– А потом пустим кровь мерзавцу! – вожделенно добавил демон.

Когда Бельфеддор въехал во двор «Трех кинжалов», уже совсем рассвело. Бельфеддор спешился, помог спуститься Исинте. Подбежавший слуга принял повод Мрака Жеребец злобно покосился на чужака и угрожающе обнажил зубы, но, повинуясь приказу хозяина, последовал за слугой на конюшню.

В заведении было не слишком людно. В полутемной трапезной за столами сидели несколько человек сомнительного вида – скучковавшись маленькими группами, они вполголоса обсуждали свои дела. Бельфеддор и девушка заняли место за свободным столом в темном углу, который не просматривался от входа.

К столу подошел хозяин, мрачный волосатый верзила в грязном кожаном фартуке, и вопросительно уставился на посетителей.

– Вина, – коротко бросил Бельфеддор.

– Какого? – спросил хозяин.

– Лучшего.

Хозяин пожал плечами и неспешно ушел прочь. Через некоторое время он так же неспешно вернулся, поставил на стол помятый медный кувшин и две деревянные чаши и снова ушел.

Взяв кувшин, Бельфеддор принюхался и усмехнулся.

– Кажется, этот громила не считает нас состоятельными клиентами. Винцо он принес дрянное. Хотя в этой дыре оно может считаться и лучшим.

Плеснув в одну из чаш, он придвинул ее девушке и сказал:

– Сделай глоток. Это согреет тебя и успокоит.

Исинта послушно взяла чашу двумя руками и отхлебнула.

– А ты, господин? – спросила она.

Бельфеддор лишь покачал головой в ответ. Обнажив один из клинков, он спрятал его под столом, потом снял шлем с головы, чтобы рога не бросались в глаза, и положил его рядом на скамью.

Ждать пришлось недолго. Вскоре с улицы вошел высокий человек в шерстяном плаще. Остановившись в центре зала, он огляделся по сторонам. Бельфеддор сразу узнал вошедшего. Предчувствие его не обмануло: это был сам Омминос.

Бельфеддор поднял руку, привлекая его внимание. Омминос подошел ближе, скользнул взглядом по фигуре Исинты, съежившейся от страха, и пристально посмотрел на Бельфеддора.

– Вижу, вам удалось отыскать девчонку, – произнес он. – Но совсем не обязательно было тащить ее сюда. Кто ты такой, парень? Я не видел тебя раньше.

– Достаточно того, что я знаю тебя, – ответил Бельфеддор. – Садись.

Омминос опустился на скамью напротив.

– Девчонку я вижу, – сказал он. – А где Бельфеддор?

– Перед тобой, – последовал ответ.

Омминос встрепенулся, но тут же почувствовал, как в живот ему под столом уперлось что-то острое.

– Постарайся обойтись без резких движений, – произнес Бельфеддор. – Иначе мой клинок пропорет твои кишки. Умирать будешь долго и мучительно.

– Что тебе нужно? – прохрипел Омминос, чуть побледнев.

– Откровенный разговор. Можешь налить себе вина. Если тебя пронесет от этого пойла, предъявляй счет хозяину.

– Кто ты, Бельфеддор? – спросил Омминос. – Я уже слышал это имя, но его приписывали не человеку.

– Очевидно, ты слышал его от своих северных друзей, – предположил Бельфеддор, внимательно наблюдая за реакцией бывшего начальника купеческой стражи.

По глазам ногара было видно, что он отлично понял, что имеет в виду Бельфеддор. Однако внешне Омминос остался спокоен.

– Я знаю не так уж мало о твоих делах, – произнес Бельфеддор. – Но хочу узнать еще больше. Советую удовлетворить мое любопытство и рассказать все без утайки, если хочешь покинуть этот притон живым. Ты понял?

Омминос молча кивнул, с ненавистью глядя Бельфеддору в глаза.

– Для Начала я хочу знать, зачем ты сгубил Ксеттоса?

– На Ксеттоса напали варвары, – ответил Омминос. – Я тут ни при чем.

Бельфеддор надавил на клинок так, что у бывшего стража Ксеттоса пресеклось дыхание.

– Не искушай меня. Мне известно, что именно ты устроил нападение варваров на караван. Отвечай: зачем ты это сделал?

Омминос покосился на Исинту и произнес:

– Этого потребовала Тинея.

– Я подозревал, что у нее черное сердце, – усмехнулся Бельфеддор. – Но никак не думал, что она желает смерти своему дядюшке. Чем он ей помешал?

– Этого я не знаю.

– А мне кажется, что знаешь.

Бельфеддор снова надавил на клинок. Омминос скривился от боли и сжал зубы.

– Посмотри мне в глаза, – грозно потребовал Бельфеддор.

– Здравая мысль, – одобрил демон. – Сейчас этот хлыщ узнает, с кем имеет дело.

Омминос не решился перечить и поднял голову. Их взгляды встретились. Ногара вряд ли можно было назвать трусом, но сейчас, заглянув в глаза Бельфеддора, он испытал невольный трепет, лицо его побледнело. Это не были глаза человека. На Омминоса смотрели глаза демона, их бездонная глубина излучала безграничную жестокость, жажду насилия и убийства. Омминос увидел обнаженную душу истинного зла.

– Кто ты? – прохрипел Омминос.

– Ты знаешь, кто я, – жестко ответил Бельфеддор, буравя его взглядом. – Я пришел за тобой в Отоммосо из лесных дебрей. Ты ведь не забыл той поляны, где твои наемники напали на лагерь Ксеттоса?

– Ты не можешь быть тем, о ком я думаю, – прошептал Омминос. – Ты не человек…

– Именно так, – подтвердил Бельфеддор, ни на миг не отпуская ногара взглядом, словно держа в клещах его душу.

При этих словах Исинта съежилась еще больше и вжалась в угол, будто хотела слиться с серыми стенами.

– Все наемники, которых ты посылал за мной и этой девушкой, мертвы, – продолжал Бельфеддор. – Будешь молчать, я и тебя отправлю вслед за ними, не задумываясь.

– Хорошо, я скажу, что ты хочешь, – прохрипел Омминос, облизывая пересохшие губы и с ненавистью глядя на черного воина. – Но сначала убери ее отсюда, – покосился он на девушку. – Ей незачем слышать наш разговор.

– Она останется, – ответил Бельфеддор. – А ты начинай откровенничать, пока я не потерял терпение. Зачем Тинее понадобилась смерть ее дяди?

Омминос снова покосился на Исинту и сказал:

– Он слишком много знал. Ксеттос был не столько купцом, сколько осведомителем Октонноса, одного из советников императора. Путешествуя по всей империи и за ее пределы, Ксеттос собирал сведения для Октонноса. Узнал он кое-что и о Соттаносе. Это другой советник императора – тот, что руководил строительством нового дворца.

– При чем же здесь Тинея? – нетерпеливо спросил Бельфеддор.

Омминос вновь облизнул потрескавшиеся губы и продолжил:

– Тинея – баба хитрая и коварная. Она хочет стать благородной дамой высшего сословия. Она сумела окрутить Соттаноса, советник влюбился в нее, как мальчишка. Дело шло к свадьбе, но Ксеттос воспротивился этому союзу. Это послужило Соттаносу дополнительной причиной для убийства купца. Тинея не стала возражать и сама все организовала.