Уолтер Мондейл

Так вот, продолжая неисчерпаемую тему нацизма и большевизма. Никого не удивляет, почему все так любят биографии тиранов? С каким жадным любопытством проглатываются подробности личной жизни Сталина или Гитлера? (Радзинский радостно и немного алчно потирает ладошки: у него ещё Наполеон, Нерон и Иван Грозный в активе – полный комплект кровопийц!) Мы знаем поименно всё их окружение (внешность, характер, детали биографии), в курсе всех интриг в грызне за власть.

/Правда, почему-то про секретные протоколы к пакту Молотова-Риббентропа народ-победитель предпочитает не знать, или пытается забыть и стыдливо замалчивает. То, что СССР разделил с Германией всю Европу на двоих, и в 1939-1940 гг. каждый радостно дербанил свою половину (подробнее см. Приложение №1), а парады проводили совместные в Бресте, отмечая успешное double penetration несчастной Польши! И передовица газеты «Правда» прославляла Гитлера и обвиняла Англию и Францию в развязывании Второй мировой войны – нет, не было, не с нами, не верю!/

Вопрос: за что этим сволочам такая честь? Все эти Поскребышевы и Гейдрихи останутся в истории благодаря резне, которую (при их деятельном участии) устроило их начальство. А много мы знаем про окружение Коперника или Эйнштейна? Истории святых нам не интересны. Достижения цивилизации, то, чем мы можем гордиться: их авторы почти забыты. Нас возбуждают только кровь и насилие. В топе Кинопоиска фильмы про тюрьму и концлагеря: «Побег из Шоушенка», «Зеленая миля», «Список Шиндлера», «Мальчик в полосатой пижаме», «Жизнь прекрасна» – самое жуткое, до чего смог додуматься человек (не сами фильмы, а то, что в них происходит), а мы это смотрим и смотрим по кругу…

Но так прикованы мы к чужому страданию из-за сочувствия или злорадства? Что в нас пробуждается в эти чудные мгновения наблюдения всевозможных унижений, истязаний, расстрелов, геноцида? Окрыляющая интоксикация адреналином, приходящая с пониманием, что мы живы, а они уже нет? А посади нас смотреть на галактическую радугу, по которой взбирается принцесса Лея на единороге – нас стошнит!

Люди издревле валом валили на публичные казни и пытки – лучшего развлечения не было до изобретения футбола и Дома-2. Вот она наша суть, вот она наша природа. И проявляется она не только в пассивном наблюдении.

Глава шестая,

в которой неожиданно не оспаривается право внутривидовой агрессии на существование, более того: ей воздаются почести как одной из основных причин развития человечества

«Тен чловек не умрет на своей постели… Тего чловека забиют людове…»

Пан Робацкий, «Конармия», Исаак Бабель

«Те, которые думают, что нельзя руководить людьми иначе, как насилием, пренебрегая их разумом, делают с людьми то же, что делают с лошадьми, ослепляя их, чтобы они смирнее ходили по кругу»

Лев Толстой

Да, я признаю: агрессия в природе человека. Она проявляется как выплеск избыточной энергии, которую невозможно сдержать внутри. И, да: в доисторические времена она помогала пещерным людям сначала в нелегком деле простого физического выживания, а затем и в освоении всей планеты. Преодолевая недружелюбие окружающей среды, человек вынужден был напрягать все силы, скрежетать всеми мозговыми извилинами, чтобы оказаться удачливее в передаче генов следующим поколениям – победить во внутривидовой конкуренции.

Но в современном обществе агрессивность только вредит и тормозит прогресс, погружая любые сообщества в бесконечные дрязги, внутренние и внешние конфликты и приводя, в том числе, к войнам и иным массовым ужасам.

И идея заключается не в отмене агрессии как таковой, что, естественно, невозможно; а в перенаправлении ее в мирное русло. Как довольно безобидный профессиональный спорт в качестве зрелища для масс заменил жестокие гладиаторские бои, а драки подростков во дворе перекочевали в виртуальное пространство многопользовательских онлайн игр.

Мы все ощущаем это буйное клокотание внутри, когда нам что-то не нравится. И без минимального уровня агрессии ты не сможешь не то что доказать свою точку зрения (которую считаешь не только верной, но и важной для распространения), а даже просто ее высказать: забьют, заговорят, заткнут рот. Чтобы протолкаться к трибуне, нужно иметь крепкие плечи и твердые локти, иначе так и умрешь со своей истиной в одиночестве, никем не услышанный и не понятый.

Но, в любом случае, насилие не метод. Не для того человечество тысячи лет развивалось, современная западная цивилизация становилась всё более гуманной, чтобы разом это перечеркивать простой неспособностью контролировать то, что происходит у тебя внутри.

Как с холодной улыбочкой любил говаривать Джигурда: «Спокойствие, только спокойствие!»

Глава седьмая,

в которой пацифистов загоняют под лавку, а серьезные воинственные мужики показывают себя настоящими мачо и получают славу и женщин, но, к безмерной радости каждого уравновешенного разумного человека, ненадолго

«Интеллигенты не могут бороться против дикарской нетерпимости, потому что пред лицом чистой животности без мыслей мысль оказывается безоружной. Однако, когда они начинают бороться против нетерпимости теоретической, бывает уже слишком поздно, потому что, если нетерпимость оформилась в доктрину, значит, бороться с ней опоздали, а те, кто должен был бы бороться, становятся самыми первыми жертвами»

Умберто Эко

Но очень трудно удержать внутри агрессию, когда сталкиваешься с самой насущной бедой каждого мирного, бесконфликтного интеллигента при соприкосновении с современной отечественной действительностью. Это проблема самоидентификации в привычной социальной среде, состоящей отнюдь не из добрых, отзывчивых интеллектуалов. Скорее, наоборот…

Говоря проще и любимыми в быдло-среде пословицами: «кто в армии не служил – тот не мужик». То есть признаться в собственном пацифизме сродни выходу из чулана (coming out of closet), выражаясь американским сленгом (ну, в гомосексуальности признаться, если кто не понял). Так как в родной, милой сердцу дикой варварской стране, склоняющейся не к западной цивилизации, а к принципам и идеалам восточной деспотии, любовь к войне и насилию – признак маскулинности и заявка в альфа-самцы. А пацифизм, гуманизм, буддизм и толстовство очень понижают шансы быть воспринятым объектом противоположного пола в качестве полноценной особи для продолжения рода. В общем, требуется изрядное мужество не только отстаивать свои убеждения, но даже заявить об их наличии.

Но и здесь есть одно существенное возражение: если ты встал поперек толпы, если ты не боишься высказывать свои убеждения и получать за них по морде, если имеешь смелость серьезно рисковать своим личным будущим во имя всеобщего и светлого, ты не просто крутой мужик, ты – герой. А пусечки, которые растворяются в толпе большинства (ведь быдло и нападает всегда как минимум втроем, а поодиночке они пугаются и разбегаются) и только оттуда способны выкрикивать хором: «Мы – патриоты, мы – 86%, мы проголосуем за действующую власть и поддержим