Внезапно совсем рядом Сульг услышал слово «виры».

Он нахмурился: в Брере говорят о вирах? В этом городе, расположенном так далеко от границы Мглистых земель? Норлок отбросил задумчивость и выпрямился в седле. Мимо всадников, расталкивая прохожих, по запруженной улице пробиралась компания подвыпивших мужчин.

— Виры, говорю тебе, проклятые оборотни! — возбужденно тараторил один из них, светловолосый и толстый, в сирой полотняной куртке. Глаза его азартно блестели. — Сам слышал, эти твари бродят по дорогам, в последнее время многие их видели. Так близко-то к городу они, конечно, не подходили!

Сульг сумрачно взглянул на человека: люди всегда терпеть не могли вир именно из-за их способности к оборотничеству.

Мужчина равнодушно скользнул взглядом по норлоку и продолжил:

— А сейчас они зашли в город! Нет, это не к добру!

— Не пойму одного — как виры миновали городскую стражу на воротах? — проговорил другой, отпихивая с дороги мальчишку-попрошайку. — Дармоеды-стражники день-деньской точат лясы с девицами! — Он понизил голос: — Вот и пропустили! Или напились, вина-то в дни праздника — хоть залейся! Да пройди мимо стражи все маги Аркаба — они и их бы не заметили!

— Говорят, если вир в облике человека — его нипочем не отличить!

— Оборотни, одно слово! И если нападет этакая тварь, да укусит…

— Дотронутся до человека и тут же в него и превращаются!

— Дай дорогу! — сердито рявкнул Айши. — И придержи язык, ты, толстый! Виры — не обычные оборотни, чтобы нападать и кусаться!

— Что-то нет охоты это проверять! — бойко ответил толстяк, оглядываясь на товарищей.

— Кусаются или нет, а нечисть есть нечисть! — подхватил его приятель. — Обычные или не обычные — какая разница! Все одно! А Указ об уничтожении оборотней в Доршате еще никто не отменял!

Компания, прокладывая путь в толпе, обогнала медленно едущих норлоков и скрылась в переулке, ведущем к площади. Сульг проводил их тяжелым взглядом. Бессмысленно-агрессивные разговоры людей о вирах всегда раздражали его. Но как могли виры появиться в городе? Сдерживаемые силой чужой магии, рассеянные по окраинам страны, словно племя гоблинов, почти полностью уничтоженное когда-то норлоками, виры очень давно не напоминали о себе. Всадники свернули в переулок и оказались на краю большой шумной площади — одной из трех торговых площадей Брера.

Тут было многолюдно: на высоком шесте колыхался синий флаг, оповещающий о начале торга. Поздним вечером флаг снимут и ярмарку объявят закрытой, а пока что здесь яблоку негде было упасть. Тянулись длинные ряды торгующих рыбой, зеленью, дичью, пряностями, неторопливо прохаживались хозяйки в сопровождении нагруженных корзинами слуг, привлекали внимание яркими необычными нарядами приехавшие в Брер караванщики, толкались оборванные бродячие жрецы никому не известных орденов и монастырей, бродили угрюмые сарамиты из охраны караванов, шныряли стайки подростков-карманников.

Сульг разглядел жестяную вывеску кузницы с изображением наковальни и молота, тронул было коня, но случайно бросил взгляд в дальний конец площади, запруженной народом, — и замер, не веря своим глазам. Виры?

Норлок мгновенно забыл о кузнице. Он снова тронул коня, направляя вдоль торговых рядов, гнедой недовольно фыркнул, но подчинился.

Зеваки держались от оборотней на расстоянии, разглядывая с любопытством и опаской. Не будь они вирами, достаточно было бы одного слова, первого брошенного камня, чтобы толпа кинулась на несчастных и растерзала в клочья. Но пока что горожане боялись, зная, что, коснувшись чело-вика, виры могли взять его облик, — никто не хотел быть первым. Толпа гудела и волновалась: задние ряды напирали на тех, что стояли впереди, те, бранясь во все горло, старались сдерживать напор.

Гнедой заупрямился. Сульг толкнул его коленом, конь сделал несколько шагов, осторожно пробираясь меж людьми, и снова остановился, настороженно прядая ушами. Айши, изобретательно ругаясь сквозь зубы, поспешно стал рядом.

Привстав на стременах, Сульг разглядывал вир: двое, оба в облике людей. Один выглядел как мужчина средних лет, другой казался довольно пожилым. Он озирался по сторонам с недоумением человека, которого внезапно разбудили, и он, проснувшись, обнаружил себя в незнакомом месте, окруженном враждебно настроенными людьми.

— Как они сюда попали? — пробормотал Тальм.

— Виры, гляди-ка! — проговорил кто-то неподалеку. — Ишь…

Молодой вир медленно повернул голову на звук голоса.

Сульг вспомнил, как Фиренц, знающий их гораздо лучше, чем Великий норлок, рассказывал, будто виры не знали, что такое языковой барьер. Им достаточно было всего лишь послушать незнакомый доселе язык, и они легко понимали его и могли свободно изъясняться.

Толпа испуганно колыхнулась.

— Держитесь от них подальше! Следите, чтобы они не прикоснулись к вам!

— Забить камнями проклятых оборотней!

Вот оно.

Сульг невольно обернулся на крик, чувствуя, как собственное раздражение сменяется яростью, вызванной жалостью к вирам, давным-давно изгнанным из Доршаты, и неприязнью к людям, в голосах которых слышался азарт, словно в лае собак, напавших на след раненого зверя.

Виры явно чувствовали себя неуютно посреди шумной толпы, но всякий раз, когда они пробовали пошевелиться, их удерживали на месте с помощью длинных палок.

— Осторожней, не прикасайтесь к нему! — закричал кто-то, когда старый вир, подтолкнутый шестом в спину, сделал несколько неуверенных шажков вперед. — Держите тварей на расстоянии!

— Забить камнями или заколоть, пока не поздно! Пока эта зараза не распространилась по всему Бреру!

Сульг стиснул зубы. Он напомнил себе, что город находится под властью Белого Дворца и, что бы тут ни происходило, вмешиваться было бы крайне неразумно. Самое лучшее, что можно было сделать, — немедленно покинуть площадь. Норлок взглянул поверх человеческих голов: если появится кто из городской стражи, можно приказать им увести вир с площади.

— Говорят, возле Шармиша тоже видели вир, — донесся возбужденный голос. — Но не успели убить, и они убежали. Нужно не сводить с них глаз, иначе они превратятся и улизнут!

— Все виры — колдуны! Небось по ночам роются на кладбищах! — подхватил второй. — Мало ли какую заразу они принесли.

— Заколоть и выбросить в ров за городом!

Внезапно Сульг почувствовал яростный зов меча Фиренца, ощутил тяжесть клинка за спиной. Норлок тронул коня, прокладывая дорогу сквозь толпу, но вскоре пришлось остановиться: лошади боялись вир пуще огня и ни за что не подошли бы к ним близко.

— Дайте вирам выйти за стены города, они уйдут, — приказал он, кляня себя за то, что не удержался и вмешался в эту историю.

Люди на мгновение притихли, разглядывая незнакомца.

— Как же, уйдут! — крикнул голос из толпы.