– Двадцать лет, – торжественно объявила я.

– Вы о чем? – дернулся Костя.

– Меру наказания определяет суд, – проворковала я, – но на мой сугубо дилетантский взгляд меньше двадцатки вам не навесят. Отправитесь в солнечную Сибирь, на чистый, свежий воздух, будете вести здоровый образ жизни.

– Здоровый образ жизни? – испуганно переспросил Костя.

– Верно, – кивнула я, – в Москве, наверное, вы ложитесь за полночь, спите до полудня, практически не бываете на свежем воздухе, не занимаетесь спортом, едите жирную, калорийную пищу, а на зоне все иначе. Подъем в шесть, правильный завтрак из каши на воде, затем рубка деревьев в тайге, легкий обед, снова в лес, ужин без мяса и отбой в двадцать два часа. Вот только среди товарищей по бараку попадаются разные люди, но все в шоколаде не бывает.

– Я поеду с тобой, – билась в экстазе Наташа, – поселюсь рядом. Можешь не сомневаться в моей преданности.

– Да я к ней не прикасался, – заревел как вепрь Костя. – Лорка ушла поздно вечером! Живее всех выглядела!

– С этого момента поподробнее, – приказала я, очень довольная тем, что мне удалось напугать Ливанова.

Константин ткнул пальцем в Наташу:

– Пусть она уйдет.

– Никогда, – уперлась жена.

Ливанов умоляюще посмотрел на меня, я оценила обстановку. Константин врун и мерзавец, но совсем не дурак. Художник сообразил: сейчас лучше рассказать правду, и готов поведать ее до конца. Но как поведет себя Наталья, услышав откровения мужа? Скорей всего, устроит громкий скандал, примется швырять в Костю посудой, администрация кафе вызовет милицию. Мне и самой шум не нужен. Придется пойти на поводу у «Рембрандта» и избавиться на время от его жены.

Я исподлобья посмотрела на Наташу:

– Вы действительно намерены помочь мужу?

– Да! – решительно заявила та.

– Надеюсь, у вас есть альбомы с семейными фотографиями? – продолжала я.

– Конечно, – чуть удивилась она.

Я повернулась к Константину:

– Когда в последний раз вы видели Лору? Можете вспомнить число?

– Поздно вечером, десятого июля, – ответил живописец.

Я мысленно порадовалась своей сообразительности. Молодец, Лампа, правильно определила день, спасибо биопростокваше, но вслух сказала:

– Правда? Три года прошло, а вы не забыли?

– Одиннадцатого июля – мой день рождения, – влезла в разговор Наташа. – Костик мне подарок принес. Мы накануне сильно поцапались, он ночевать не пришел.

– Хорошо, – обрадовалась я, – идите домой, найдите в альбоме снимки, которые были сделаны в начале лета, когда пропала Лора, и принесите их сюда.

– Зачем?

– Затем, – отрубила я, – выполняйте.

– Но я плохо помню, что мы тогда снимали, давно это было, – заканючила Ливанова, – могу ошибиться.

– На фотографиях стоит дата, – помог мне Константин, он понял, что я пытаюсь удалить Наташу, – поройся еще на антресолях, там коробки хранятся.

– Ну, ладно, – сдалась жена.

Как только мы остались вдвоем, я приказала художнику:

– Начинайте рассказ. Насколько я поняла, ваша квартира находится неподалеку от «Оранжевой свиньи», супруга может быстро вернуться.

Костя прикрыл глаза и заговорил. В его изложении события выглядели так.

Наташа поддерживала приятельские отношения с Лорой, а та начала атаку на ее мужа, строила ему глазки, часто звонила домой, отлично зная, что Ливанова сидит на работе. В конце концов ворвалась в квартиру, разделась…

– Стоп, – решительно остановила я его, – не мое дело осуждать вас за связь с Лорой, но, если вы продолжите врать, получится плохо. Давайте говорить правду.

Константин прижал ладонь к груди:

– Творческой личности необходим адреналин. Поэт, писатель, музыкант может создавать яркие произведения лишь в состоянии влюбленности.

– Короче, – оборвала я Костю, – без теоретической базы, оправдывающей прелюбодеяние. Вы спали с Лорой?

– Очень недолго! Поверьте! Мне нужны новые впечатления, – признался Костя, – честное слово, я люблю Нату. Но она как ежедневная яичница, а иногда хочется бутербродик с икрой.

– Однако вам не повезло, – усмехнулась я, – в тот момент, когда вы собрались полакомиться в очередной раз, в квартиру ворвалась поднадоевшая яичница. Она подралась с деликатесом, последний убежал. Что было потом?

– Натка злилась, – признался Костя, – я с Лоркой больше дел не имел, честно. А та будто с ума сошла, стала гадости делать! Жена распсиховалась, мы перессорились, и я решил поговорить с Лорой, сказать ей: «Уймись». Натка тоже хороша. У нее отвратительная манера устраивать на пустом месте скандал. Что за упреки и подозрения? В тот день я выскочил из дома и поехал к Лоре. Фейн увидела меня и давай визжать: «Пошел на…! Ты мне не нужен! Обманул меня с квартирой!» Естественно, я спросил у нее: «Какая тебе разница, чья жилплощадь?»

А она в ответ: «Большая. Надоело мне по съемным углам мыкаться, хочу собственную трешку».

– Весьма откровенное признание, – сказала я.

Константин склонил голову к плечу:

– Лора такая была, правду в лицо выдавала, ее за это недолюбливали. А вот мне горячие, вспыльчивые женщины нравятся, с ними интересно. С Наташей уютно, но скучно, адреналина нет.

– Жена не кандалы, можно развестись, – не удержалась я.

– И где жить? – деловито поинтересовался Костя. – У меня нет жилплощади. Наташа хорошо готовит, нормально зарабатывает.

– Но с ней тоскливо, а Лора фейерверк, – подначила я его.

– Ракета, – со вздохом произнес Костя, – настроение у нее меняется, как погода в Австралии, каждые полчаса. В тот день она сначала меня отчихвостила, потом взбрело ей в голову в супермаркет сходить, заявила: «Хочу курицу-гриль!» Пришли в магазин, а там новая заморочка! Лорка мимо витрины с цыплятами пробежала. Я ей напомнил: «Ты же шла за жареной птичкой!»

А у нее уже другое на уме. «Они здесь несвежие! Лучше куплю биопростоквашу».

Костя покорно пошел со спутницей к выходу. Лора поставила баночку с молочным изделием на резиновую ленту и велела Косте: «Плати!» – «Семьсот пять рублей», – объявила кассирша. «Сколько?» – ахнул Ливанов. «Семь сотен и пять рэ», – громко повторила тетка. «С ума сошли! – возмутился художник. – За крошечную порцию кефира!» – «Это импортный продукт из серии «Натуральное питание», – пояснила сотрудница супермаркета, – в следующий раз берите российский товар».

«Раскошеливайся, – приказала Фейн, – я тебе не Наташка. На меня придется деньги тратить. Что, даже на простоквашу не заработал? Жадная, тупая сволочь! Не хочу с тобой ничего общего иметь. Знаешь, какую мне работу вчера предложили? Я миллионы получу. А ты катись! Сама себе квартиру куплю! Просили никому о предложении не говорить, да ладно! Хочу, чтоб ты сдох от зависти! Я буду в шоколаде! Прямо завтра! Нет, уже сегодня!»