Мэгги была красивой, образованной, заботливой и желанной женщиной, она нравилась ему, он научился уважать ее... она была женщиной, которую с гордостью взял бы себе в жены любой мужчина. Но, уговаривая ее выйти за него замуж, он лишил ее шанса самой найти свое счастье.

Дилан тяжело вздохнул и напомнил себе, что с того момента, как вышел из комы, он учился руководствоваться только своими чувствами и инстинктами. А сейчас они говорят ему, что нельзя отступать... нельзя отбрасывать от себя то единственное будущее, которое, возможно, ему суждено.

Внезапно на пороге гостиной появилась Беверли, за нею Дилан увидел Мэгги. Сердце его дрогнуло при виде ее, такой обворожительно красивой в розовом платье, пышном и длинном, почти до пола.

Шелковистые волосы Мэгги ниспадали на плечи, и, хотя ее лицо показалось Дилану несколько бледным, такой красивой он ее еще не видел.

Когда Мэгги приблизилась, Дилан взял ее за руку и очень удивился, обнаружив, что она дрожит. Он улыбнулся ей и был награжден робкой ответной улыбкой. Сжав крепче ладонь Мэгги, он вместе с ней повернулся к священнику.

– Мы собрались здесь... – начал преподобный Стенли.

Мэгги изо всех сил пыталась сосредоточиться на том, что говорит священник, но боль в пояснице усиливалась. Церемония продолжалась, Мэгги старательно отвечала на вопросы священника, чувствуя, как боль нарастает.

Когда Дилан надел ей кольцо на безымянный палец левой руки, ее сердце замерло от того, что она прочла в глубине его глаз.

– Итак, данным мне правом, – провозгласил священник, заканчивая церемонию венчания, – объявляю вас мужем и женой.

От резкой боли в низу живота Мэгги, не сдержавшись, вскрикнула и в испуге ухватилась за Дилана. Она поняла, что начались схватки.

– Мэгги! Что случилось? – воскликнул Дилан. Но, взглянув на Мэгги, понял все. – О, Боже... начались схватки. – Дилан еще крепче прижал ее к себе. – Мэгги, почему ты не сказала?

Что-то похожее на улыбку мелькнуло на лице Мэгги, которая старалась дышать как можно спокойнее. Боль чуть утихла.

Дилан быстро овладел ситуацией. Повернувшись к Ричарду, он велел ему немедленно позвонить доктору Уитни.

– Скажите ему, что мы с ним встретимся в больнице, а потом сообщите в больницу, что мы едем туда. Пойдем, Мэгги. Я отвезу тебя на машине. – Он повел ее в холл.

– Бев?.. – позвала Мэгги.

– Я здесь, – ответила взволнованная Беверли.

– В детской есть маленькая сумка...

– Я принесу ее вам, – поняла Беверли и немедленно поспешила в детскую.

Вскоре Мэгги сидела в машине Дилана. Беверли положила сумку на заднее сиденье.

Когда Дилан уже завел мотор, выбежавший из дома Ричард крикнул ему:

– Доктор встретит вас в больнице! – Ричард остановился, и Беверли, подойдя к мужу, стала с ним рядом.

– Мы будем ждать от вас известий, – сказала она.

– Желаем всего наилучшего! – крикнули вдогонку они оба.

Мэгги не помнила, как они доехали до больницы. Схватки повторились через десять минут, их было две. Третья случилась, когда Дилан остановил машину у подъезда больницы.

Он повернулся и увидел, как прерывисто дышит Мэгги, пытаясь побороть боль. Чувствуя свою полную беспомощность, совсем растерявшись, он взял ее за руку и держал, пока с лица Мэгги не сошло напряжение и дыхание не стало ровным.

Тогда Дилан быстро вышел из машины, увидев торопившуюся к ним медсестру, толкающую перед собой кресло на колесиках. Через минуту Мэгги была уже в кресле, и вскоре сестра и Мэгги исчезли в дверях больницы. Схватив сумку с заднего сиденья, Дилан поспешил за ними.

В коридоре, оглядываясь в поисках Мэгги, он наконец увидел сестру с пустым креслом.

– Не скажете ли мне, куда отвезли мою... жену? – спросил он.

– Я отвезла се прямо в родильное отделение, – ответила та. – Как пройдете отделение скорой помощи, увидите дверь, там есть надпись, не ошибетесь.

– Спасибо, – поблагодарил Дилан и, следуя указаниям сестры, быстро нашел родильное отделение. Здесь в нерешительности остановился, не зная, может ли войти.

– А, мистер О'Коннор, – приветствовал его у двери улыбающийся доктор Уитни. – Вы вовремя доставили жену. Наденьте халат и не забудьте маску, – сказал он, беря с ближайшей каталки халат. – Сейчас мы посмотрим, как она себя чувствует. – И пригласил Дилана войти в родильное отделение.

Дилан поблагодарил его кивком, путаясь в рукавах халата, а затем последовал за доктором через вращающуюся дверь палаты. Он сразу увидел Мэгги, на ней уже не было подвенечного платья, лицо взмокло от пота, а в глазах стоял страх.

– Мэгги, моя дорогая, – улыбаясь, приветствовал ее доктор Уитни. – На этот раз начались настоящие роды.

Дилан, оставив сумку с вещами Мэгги, натянул маску и, подойдя к жене, взял ее за руку.

– Как ты?

Мэгги попыталась улыбнуться.

– Хорошо, – сказала она, хотя по ее виду в это едва ли можно было поверить.

– Ты хочешь, чтобы я остался? Я хочу сказать... что ты можешь предложить мне уйти... – Дилан умолк, почувствовав, как она сжала его руку от боли. Снова начались схватки.

– Останься... пожалуйста, – едва вымолвила она хриплым голосом, тяжело дыша. Дилан чувствовал, как ее пальцы впились в его руку, и подивился их силе.

– Все нормально, – подбадривая ее, проговорил доктор Уитни. – Вы все делаете правильно, Мэгги. Но пока это только начало.

Мэгги, борясь с болью, ничего не ответила. Она вцепилась в Дилана и была невероятно рада тому, что он попросил у нее позволения остаться.

Она сама стойко перенесла все тяготы беременности, сама следила за тем, как изменяется ее тело, и сама готовила себя к главному моменту. Теперь, когда он наступил, Мэгги испытывала не только счастье, но и облегчение оттого, что она теперь не одна и что Дилан рядом и разделяет с ней этот торжественный момент – рождение их ребенка.

Схватки участились, Мэгги кричала, как бы протестуя против того, что передышки становились все короче.

– Дыши... Так, хорошо, очень хорошо, ты молодец, Мэгги.

Голос Дилана совсем рядом, прямо у ее уха, был тих и странно успокаивал ее. Она чувствовала прохладную повязку на лбу. И, посмотрев на Дилана, увидела его ободряющую улыбку. Он же продолжал вытирать испарину с ее лица. Схватки усилились, начались родовые потуги, у Мэгги появилось такое чувство, будто ей следовало поскорее от чего-то освободиться.

Медсестра дала Дилану стул, и это позволило ему ближе придвинуться к Мэгги, гладить ее руки и освежать лицо прохладной салфеткой.

– Тужьтесь, Мэгги... ребенок пошел. Взгляните в зеркало, уже видна его головка, – подбадривал роженицу доктор Уитни. – А теперь остановитесь, подождите... не тужьтесь.