Водитель не скрывал враждебности.

— Воруешь, значит? А работать не пробовал? Баранку крутить по двенадцать часов?

— Никогда ничего не брал у бедных, не тянул последнее, — ответил Джио ровным голосом.

— Да ты герой!

Джио не хотелось ввязываться в перепалку, он промолчал, а потом увидел на вершине самого высокого холма белый дом, казавшийся огромным даже с такого расстояния, и был поражён его величественной красотой.

— Не подскажете, что там за строение?

— Спящая крепость, — нехотя сказал водитель. — Дом Монца.

— А мне как раз туда! — встрепенулся Джио.

— Ишь ты! И к кому?

— К Айлин Монца.

Водитель удивлённо хмыкнул.

— Тебя там ждут?

— Может, и ждут.

— Мы только что её видели.

— Госпожу Монца?

— Ну, да. Её водитель фотографировал стену. Но на верхние холмы ты без специального пропуска не проедешь.

— А как мне его добыть?

— Добытчик! Добыть не удастся, — сказал водитель и мстительно добавил: — Много где бывал, да, а туда не попадёшь.

Джио чертыхнулся. Ради этой встречи он пересёк полконтинента! Ведь что-то говорило… подталкивало! Лень было рот открыть?

Пошли предместья, унылые, грязноватые. Грузовичок усердно пылил по рабочему кварталу, неприглядность которого скрашивала кое-какая зелень: по обшарпанным фасадам двухэтажных домов расползся плющ с пёстрыми листьями, а меж редких чахлых деревьев пожилые женщины поливали клумбы с тюльпанами и нарциссами двух навязчивых цветов, красного и жёлтого. В одном из дворов ребятня с гомоном толпилась вокруг красившего качели мужчины.

— Первый цилиндр барахлит, — хмуро сказал Джио. — Не выношу эти стуки.

Водитель покосился на него.

— Цельный год маюсь…

— Как лечили?

— Клапана в порядке, но как форсунку отключают, стук пропадает, а потом по новой. Все форсунки поменял — ноль! Деньги на ветер.

— А масло?

— Лью, как в прорву. Три литра на тыщу лиг.

Джио присвистнул.

— Износ маслосъёмного кольца и задир цилиндра.

— Точно?

— А может, шатунные вкладыши. Пусть стетоскопом послушают, откуда стучит. Слесаря надо поопытнее.

Неожиданно обретя в Джио родственную душу, водитель подобрел, заулыбался.

— А ты, похоже, кумекаешь? Научился-то где?

— В тюрьме.

— Понятно…

— Все дымите?

— Не. Легковые на электричестве. Других не разрешают. Тебя куда подбросить?

— Куда-нибудь. Я сейчас не при деньгах, — был вынужден признаться Джио, — но надеюсь, что…

Водитель не дослушал.

— Довезу тебя до одного отеля, «Забытая легенда» называется. Место, прямо скажем, не очень, но перекантоваться можно. С баней! У меня там свояк заправляет — о такой свояк! — Водитель поднял вверх большой палец. — Полцены с тебя возьмёт за койку. И ещё уболтаю, чтоб вперёд не брал.

— Вот спасибо! А связь тут нормальная? Телефон смогу купить?

— Есть стационарные телефоны, обычные, а есть бесплатные ручники, где связь через вышки, но эти в любой момент могут прослушать.

— Понял… Ручники ненадёжны…

Уловив его сомнения, водитель сказал:

— Ещё по деревяшке можно звонить, по деревяшке никто не прослушает. Только это дорого.

— По какой деревяшке?

— Да ладно, не заморачивайся, — отмахнулся водитель. — Если ты к нам ненадолго, звони с

почты, меньше хлопот. Слышь? А где бывал-то? Чего видел? — В его голосе звучала тоска.

Джио считал себя обязанным этому незнакомому человеку, который его подвёз да ещё помог с жильём, отказать ему было бы… нечестно? Да, нечестно.

