– Конечно! – выдохнул парень. Не говоря уж о том, что паспорт должен был открыть ему доступ к его собственному счету, почти бесправное состояние Алекса изрядно достало.

Легализация Алекса заключалась, собственно, в том, что один из членов подпольного кружка, работавший как раз в том самом verwaltung города Цуга, подобрал ему «биографию» некого Отто Майера, бесследно пропавшего три года назад. Да-да, здесь тоже случались подобные «необъяснимые» пропажи людей… Данный индивид подходил как нельзя лучше, потому что, во-первых, был близок ему по возрасту, будучи старше Алекса всего на два года, во-вторых, был фольксдойче, переехавшим в «Свободно присоединившуюся территорию Швейцария» всего за полгода до этого из рейхскоммисариата Остланд, то есть не имел особенных местных связей, и, в-третьих, в анкете на получение разрешения на проживание указал, что он полный сирота. Генрих, во внутренней иерархии кружка входивший как раз в тот самый «третий слой» и потому сильно заинтересованный в том, чтобы его заметили, сумел подменить фото и иные данные в разыскном листе Майера на фото и данные Алекса. Поскольку вследствие отставания в уровне развития цифровых технологий процесс оцифровывания полицейских учетов здесь был еще в полном разгаре и, как это естественно происходит в подобные времена с любым делом, сопровождался заметным бардаком, все прошло благополучно. На следующий день после этого Бригитта довезла Алекса, одетого в изрядно поношенные, но бывшие ранее вполне приличными тряпки, выделенные ему «братцем», до Цуга и высадила на одной из глухих улиц. После чего предоставленный сам себе парень повел себя как бы вполне естественно, принявшись с интересом и озадаченностью в глазах разглядывать окружающую действительность и задавать дурацкие вопросы, ответы на которые известны даже детям. Что тут же привлекло внимание полицейских, которые доставили «подозрительного типа» в участок, где и, пробив его по базам, установили, что это пропавший три года назад гражданин Райха третьего класса Отто Майер. Дальше ему пришлось сыграть амнезию, что, впрочем, не потребовало от него особенного труда. Потому что полицейские оказались очень благожелательно настроены именно в отношении подобного развития событий. Ибо, начни «Майер» рассказывать о каких-то преступлениях в отношении себя – похищении, незаконном удержании и так далее, так пришлось бы сразу открывать дело и затевать муторное и долгое расследование. А так – пропал, потерял память, где-то пошароебился три года и вот теперь очухался. Где и что делал – не помню. Случай не криминальный, а медицинский и потому проблем полиции не доставит… Так что они быстренько сняли с него формальные показания, не предоставляющие основания для возобновления совсем недавно закрытого дела о пропаже гражданина, после чего позвонили по указанному в ориентировке телефону, связавшись с, вроде как это выходило по документам, владелицей дома, в котором Отто Майер проживал до момента пропажи. Несложно догадаться, что этот телефон на самом деле принадлежал Бригитте, которая, высадив Алекса, так и торчала с машиной неподалеку. Так что сразу после звонка она быстро подскочила к полицейскому участку, подтвердила, что это именно ее жилец, пропавший три года назад, и быстренько согласилась принять на себя обязанности временной опекунши, на которую возлагалась организация оказания медицинской помощи и получения всех необходимых медицинских заключений. Эти заключения тоже были получены достаточно легко через еще одного члена кружка, как раз из «богатеньких», отцу которого принадлежала довольно престижная частная клиника, весьма, кстати, популярная среди «сливок» общества. Так что оспаривать выданное ей заключение никому бы и в голову не пришло. После чего был запущен вполне рутинный процесс «восстановления документов», который, судя по сообщенной «сестрицей» только что информации, был близок к благополучному завершению.

– Что думаешь делать в первую очередь? – спросила Бригитта, отхлебнув кофе.

– Пойду в банк, что же еще? – усмехнулся Алекс.

– Ну, это понятно, – усмехнулась девушка, – а потом? Вернешься в США?

Алекс задумался. В принципе – вариант. Райх ему не очень нравился. На первый взгляд все было нормально. Обычная ухоженная Европа. Причем куда более ухоженная, чем та, которую он когда-то покинул. В первую очередь потому, что здесь не было никаких мигрантов. Да и с гастарбайтерами все было куда суровее. Но идеологизированное государство – это идеологизированное государство. В Америке с этим должно было быть куда полегче… Но, с другой стороны, насколько Алекс смог пробиться сквозь идеологические нагромождения, которыми была завалена любая объективная информация о другом континенте, за океаном тоже была совершенно не та Америка, о которой он знал. В этом варианте истории США не удалось подгрести под себя большую часть послевоенной Европы и даже существенную часть Азии и сделать свой доллар мировой валютой. И к тому же она до сих пор вела яростную борьбу с Райхом по всем фронтам. Нет, реально военные Райха и США последний раз стреляли друг в друга уже более сорока лет назад, но региональных конфликтов по миру тлело до хрена и больше… Поэтому американцам, например, пришлось резко увеличивать эксплуатацию Латинской Америки (вот, кстати, континент, где уже двести лет все делается по лекалам наших либералов, т. е. «так, как хочется и как требуют «цивилизованные страны» – результат как, нравится?), вследствие чего там постоянно кто-то бунтовал. А уж о непрерывной вялотекущей партизанской войне с регулярными обострениями и речи не шло. Она стала там, так сказать, частью пейзажа… Что еще больше напрягало американскую экономику и делало ее куда более милитаризованной. Так что жили там намного более бедно и скудно, чем в ныне оставшемся только в памяти Алекса прошлом варианте современности. Да и разных других ограничений хватало. Например, американцам до сих пор запрещалось владеть золотом [43], а Комиссия по расследованию антиамериканской деятельности [44] и не думала сворачивать свою деятельность. Причем число дел, которые она рассматривала ежегодно, вплотную приблизилось к миллиону. А что поделать – суровая война с «геополитическим противником» шла на всех фронтах и требовала все больше и больше жертв…

– Пока нет, – мотнул головой Алекс. – Думаю задержаться в Райхе. Попутешествовать…

– И куда поедешь? – заинтересованно уточнила Бригитта.

– Ну-у… думаю прокатиться на восток, – делано равнодушно отозвался Алекс. Да, он действительно собирался съездить на восток и посмотреть, как живут люди в тех местах, где он родился и вырос. – Надо же посмотреть, как действительно живут те, кого вы так хотите облагодетельствовать.