Мужчина не обернулся, он хотел бы ответить иначе, но знал, что не сможет солгать. Слов подходящих не нашел, предпочел уйти, чтобы не вернуться, не обнять эту хрупкую девушку, ставшую для него не просто королевой.

Мирель ворвалась в главный зал ураганом, замерла, подмечая, что советники собрались в полном составе, а место во главе стола с гордым видом занимает Тьяна.

Она по праву считала себя королевой Ар-де-Мея! Часто игнорировала Миру, открыто заявляя, что брат ошибся с выбором. Многие советники украдкой шептали, что Мирель надо бы уступить трон той, кому предначертано править. Сейчас Тьяна улыбалась, без прикрас показывая королеве, что думает. Мирель, высоко подняв голову, не отводила взгляд. И пусть младшую сестру Алина зовут так же, как и легендарную правительницу Ар-де-Мея, это все прошлое. Мира станет той, о которой заговорят потомки.

Девушка растянула губы в холодной улыбке и произнесла:

— Мне льстит, что советники столь рано приступают к исполнению своих обязанностей! Но не нравится, что они делают это без меня! Зачем мне нужен такой совет? — остановилась, делая вид, будто раздумывает, что прогонит их всех. Хотя, сказать по правде, Мирель бы сделала это, не размышляя слишком долго.

Тьяна медленно поднялась, всем своим видом показывая, что думает о королеве. Мира вскипела, события прошедших дней взбудоражили ее, а открытое пренебрежение тех, кто должен служить — стало последней каплей, переполнившей чашу терпения южанки.

Юная королева открыла рот, желая высказаться, но Тьяна опередила ее.

— Мы наслышаны о ваших подвигах, королева, — отошла, уступая место во главе стола.

— Вот как? — внутри Мирель клокотала злость, но говорила она спокойно, с расстановкой. — Однако, я не видела вас вчера, когда вернулась с трофеем!

— О, вынуждена просить прощения! — женщина сузила синие глаза, пристально рассматривая жену своего погибшего брата. — С давних пор я не люблю подобные церемонии. Знаете, почему?

— Муж рассказывал мне, как погибла ваша старшая сестра, — сдержанно отозвалась Мира, желая высказать Тьяне все, что накопилось.

— Только скажите, — женщина притворно тревожно вскинулась, — где же тот медальон, что надобно хранить королеве Ар-де-Мея вечно, как повелела Тьяна Великолепная?!

Мирель вскинула руку к вороту, заволновалась, но сумела не выдать своих тревог, и ответила:

— Медальон находится там, где должен быть!

Тьяна не поверила, выдвинулась вперед, приготовилась к словесной атаке, желая смутить соперницу. Мира собралась, выдавила из себя улыбку, самую ледяную, на какую только была способна, решила указать подданной, где ее место.

— Ваша милость! — раздался за спиной голос эрт Маэли. — Простите за опоздание! Господа советники, — он прошел и быстрым кивком поприветствовал прочих присутствующих.

Мирель выдохнула, понимая, что спор с Тьяной только усугубит и без того непростую ситуацию. Пока собиралась с мыслями, думала, с чего начать совет, успокаивалась, в зал прошел еще один мужчина.

Высокий, широкоплечий, статный. Черные волосы, как всегда, безупречно зачесаны назад — и не подумаешь, что он совсем недавно прибыл в город. Синие глаза пробежались по комнате, мгновенно оценивая обстановку, замерли на миг, взглянув на раскрасневшуюся королеву. Дарейс эрт Баралис — капитан королевской гвардии, главнокомандующий войсками и сын Тьяны.

— Ваша милость, — он склонился перед Мирель, — мне тоже следует просить прощения за опоздание, — бросил беглый взгляд на эрт Маэли, и последний криво ухмыльнулся, выражая презрение.

Эти двое никогда не ладили, еще Алин пытался примирить мужчин, своего брата и лучшего друга, но не преуспел. Разве под силу это сделать Мирель? Словно два хищника, которые делят добычу! Впрочем, оба вполне благосклонно относятся к своей госпоже, Лориан — помогает, Дарейс — не мешает, часто осаждая свою разгорячившуюся родительницу.

— Оставим пустое! — твердо произнесла Мира, обращаясь ко всем сразу, а затем посмотрела на Дарейса. — Расскажите нам, эр эрт Баралис, как обстоят дела на границе!

Он кивнул, прошел к столу, расположил на нем принесенные карты и фигуры, начал:

— Итак…

Мирель поежилась, почему-то рядом с капитаном королевской гвардии, ей всегда становилось невыносимо холодно. Он весь казался ей словно высеченным из куска льда, особенно когда говорил вот так — совершенно ровно, не проявляя эмоций, перечислял сухие факты, не выказывая личного отношения…

Королеве снова не спалось этой ночью, воспоминания, тревоги, волнение, обида, гнев, страх снедали ее, мешали спать, беспокоили неясными видениями темного будущего. Хотелось, как в детстве, спрятаться под одеяло, зажмуриться и не думать, не представлять. Но разве королева Ар-де-Мея могла позволить страху овладеть собой?

Чтобы отвлечься, Мира вскочила, нервно прошлась по комнате, пытаясь вспомнить, когда последний раз видела медальон. Остановилась, понимая, что потеряла его в Гиблых горах, вспомнила недавние разговоры с Лорианом и Дарейсом, приняла окончательное решение.

Осенний ночной сад встретил ее неожиданной тишиной. Неподвижное небо над головой, на котором серые облака закрывают свет звезд, прячут луну; и дуновение ветра не нарушает покой деревьев, не срывает пожелтевшую листву. Мирель вздрогнула, когда от широкого ствола отделилась тень и двинулась по направлению к ней.

— Напугал, грыр, — улыбаясь, сказала она, глядя на подошедшего мага.

— А вот ты меня не удивила, — ответная улыбка эрт Маэли была наполнена грустью.

Мира снова с надеждой и затаенной любовью взглянула на него, и наставник взял себя в руки, ухмыльнулся:

— Но я подготовился к нашему походу на южных демонов!

— Лориан? — недоверчиво вопросила она.

— Да, я пойду с тобой! — поднял руку. — И не возражай, королева!

Мирель желала поспорить, но передумала, только кивнула, молча задавая вопрос луне, выглянувшей из-за туч. Но коварная закатилась за облако, не отвечая.

До границы путь оказался неблизким, Лориан и Мирель обходили стороной большие поселения, старались двигаться ночью, когда наступало время сумеречных.

И вот дорога подошла к концу. Единственный факел, тот, что держал в своих руках эрт Маэли, освещал вход в пещеру.

— Ты знаешь?.. — спросил мужчина.

— Еще бы… Пусть тогда ты не взял меня с собой! — девушке хотелось сказать строго, но получилось печально.

— Зачем? — обнажив меч, Лориан двинулся вперед, но Мира точно знала, что от нее требуется.

Тогда она страдала по Алину, теперь же испытывала светлые чувства к эрт Маэли. Потеряв одного, она не может рисковать жизнью другого. Когда она пересекала «темную тропу» в прошлый раз — мало знала о ней, потому не тревожилась. Только Алин казался странным, рассеянным, что-то шептал, будто слышал чьи-то голоса. Любовь к ней удержала его на самой кромке, не позволила переродиться. Возможно ли, что любовь Лориана к ней столь же сильна? А если он последует зову Некриты? Нет! Теперь, зная об опасности, Мирель не станет рисковать!