— Тогда мы заберем их ужин, — просто сказал Герлах.

— Ты хочешь, чтобы они голодали?

— Если голодать будем мы, они умрут. С пустым брюхом нам не остановить северян, они порубают местных, изнасилуют их женщин и сожгут город дотла.

Воллен пожал плечами.

— Я ничего не скажу капитану, на этот раз не скажу, — сказал Хейлеман.

— Что?

— Из уважения к тому, что нас связывает. Я ничего не расскажу.

— О чем?

Хейлеман сузил глаза:

— Черт тебя подери, Воллен! Ты выказал мне при них неуважение! Я — знаменосец! Второй офицер! Ни один сопливый солдат не смеет так вести себя со мной! Порой ты забываешься, и я прекрасно понимаю почему.

Воллен старался держать себя в руках. Не стоило продолжать этот разговор.

— Хорошо, Карл, так-то лучше. Тебе лучше не забывать, что ты здесь только благодаря мне.

Карл Райнер Воллен почувствовал, как напряглись все его мышцы. Усилием воли он подавил в себе желание наброситься на Герлаха с кулаками. Тщеславный ублюдок…

Капитан Стауэр окликнул их с противоположной стороны площади. Плечом к плечу они пошли по брусчатке к своему командиру.

Стауэр отдал удила своего коня одному из лансеров и смотрел на идущих от постоялого двора Герлаха и Воллена.

Капитан знал, что его знаменосец рассчитывает на блестящее будущее. В конце концов, он был благородных кровей и у него были связи. Еще одно-два лета — и Хейлеман станет Рыцарем ордена Красного Щита или, на худой конец, какого-нибудь другого знаменитого ордена. Он надеялся на это. Кареглазый, мускулистый, больше двух пядей ростом с коротко подстриженными светлыми волосами и аккуратной белой как снег бородкой. Благородный аристократ, именно такому телосложению как нельзя лучше подходят тяжелые серебряные доспехи, и именно такое лицо ожидаешь увидеть за поднятым забралом.

Хотя горнист… Воллен тоже был отличным наездником и таким же упорным, как Хейлеман. Но его перспективы были не столь блестящи. Все зависело от происхождения. У Воллена не было ни родословной, ни связей. При известных обстоятельствах он мог занять пост капитана, не более того. Однако благодаря рекомендациям герра Сигбрехта Хейлемана Воллен мог рассчитывать на повышение даже в отряде демилансеров.

Карл Райнер Воллен был на голову ниже Герлаха Хейлемана и таким же ярким брюнетом, как Герлах ярким блондином. Он сбривал бороду, и его упрямый подбородок был гладким, как у мальчишки. Глаза у него были синими, как летнее небо. Он был самым образованным солдатом из всех, кем посчастливилось командовать Стауэру. Даже сыновья аристократов самых благородных кровей в кавалерийском подразделении не могли похвастаться таким образованием. Воллен определенно учился с усердием. Возможно, так он пытался повысить свой статус.

— Говорите все как есть, — приказал Стауэр.

— Провианта нет, капитан, — доложил Герлах. — Все забрали прошедшие до нас отряды. Они там что-то готовят, но это все, что они наскребли по своим кладовым. Не стоит лишать их последнего, обойдемся своими припасами.

Стауэр кивнул.

— Карл настаивал на том, чтобы забрать у них еду силой, но я знаю, что мы поклялись с уважением относиться к местным жителям.

Стауэр взглянул на Воллена:

— Это правда?

Карл молчал, казалось, он вот-вот плюнет Герлаху в лицо, но вместо этого он сказал:

— Аппетит взял верх, капитан.

Знаменосец прав. Стауэр почесал за ухом. Он чувствовал, что здесь что-то не так. Но его это мало интересовало. Никогда не надо цацкаться с солдатами. Если то, что ему рассказали в гарнизоне Вацла, правда, впереди их ждали трудные времена. Пять лет назад Стауэр бывал здесь по службе. Это был тяжелый край, такого сурового климата не было ни в одной части Империи, и перемен в этой области не предвиделось. Местные жители были суровыми и в то же время благодушными, впрочем, капитан не так много с ними общался. Цивилизация лишь частично проникла на их необъятные территории, которые служили натуральным буфером между Империей и Северными Пустошами. Стауэр не раз слышал, как кислевиты настаивали на том, что именно они являются истинными защитниками Империи, прикрывая ее границы от набегов северян. Конечно, все это чепуха. У Империи самая сильная армия в мире, и когда она, как сейчас, в момент угрозы вторжения, продвигает свои войска на север, ее солдаты в конечном счете спасают и шкуры кислевитов. Они проживали на этих землях по милости Сигмара и без имперской армии давно потеряли бы ее.

И вот племена северян снова восстали. Такого еще не бывало. Бесчисленные и черные, как тучи муравьев, они двинулись из тундры на юг. Этому предшествовали предзнаменования, пророчества, знаки. Но, даже если угроза была преувеличена, впереди их ждал трудный год. Стауэр и не предполагал, что имперская армия бросит к северным границам столь огромные силы, как не предполагал и того, что они свяжутся с таким количеством союзников. Бретонская тяжелая кавалерия, обученные банды из Тиля, представители чертовых Старых Рас тоже… Все и каждый отнеслись к происходящему серьезно.

Капитан подошел к своему седельному вьюку и достал оттуда ларец с пергаментными свитками.

— Карл! Взгляни, пожалуйста! — сказал он.

Герлах и горнист продолжали испепелять друг друга взглядом, и Стауэр понял, что их надо занять делом, и лучше не одним. Эти двое как родные братья. Постоянно бодаются.

Стауэр открыл ларец и развернул небольшую карту.

— Это Чойка, так?

Воллен посмотрел на карту и кивнул:

— Да, сэр.

— Здесь — река. Здесь — переправа. — Стауэр просто провел ногтем по карте, он ничего не понимал в этих рисунках, но не желал демонстрировать свое невежество.

— Вот это — Линек, — сказал Воллен, указывая на карту, неграмотность капитана не была для него секретом, и он сознавал, что Стауэр часто использует его в качестве писаря. — А здесь — переправа. Примерно в лиге вверх по течению.

Капитан кивнул, с умным видом разглядывая карту, как будто в этом был какой-то смысл.

— У нас приказ к завтрашнему полудню присоединиться к маршалу Нейберу и копьеносцам Виссенланда, их лагерь севернее переправы. Это место называется Ждевка. Так, Ждевка… Ждевка…

— Вот здесь, сэр, — указал Воллен.

Стауэр расправил плечи, глубоко вздохнул и, поразмыслив, произнес:

— До наступления темноты еще несколько часов. Герлах, возьми трех лошадей и обследуй переправу. Осмотри там все внимательно, а на закате возвращайся.

— Слушаюсь, — ответил Герлах и натянул кожаные перчатки. — Сиболд! Йоханн! И ты, Карл.

Стауэр едва заметно поморщился. Он собирался разделить этих парней и дать каждому задание. Какого черта! Если они будут заняты делом, им будет не до препирательств.