Сейчас, когда братишка так... непререкаемо сказал ей: «А мне очень!», Ольга просто прекратила разговор. Наступило молчание. Это, кстати, как она заметила, хороший способ приводить Олежку в чувство. Он послушает-послушает ее молчание, а потом и скажет:

Ну хорошо, чего надулась-то? Давай подумаем вместе...

Хотя Ольга вовсе и не думала дуться, не думала сердиться на него. Она просто тихо-тихо стала разучивать фокус с исчезающими картами, который ей недавно показал (и научил секрету) великий цирковой маг и чародей дядя Ваня Янцзы. Кажется-то — особенно не цирковым людям — тебе секрет фокуса рассказали, ну и показывай его, пользуйся.

Оказывается, это лишь полдела, а может, и четверть его. Фокус надо разучить, довести до совершенства. Чтоб публика не смеялась и не показывала пальцем:

Эй, умник! Да вон же у тебя из кармана торчит твой исчезнувший букет!

Надо, чтоб публика широко открывала глаза, замирала, а произнести могла только два слова — или: «Ах!» или: «Ой!»

Короче говоря — ловкость рук и никакого мошенства!

И пока Ольга занимается своими упражнениями, Олег думает над тем, что, может, он и не совсем прав по поводу Робин Гуда, нам с вами пора прояснить ситуацию. Например, почему это Ольга и Олег, а также их дедушка, бабушка, мама и папа — словом, вся семья — живут в гостинице. И почему Ольга считает себя профессиональной артисткой, и почему она за четыре зимних месяца сменила три города?

Дело в том, что Ольга действительно профессиональная артистка. И Олег, брат ее, тоже. Причем артисты они не простые. Они артисты цирка! И это в двенадцать-то лет... Здорово, по правде говоря. Я вот всю жизнь мечтал стать профессиональным циркачом, клоуном. Дожил уже до седых волос, а так и не стал им.

Но как же у близняшек-то это получилось?

Им в каком-то смысле было проще.

Потому что у них и дед, и бабушка, и мать, и отец — все цирковые артисты. Так что уж Ольге с Олегом просто... «деваться было некуда». Это, само собой, шутка, но такая, в которой есть большая доля правды. В цирковых семьях дети очень часто, чтобы не сказать всегда, идут по стопам родителей. Вот и вся история.

Но.на самом деле не вся. Тут есть еще один нюанс, как говорят взрослые. То есть, иными словами, есть одна тонкость. Она состоит в том, что их семейный цирк назывался «Цирком зверей под управлением Джона Сильвера». Что такое «цирк зверей» — тут объяснять нечего. А вот откуда взялся Джон Сильвер, этот жуткий злодей и пират? Как он попал из книжки «Остров сокровищ» в компанию Ольги и Олега?.. Это действительно интересный разговор!

Жила-была молоденькая гимнастка, только что окончившая цирковое училище, звали ее Тамара Серегина. И вот однажды на концерте во время выступления она познакомилась с могучим чернокожим и тоже очень юным цирковым борцом, которого звали Олава Сильвер. Он приехал в нашу страну вместе с делегацией молодых ямайцев — жителей острова Ямайка то есть. В тот год у нас в России, которая входила в состав СССР, собралось очень много молодежи из самых разных стран — можно даже сказать, со всего света! Раньше были такие довольно странные, но, в общем, хорошие праздники. Они назывались: Международный фестиваль молодежи и студентов.

И проходили эти праздники довольно весело — каждый старался показать свое искусство, свое спортивное мастерство. А в перерывах участники фестиваля устраивали митинги, на которых говорили, что надо отстаивать мир на Земле, что один человек не должен угнетать другого, а богатые должны делиться своим богатством с бедными.

Но для нас главное, что Тамара и Олава познакомились, подружились. И уже к вечеру, когда он провожал стройную красавицу домой, молодые люди поняли, что должны пожениться. Вскоре это и было сделано!

Поженившись, они зажили вместе — счастливо, весело, дружно. Олава остался жить у нас в стране. Они оба стали выступать в цирке. Тамара была прекрасной акробаткой, а Олава — борцом, тяжелоатлетом. Подбрасывал и ловил гири разными хитроумными способами, держал на вытянутых руках качели, на которых Тамара выделывала всякие штуки... ну и так далее и тому подобное.

Видимо, если б их жизнь протекала в другой какой-нибудь компании, то Тамаре уж, наверное, какой-нибудь умник обязательно сказал бы: чего ты, дескать, Томка, вышла за негра, своего, что ли, не могла найти?

Но цирковые, они очень простые, очень добрые, очень легкие в общении люди. Поэтому они не задавали таких... дурацких вопросов. А просто радовались, что у Тамары и Олавы такая настоящая любовь!

Могли бы Тамаре еще родные отсоветовать вступать в «подобный брак». Но у Тамары не было родных. Она была детдомовская. А директор того дома, Роман Ильич Серегин, был очень хорошим человеком и не мог своей воспитаннице посоветовать стать несчастной. Недаром круглая сирота Тамара, которая никогда не знала ни отца, ни матери, взяла отчество — по имени Романа Ильича, а фамилией своей сделала его фамилию. Так и получилась она Тамарой Романовной Серегиной!

Через какое-то время у Тамары и Олавы родился отличный пацаненок, Сева. Он был куда темнее белокурой мамы и куда светлее темнокожего папы. Он рос крепким и стройным, а главное, очень ловким и скоординированным... Это значит, что никакое движение для него не было сложным. В общем, родителям было ясно: Сева станет жонглером... Так оно и вышло. Причем Всеволод Олавович стал жонглером классным, отличнейшим мастером. И сам Володя Кувырков — жонглер с мировым именем — говорит, что без Всеволода Олавовича, без его уроков я бы никуда!».

Но и слава, и мастерство пришли потом. А в восемнадцать лет Сева познакомился с некоей Мариночкой Серегиной. Вернее даже так: Мариной Романовной Серегиной. И влюбился в нее!

Вы скажете:

Да что за е-ка-лэ-мэ-нэ! Почему опять «Серегина» и почему опять «Романовна»?

Я отвечу:

А вы догадайтесь...

Ну, правильно. Дело в том, что Марина Серегина была из того же детского дома, что и Тамара Романовна Серегина.

Просто однажды Олава и Тамара поехали навестить своего старого учителя и старого друга Романа Ильича, вообще проведать детский дом, выступить с шефским концертом. И с ними был Сева, уже повзрослевший, уже настоящий мастер своего дела.

Как вы уже понимаете, произошла встреча Севы и очень большой любительницы зверей, руководителя живого уголка Марины Серегиной... Опять же я не буду долго рассказывать о том, как Сева из всех гастролей писал ей письма и проэванивал уйму денег, и, как сумасшедший, рвался в Москву, хотя ему предлагали очень выгодные заграничные контракты на такие гастроли, что иной бы жизнь за это отдал.

Но Сева готов был отдать жизнь совсем за другое... За другую/

И наконец они оба поняли, что так продолжаться не может. Сева, робея, как первоклассник перед тренером по футболу, поехал в детский дом, к Маринке. А та, собственно говоря, уже не была воспитанницей, потому что ей исполнилось девятнадцать лет, и она работала в родном доме воспитателем... Дальше произошло то, что всегда происходит между счастливыми людьми, — взаимное объяснение в любви. Через какое-то короткое время они стали мужем и женой.