Я тоже в девичестве пару раз не приходила домой ночевать. Моя мама, знаешь, как ругалась? А один раз, — Леева хихикнула, — ко мне с подругой в кафе мужики прицепились. Мы с парнями были. Завязалась такая драка! А потом нас всех в милицию забрали. Мы там всю ночь провели. А один раз мою знакомую машина сбила. Она в больницу без сознания попала и… — Марина осеклась, наткнувшись на мой свирепый взгляд и, помолчав, отвлеченно сказала: — А, ерунда все это!

Вера тупо посмотрела на Лееву и снова заныла:

— Ох, чует мое сердце, с Эллочкой случилась беда. Я же, Игорь, тебя не только для того позвала, чтобы жаловаться. Я хочу, чтобы ты организовал поиски Элки.

Я недоуменно пожал плечами:

— Но я же не сыщик, Вера. Тебе, наверное, лучше в милицию обратиться.

— Обращалась уже! — с досадой произнесла Ягодкина. — Там заявление не хотят принимать. Говорят, подождать нужно несколько дней, вдруг дочь объявится. Но я и минуты ждать не могу. Нужно действовать, иначе я сойду с ума.

— Но почему я? — возразил я, впрочем, не очень активно. Я человек покладистый, легко поддаюсь на уговоры.

Вера подумала.

— Ты мужик, спортсмен, толковый парень, — польстила она мне после паузы. — Насколько я знаю, ты недавно попал в переплет, из которого с честью выпутался, проявив сообразительность, смелость и недюжинные умственные способности.

Действительно, несколько месяцев назад я влип в скверную историю. Подставил меня один знакомый, причем так, что я чуть было не загремел до конца своей жизни в места не столь отдаленные. К счастью, выкрутился. Но это другая история.

— …Кроме того, — продолжала уговаривать меня Ягодкина, — ты работаешь с молодежью, легко сможешь найти с подругами дочери общий язык. Со мной, как с матерью Эллочки, они не будут столь откровенны, как с посторонним человеком, тем более таким импозантным мужчиной.

От таких комплиментов любой сломается. В понедельник в спортшколе, где я работаю тренером по вольной борьбе, у меня методический день. Так что сегодня я свободен. Отказаться не могу — Вера на всю оставшуюся жизнь обидеться может. А отношения мне с ней портить нельзя. Ведь не только я ей по хозяйству помогаю, но и она мне: например, варенье сварить или баклажанную икру сделать, которую я, кстати, терпеть не могу, но иногда закатываю в банки на черный день. Да и не в моих правилах отказывать в просьбе человеку, попавшему в беду.

— С чего думаешь начать поиски? — произнес я в ответ на выжидающий взгляд Ягодкиной.

Расценив мои слова как согласие взяться за дело, Вера оживилась:

— Я считаю, с института. Большинство подружек Эллы там учатся. Ольга, с которой Элеонора якобы собиралась идти на дискотеку, тоже ее сокурсница. Утром в институте я с ней не встретилась. Девушка отпросилась с первой пары в поликлинику сходить. Так что ты ее сейчас застанешь. Еще дочь поддерживает дружеские отношения с двумя бывшими одноклассницами. Они здесь неподалеку живут. С ними мне тоже не удалось связаться. Когда я им утром позвонила, девушки уже ушли в институт. Их номера телефонов я тебе дам. — Ягодкина привстала, взяла с холодильника лист бумаги и положила его передо мной на стол. Оказывается, список Элкиных подружек Верой был составлен заранее. Знала ведь, что соглашусь заняться розысками. — И вот еще что, — продолжала говорить Ягодкина. Она снова потянулась к холодильнику и взяла с него кошелек. — За работу я тебе заплачу.

Я ознакомился со списком и, складывая лист бумаги, возразил: