– Почему бы не поверить в то, – улыбнулся он бывшему разведчику, – что рубины из Шри-Ланки и из Камеруна – родные братья? Вот ваши деньги, дружище – за копии табличек, за ксерокопию статьи, в которой описывается попытка перевода надписей, за кусочек глины с оплавленным рубином. И еще тысяча евро – бонус.

– За что?

– За идею. Ничто не достаете нам так легко и не приносит таких прибылей, как чужие идеи…

…После комфортной кондиционированной атмосферы салона «боинга» жара Каирского аэропорта валила с ног.

«Могли бы для такого дорогого рейса подобрать время прилета попрохладнее», – подумал Чижевский, нахлобучивая на мгновенно покрывшуюся потом макушку белую панаму.

«Уговаривал ведь Силаев взять пробковый колонизаторский шлем. Может, он и прав…»

С жизнью Чижевского примирило прохладное брюхо белого «кадиллака», который уже ждал его с заведенным мотором и включенным кондиционером. Он едва успел выпить бокал воды со льдом и сделать пару звонков, а большой и важный представительский автомобиль уже раскрыл свои дверцы на берегу Нила у дебаркадера, к которому был пришвартован теплоход «Осирис» – плавучий пятизвездочный отель.

Как ни странно, корабль с шикарным рестораном, музыкальными гостиными, барами, двух– и трехкомнатными каютами напоминал что-то из детства. Голос старшего помощника капитана по теплоходной радиосвязи объяснил, в чем дело: на этом теплоходе снимался известный фильм «Роковое путешествие».

«Надеюсь, ничего особенно рокового меня не ждет», – подумал Чижевский, с удовольствием ощущая нежные пальцы массажистки у себя на шее и прислушиваясь к тому, как пузырьки воздуха щекочут его обнаженное тело, растворившееся, казалось, в прохладной воде «джакузи». В конце концов две недели отдыха на теплоходе, плывущем от Каира до Асуана, хоть частично примирят его с трудностями второй части экспедиции…

Потом он будет париться в малокомфортных отелях столицы Камеруна, питаться пережаренными овощами, с трудом вникать в сущность рассказов консультантов, пытающихся на смеси английского, французского и языков народностей банту объяснить необъяснимое, мотаться по плоскогорью, стремясь понять взаимосвязь между оплавленными рубинами из венского музея и рубинами из Карелии…

Так вот, пока все это идет своим чередом, яхта «Чиж» класса «река-море» идет своим ходом из Питера через Балтику, огибая Францию, Португалию, Испанию, через Гибралтар и догоняет его в Асуане… Нет, это нецелесообразно! Он взглянул на карту, занимавшую почти всю стену его каюты. Связался по спутниковому телефону с капитаном «Чижа».

– Вам будет целесообразнее ждать меня в порту Дуала. Для надежности я возьму небольшой самолет, и с остановками пройду по курсу с севера, где я поначалу предполагаю провести изыскания, на юг. Так что курс «Чижа» – на порт Дуала. Пусть Никифоров подает заявки на швартовку яхты в порту, стоянка будет короткой. Я же буду в Дуале ровно через три недели: две уйдут на плавание «Осириса» по Нилу и неделя понадобится на экспедицию в горах. Так подсказывает мне интуиция…

Интуиция Чижевского еще никогда не подводила.

Самое удивительное, что Нил по утрам розовый. Волей-неволей задумаешься о мистической связи розовых рубинов с этой медленно текущей уже тысячи лет розовой водой.

Настроение Чижевского не испортила даже информация старшего помощника капитана о том, что, скорее всего, именно в его каюте в фильме «Роковое путешествие» было совершено убийство.

Правда, на третий день на прогулочной палубе он своими ушами слышал, как тот же старпом рассказывал двум молоденьким англичанкам совсем иную версию, согласно которой преступление было совершено именно в их каюте.

Чижевский его не осуждал.

Тем более, что, насладившись пару дней приятным отдыхом, он ощутил раздражение от глупости и поверхностной эрудиции большинства путешественников – никто из них не интересовал его с интеллектуальной точки зрения, а дам в его вкусе на «Осирисе» вообще не наблюдалось.

Потому он, уютно устроившись в кресле, часами пытался разобраться в документах, которыми был набит его желтый портфель.

Итак, по словам Егора Федоровича Патрикеева, все катрены Мишеля Нострадамуса, имеющие отношение к России и рубинам, переведены. С собой в путешествие Чижевский взял ксерокопии страниц первого посмертного издания центурий Нострадамуса 1568 года и ксерокопию странички, предположительно относящейся ко второй половине XVI века. Ее обнаружил Егор Патрикеев в первом полном издании катренов Мишеля Нострадамуса в 1996 году, когда работал в библиотеке Сорбонны.

Изучение 970 катренов не принесло ни одной новой идеи.

Две недели Станислав Чижевский бился над переводом последнего, как предполагали они с Егором, катрена Нострадамуса. Впрочем, судя по количеству строк, это должно было быть два катрена.

У него было стойкое предчувствие, что он вот-вот подойдет к краю бездны и заглянет в непостижимое.

Пока «Осирис» неторопливо плыл по розовому Нилу, Чижевский перелистал массу литературы о Камеруне. Его поразила фраза в одной исторической статье. Автор, немец по национальности, на протяжении нескольких десятилетий жил в Камеруне и был убежден, что раздел Камеруна между Францией и Великобританией в 1916 году нанес бывшей немецкой колонии существенный вред: была потеряна преемственность культурного развития.

Вполне понятный патриотизм потомка немецкого колонизатора в Африке.

Чижевский хотел уже бросить листок в корзину для мусора, как его внимание привлек интересный пассаж. Вспоминая набег англичан и французов на Камерун, автор писал: «Точно так же в начале XIX в. дикие кочевники фульбе завоевали султанат Мандару и уничтожили многие культурные памятники, прервав связь времен. Так, почти полностью была уничтожена гробница царевича Су-Ни-Ката, датируемая 2400 г. до н. э., уничтожены или украдены таинственные глиняные таблички с вкраплениями рубинов, оплавленные страшным огнем. Лишь часть камеры была вывезена Бонапартом в Европу, где позднее австрийские Габсбурги перекупили у французов памятник камерунской культуры. Однако в силу того, что из шестнадцати табличек, описанных в египетских папирусах 2400 г. до н. э., в музее в Вене хранятся лишь две, потеряна возможность расшифровать древние записи современников захоронения». И далее: «Султанат Мандара был сожжен набегом диких кочевников… Процветающий под покровительством Германии древний Камерун в культурном плане был практически уничтожен владычеством англичан и французов».

Образ запомнился.

Еще одну крупицу истины он выудил из книги Уильяма Пеллегрина «Рубин сангена».

Перечисляя месторождения наиболее крупных рубинов, автор дает непривычный ряд: Ост-Индия, остров Цейлон, Китай, Африка, Бразилия.

«Если провести вдоль параллели линию, соединяющую на южном полушарии места, где находили наиболее крупные розовые рубины, то выйдет, что Камерун может иметь такое же крупное месторождение розовых рубинов, как Цейлон.