— Мы с приятелем однажды хорошо заработали… ну, и долго думали, чего бы нам такого учудить, чтоб было что вспомнить на старости лет.

— Так, так… — Водителя снедало любопытство. — Придумали?

— Купили тур на орбиту с выходом в открытый космос.

— Божечки мои…

— Метеорит чикнул по моему тросу, и трос порвался. Ну, я и улетел.

— Врёшь ведь?! — В полном восхищении, водитель выругался.

— Зачем мне врать? — улыбнулся Джио. — Кувыркался, пока не выловили.

— Страшно было?

— Понервничал, конечно.

Водитель отреагировал очень эмоционально, качал головой, восхищённо фыркал. Джио стало смешно, и он добавил, искоса наблюдая за ним:

— Потом выяснилось, что это мой приятель Томми заплатил за обрыв троса. Потратился на дополнительный эффект, чтоб я адреналину хватил по полной. Полгода от меня прятался, гад, боялся, что убью. И правильно делал, кстати.

Хорошая получилась точка в рассказе, водитель хохотал до слёз, а потом сказал с просветлённым лицом:

— Как устроишься, слетай до почты, космонавт, отправь письмо госпоже Монца. Может, ответит. Наскребёшь на конверт? — Джио кивнул. — Ну, лады. Надо бы познакомиться, на всякий случай, как думаешь? Я Кот Рыжий.

Джио воззрился на водителя и представился:

— Человек белокурый. — Но водитель невозмутимо глядел на дорогу. — Это у вас вроде клички, что ли?

— В Дубъюке Кот — самое распространённое мужское имя.

— Боюсь спрашивать, какое женское…

— Коша. А Рыжий — моя фамилия.

— Приятно, — кашлянув, сказал Джио. — Я Джио… э-э… просто Джио.

2

Вселившись по протекции и в долг в самый дешёвый номер самой невзрачной в мире гостиницы, Джио оставил там саквояж, в котором лежали три рубашки, сменная пара белья и туалетные принадлежности, и отправился в ближайшее почтовое отделение. Остаток дня он провёл в шатаниях с познавательными целями по незнакомому городу, напомнившему ему родной Влаш. Дорогу он запоминал легко и не боялся заблудиться. С погодой повезло, день выдался солнечный, но Джио чувствовал себя неуютно: в маленьких городках каждый на виду, здесь трудно затеряться да и поживиться особо нечем. Но и забредать в глухие проулки он тоже не собирался, прекрасно зная, что как раз в них с одинокими чужаками случаются неприятные истории.

Общались в Дубъюке на двух языках, в основном на огастинском, а вывески иногда дублировались общим языком Содружества. Некоторые выражения выглядели архаичными, сильный акцент был непривычен, но это не мешало Джио понимать смысл.

Кошачья тематика не просочилась в местную рекламу, что было удивительно, учитывая специфику места. Никаких щитов и растяжек с изображениями кошек, с тошнотворными розовыми бантиками и в окружении нарисованных сердечек. Джио ожидал увидеть и даже намеренно высматривал каких-то особенных кошек, с необыкновенным окрасом или экстерьером, но встречались только самые обыкновенные — шныряли по подворотням, спали на подоконниках среди цветочных горшков или сидели на заборах, подставив весеннему солнцу усатые морды.

Обследовав без всякой пользы несколько пустынных и унылых улиц, Джио обнаружил, что жизнь предместий бурлит в специально отведенных местах. На улице Бытовиков

лавчонки с распахнутыми дверями предлагали самые разные услуги, от ремонта одежды и

обуви до найма кабриолетов; улица Окормления была битком набита пекарнями, закусочными, продуктовыми лавками и рядами, заваленными снедью. Несколько молодых людей, стайкой бродивших по улице Смелых, с торжественным видом вручили Джио мятую газету и несколько разноцветных листовок. Чтобы поскорее отвязаться, он, свернув, положил всё во внутренний карман костюма. На Явлении Прекрасных — ну, и название… — плотно сомкнувшись, стояли ветлечебницы, возле них