Словно затравленный зверь, истекая слезами, будто кровью, я металась по гостиничному номеру, желая сотворить что-нибудь грандиозно гадкое.

«Никогда не прощу унижения!» – кричало мое уязвленное эго.

«Как мне жить без него?!» – вторило испуганное сердце.

Вне себя от ярости, заорав во все горло, я рухнула на пол. Пусть на мои крики сбежится народ. К тому моменту порежу вены, вот тогда он поплатится за все! Но ведь мертвых слишком быстро забывают, а такие, как Альба, всегда окажутся рядом для утешения. Возможно, в этот момент уже и оказалась! «Долго царь был безутешен. Но как быть? И он был грешен». Все проходит и все забывается. Забывается, как тогда в первый раз! Ведь простила же, оправдав его измену отсутствием нашей близости. А теперь?! Чем можно будет оправдать очередное вероломство?!

В безумном порыве я вскочила, вытащила из шкафа рубашки Роберта и начала рвать их в клочья. А потом, выбежав в темноту ночи, добралась до ближайшего бара и стала один стакан за другим хлестать виски. Странно, в тот вечер меня не так уж и разобрало! Отчаявшись залить горе, измотанная переживаниями и ревностью, около полуночи я поплелась одиноко в отель. К каким сюрпризам готовиться на утро, пробужусь ли после адской ночи без груза депрессии и тоски? Все будет зависеть от количества принятого снотворного.

На этаже царил полумрак. Силуэт мужчины, отделившись от стены, пошел навстречу. Запах, которым жила последнее время, который доводил до полного обезличивания и растворения в нем, ворвался в мои ноздри.

– Я не сказал ей о тебе, потому что не посчитал нужным, потому что она перестала для меня что-либо значить, потому что моя жизнь больше ей не принадлежит.

– А кому она принадлежит? – прошептала я, чувствуя, как дрожат мои ладони от болезненной близости.

– Только тебе одной. Без остатка, – хрипло выдохнул он мне в ухо.

Роб медленно провел по моей щеке тыльной стороной указательного пальца, наклонился, чтобы прикоснуться к губам, но вдруг отпрянул.

– Да ты пьяна! – воскликнул он в восторженном удивлении. – Надеюсь, это единственное, что с тобой в этот вечер случилось.

– А с тобой? – хмыкнула я недоверчиво.

– Был ли я с другой женщиной?! На, проверяй!

Роберт прижал мою кисть к джинсам, к напряженному члену.

– А теперь дай сюда твои трусы. – Требовательным жестом он протянул ко мне ладонь. – Ты плохо расслышала?

Роб, словно окаменев, застыл с протянутой рукой. Этот момент был чем-то немыслимым, завораживающим, жгучим. В нем рождалось новое чувство, полное стыда и вожделения. Я неторопливо стянула с себя тонкую черную полоску и бросила ему. Роберт прижал трусы к лицу, глубоко вдохнув мой запах. С этим вздохом я набухла и засочилась, но тут же застыла в ошалелой оторопи, почувствовав сильнейшую боль от хлесткой пощечины.

– Никогда не позволяй усомниться в тебе! – выдохнул он в ярости.

Мгновение – и град уже моих ударов обрушился на щеки Роба. А потом, зарыдав, я уткнулась ему в плечо. Так, всего лишь в двух шагах от нашего номера, мы вывернули друг друга наизнанку, заставив заплатить за каждую каплю боли наслаждением.

Бывает ли большее счастье, чем испытала я в тот момент? Не знаю…

Потом между нами было множество сор, некоторые даже заканчивались драками, но переживания той венецианской ночи до сих пор во мне. Думаю, любая девушка согласится: самая важная ценность мужчины – это его преданность!

После свободолюбивой Венеции была очаровательная Швейцария, а точнее зимняя поездка в Санкт-Мориц. Великолепные заснеженные горы искрились снежными вершинами. Едешь поутру на фуникулере – и словно в сказку попал. Чем выше поднимаешься, тем сильнее зреет в тебе восторг. Природа влюбляет в себя беззаветно.

В жажде адреналина Роб и Джу забирались на самые высокие пики. Их часами нельзя было дождаться. Но тем радостней и прекрасней становились послеобеденные встречи за большим столом или возле горящего камина! Собираясь гурьбой, мы играли в карты, пили глинтвейн, а вечером отправлялись в сауну и купались в ледяной проруби. Зимой наши чувства друг к другу безумно обострились. Во всей округе вряд ли можно было встретить пару, счастливее нас. С трудом верилось, что Роберт вообще способен был так безмятежно и спокойно реагировать на мир.

Но несчастье всегда ходит рядом, выжидая подходящего момента, чтобы нанести тебе удар в спину.

На пятые сутки, ожидая в ресторанчике под подъемником ребят после очередного спуска, я вздрогнула от воя сирен. Две спасательные машины с визгом понеслись вверх. Окатило холодом: это за ними! Вся компания давно подтянулась, не хватало только «сладкой парочки».

Трясущиеся пальцы. Десятки звонков без ответа. Панический шум в голове.

Не знаю, как я дожила до момента, когда с горы спустился первый снегоход с Джу. Чуть погодя вторые электросани привезли Роба, лежащего без сознания. Не помня себя от ужаса, я бросилась к носилкам…

Результатом лихачества стали четыре сломанных ребра у Роберта и вывих коленного сустава у Джу. Ребята не любили рассказывать о произошедшем, но из скудных реплик я поняла: попав в сильнейший туман, они слетели с трассы. Узнала я также и о том, что Джу, несмотря на собственную травму, вытащил друга.

Эти двое, хотя и разительно отличались характерами, были неразлучной командой. Роберт – с вечно огненным взглядом, импульсивный, грубоватый, задиристый, и Джудит – веселый, легкий, спокойный, но от этого не менее азартный, дополняли друг друга во всем, точно половинки единого целого.

Высокие, видные, уверенные в себе парни не давали покоя многим своим откровенным желанием жить играючи. Их выходки становились поводом не только для восхищения, но и развязывали злые языки завистников, шептавшихся по углам: «Непонятно, какого черта они делают вместе?» Конечно же, физической близости между ними не было. Только настоящая мужская дружба. Хотя, не скрою, меня удивляло, как одни и те же черты принимали столь разную форму в каждом из них. Например, желание заглянуть по ту сторону дозволенного приводило Джу к созерцанию, а Роба толкало на постоянную борьбу с окружающим миром. То, над чем один озорно смеялся, другой язвительно высмеивал. Джудит с удовольствием поддерживал все безумные начинания товарища, и у многих складывалось ложное впечатление, что он ведомый. На самом деле Джу всегда действовал осознанно, в отличие от импульсивного единомышленника продумывая шаги до мелочей. Роб за это ценил его и всегда стоял за него горой, как за младшего брата.

Однажды вечером мы втроем в баре пили пиво. Вдруг кто-то из уже сидевших внутри парней бросил своему собутыльнику довольно громко:

– Смотрите, это же тот красавчик-пидорашка из ночного клуба. Ох, я бы ему натолкал!

Понимая, что говорят о Джудит, я повернулась к нему. Тот продолжал безразлично потягивать из своей кружки «Варштайнер». С Робом дело обстояло похуже. Сжав кулаки, он приготовился к драке.