– Зато есть проблемы у босса: предполагается, что он перетрудился, самостоятельно закрывая тяжелые двери комнаты-сейфа в Эдинбурге. И вот результат: отслоение сетчатки. Поскольку он врачам не доверяет, поручил «прощупать» этого Монтгомери – нет ли тут какого подвоха…

Он припарковал машину метрах в десяти от трехэтажного особняка на Пэлл-Мэлл. Они подошли к входу в клуб, к подъезду с номером 104. Никаких других ориентиров. Нажав бронзовую ручку, Князь потянул на себя резную дубовую дверь, пропустил вперед Ладу, и они оказались перед величавой фигурой швейцара.

– Простите, миледи?

Через плечо Лады протянулась рука Князя с зажатой между пальцами визитной карточкой доктора Монтгомери.

– Сэр?

– Мы с леди Даной («о, черт, как это прозвучало – почти как «леди Диана») гости сэра Монтгомери.

Швейцар величественно наклонил голову:

– Гардероб внизу, сэр. А сэр Монтгомери ожидает вас в холле.

Холл Реформ-клаба напоминал дворцовый зал. После дворца Осины Ладу трудно было удивить парадными интерьерами. Но что касается богатства убранства, то потомок бывшего ярославского крестьянина далеко обошел английских аристократов. Впрочем, изысканностью вкуса в Лондоне начала XXI века всех превзошел потомок сапожника из Мариуполя Абрам Романович.

Уже надоела шутка-афоризм про английский газон. Считается, что настоящий газон возникает лишь при наличии трех поколений рода, за ним ухаживающих. То же и про светскость. «Кто может быть настоящим джентльменом?» – «Человек, имеющий три высших образования» – «В какой последовательности?» – «Сначала ваш дед, потом отец, потом вы». Смысл всех этих снобистских шуточек в том, что скорее верблюд пройдет сквозь игольное ушко…

Оказалось, все это – полная чушь. Для того чтобы проникнуть сегодня в святая святых чопорной Англии, вполне достаточно иметь только много денег. На островах ни для кого не секрет, что источник богатства Осины… Словом, смотри его уголовное дело. Все знают, что он нувориш, безродный, поверхностно образованный, малокультурный… Кого это волнует? Все знают, что Россия, Сербия, Финляндия и Франция добиваются его экстрадиции с целью проведения открытого судебного процесса по обвинению в отмывании денег, организации финансовых пирамид, увода денег через оффшоры и даже организации заказных убийств? И что? Кого это волнует?

– Да, господа, меня это волнует! – мягким голосом заметил доктор Монтгомери.

Они с Князем уже разделись в гардеробе, поднялись в холл, встретились и познакомились с доктором Монтгомери. Теперь все трое стояли своим маленьким кружком среди групп строго одетых мужчин, тихо о чем-то переговаривающихся.

Доктор Монтгомери был в таком же, как Князь, сером костюме и бордовом с искоркой галстуке. Они были одного роста, с седыми висками, легкой проплешинкой на темечке и седыми усами.

Ладе очень нравилась эта компания.

«Все-таки джентльмен – это хорошо, – подумала она. – А два джентльмена – еще лучше».

– Так вот, господа, – говорил доктор Монтгомери, – нет нужды со мной хитрить. Я слежу за прессой, знаю, как давно и безрезультатно ваша страна добивается экстрадиции этого мерзавца. Полагаю, каждая страна вправе сама разбираться со своими мерзавцами. Не вижу нарушения каких-то моральных норм в том, что я, как главный эксперт-консультант, дам рекомендацию на проведение небольшой коррекции сетчатки пациента, снимки глаз которого вы мне предоставили на прошлой неделе. А уж организация оперативного вмешательства в частной клинике, которую вы наметили, и вовсе ваше дело. Клинику эту я знаю. Квалификация доктора Мазура не вызывает у меня сомнений. Официальный ответ на бланке Королевской офтальмологии я пришлю вам завтра. С печатью и подписью, как положено. При необходимости, если будет звонок помощника «сэра» Осинского в нашу рецепцию, ему подтвердят, что такая рекомендация дана.

– Есть ли еще какие-либо вопросы? Кстати, ваш английский, мадам, превосходен.

– Но я же ничего еще не сказала!

– Теперь сказали, и я вижу, что был прав. Еще глоток шерри? Извините, терпеть не могу шерри, но это традиция. Англичане – упрямый народ, во имя традиции будут мучиться, но терпеть.

– Ничего, не беспокойтесь. Нам шерри еще не успел надоесть.

Доктор Монтгомери сделал глоток шерри больше обычного.

– Может быть, сэр, – решился Князь, – вы окажете нам еще одну любезность? Наш босс мечтает сделать пластическую корреляцию, – так, пустяки, даже не потребуется согласование со Скотленд-Ярдом… Несколько украшающих внешность джентльмена штрихов. Но я был бы вам признателен, если бы вы порекомендовали нашему боссу частную клинику пластической хирургии леди Маргарет Черри в Сазерленде.

– Это решаемый вопрос. Не хотите пообедать в столовой клуба? Кухня отменная.

Лада посмотрела на надпись на парадной лестнице: «Членов клуба просят соблюдать правило о том, что дамы, являющиеся их гостями, не имеют доступа на галерею».

– В другой раз. С удовольствием, – сказала Лада и улыбнулась доктору своей лучшей улыбкой.

– Игорь Василич? Я тут в Вену на пару деньков слетаю. Отдохнуть. Никаких бизнес-планов. Остаешься на хозяйстве…

– Отдохнуть – это как? – лукаво переспросил Силаев, правая, а также левая рука председателя Совета директоров холдинга «Московские строительные материалы». – Вена – город красивый. Но наши девочки лучше.

– Да у меня жена красавица.

– Тем более. А там еще немецкий вспоминать придется.

– Это не самая трудная часть моего вояжа. Сначала лечу в Вену, оттуда – в Камерун, оттуда – возможно, в Париж. Кажется, приближается последний акт драмы. Помнишь Командира? У него еще поговорочка была: «Кто Командира обидит, до утра не доживет». Так вот, в 1998 году Командира сильно обидел один человек. И на бабки развел, и лично обидел. Но до утра дожил. Очень могущественный был человек при власти первого президента. Но… Только отсрочку наказания получил.

– Я догадываюсь, о ком речь.

– В 2000 году этот же человек сильно обидел другого моего друга – Егора Федоровича Патрикеева. Он добился снятия с должности Генпрокурора Ильи Юрьевича Кожина, а Патрикеев, Кардашов, Ильчин, Давыденко, Петр Прибой, Борис Уралов – цвет генпрокуратуры – ушли вслед за Генеральным. И опять это сошло тому человеку. Потом он еще много хороших людей обидел – и просто авторитетных людей, и людей «в авторитете», и в военной, и в прокурорской форме, и в смокингах.

– А мы с тобой к какой группе относимся?

– К тем, что в смокингах: никому не мешаем, всем помогаем, с кем надо советуемся. Ни про кого плохого слова первыми не говорим… Ну и за ответом не постоим, если надо будет…

– Не припомню, нам-то он где дорогу перешел?

– А помнишь, нашему холдингу был хороший заказ из Шотландии? На гранит, на мрамор, на шокшинский кварцит?