В кадре у Хендрикса Мейсон, у которого в кадре Хендрикс; видна фирменная гитара Джими Gibson Flying V (также см. следующее фото). Дело происходит на гастролях, ставших поистине лебединой песней Сида в составе Pink Floyd.

Возили нас на специальном автобусе, куда набивались все, кроме хедлайнеров, и автобус этот напоминал безумный школьный пикник. С транспортировкой у нас вообще стало непредсказуемо. Несколькими месяцами ранее мы решили приобрести «бентли»: почему-то мы сочли, что «бентли» – практичный и надежный транспорт, который поспособствует укреплению нашего имиджа. Еще один торговец автомобилями отпраздновал свой триумф, а мы пережили волнительную поездку, поскольку ни в одной мастерской для нашего «бентли» не нашлось нормальных тормозов взамен отказавших. Роджеру этот автомобиль снится до сих пор. Он также вспоминает поездку домой после концерта, когда нам пришлось одолеть кольцевую развязку прямо через середину. В другой раз мы взяли машину в прокате «Годфри Дэвис» – расписался за нее Эндрю Кинг, поскольку музыкантам машины не давали. После того как мы несколько недель спустя смущенно сдали этот автомобиль с 17 000 миль пробега и горой всякого мусора в багажнике, прокатная компания наверняка изменила свои правила. Думаю, теперь там недостаточно даже подписи директора компании, если эта самая компания имеет хоть какое-то отношение к музыкальному бизнесу.

Под гастроли с Хендриксом мы выпустили сингл «Apples and Oranges» – очередную нашу попытку создать хит. «Apples and Oranges» – еще одна причудливая композиция Сида, и она стала бы классным треком на альбоме, но для сингла, пожалуй, не годилась. Однако, за неимением лучшего, мы с помощью Нормана Смита попытались обратить эту композицию в хит, добавив туда запись хора и всякие эхо. Не помню, чтобы мы часто играли «Apples and Oranges» на концертах – если вообще играли. Кажется, на нас давили американцы – им нужен был сингл для привязки к заокеанскому туру, – но тогда у нас просто не было времени заниматься нашим продвижением в Штатах. В общем, этот сингл еще раз доказал, что лучше доверять своим инстинктам и самим принимать решения, нежели слушать чужие советы.

Когда тур закончился, в декабре 1967 года мы сыграли в «Олимпии». Программа называлась «Christmas on Earth Continued»[11]. Сид опять пребывал в отключке, и группа подошла к пределу прочности. Настала пора посмотреть правде в глаза. Мы пытались не обращать внимания на проблемы, ждали, что они исчезнут сами собой, но даже наше страстное стремление к успеху больше не заслоняло простого факта: невозможно продолжать в том же духе, когда Сид в таком состоянии. Шутки кончились – и для Сида тоже. Мы не хотели его терять. Он был нашим композитором, певцом и гитаристом, а кроме того (хотя этого и не скажешь по нашему не слишком сочувственному с ним обращению), он был нашим другом.

Гастроли Джими Хендрикса. Все, кого я узнал, перечислены ниже; остальные – члены групп Amen Corner, The Move, Eire Apparent и The Outer Limits.

1 Я

2 Митч Митчелл

3 Джими Хендрикс

4 Карл Уэйн (The Move)

5 Роджер

6 Сид

7 Ноэл Реддинг

8 Бив Бивэн (The Move)

9 Рой Вуд (The Move)

10 Рик

11 Эйс Кеффорд (The Move)

12 Энди Фэруэзер-Лоу (Amen Corner)

Сначала мы решили последовать примеру The Beach Boys. Это решение нам подсказали истории о Брайане Уилсоне: выступать он явно не мог, поэтому главным образом сидел дома и писал песни. Мы надеялись, что сможем пополнить группу еще одним гитаристом, чтобы снять нагрузку с Сида. Всплывало имя Джеффа Бека, что наверняка стало бы интересным (и блистательным) экспериментом, но никому из нас не достало бы смелости просто взять и позвонить. Роджер отважился на это лишь двадцать пять лет спустя.

Однако мы знали, кому позвонить можно: давнишнему приятелю Роджера и Сида по Кембриджу Дэвиду Гилмору.

В Гайд-парке на бесплатном концерте, который организовали Питер Дженнер и Эндрю Кинг в июне 1968 года; также выступали Jethro Tull и Рой Харпер.

Первый раз мы осторожно подкатили к Дэвиду Гилмору, когда я в конце 1967 года заприметил его среди публики на нашем концерте в Королевском колледже искусств. Клуб «UFO» канул в небытие, и ККИ, расположенный неподалеку от «Ройял-Альберт-Холла», служил нам тогда максимальным приближением к «домашней» концертной площадке. У нас были друзья на многих факультетах колледжа, что приводило к некоему перекрестному опылению – дизайн афиш и конвертов, фотография, музыка, – а помещения ККИ постоянно использовались для внеклассной деятельности.

Поскольку студентом Дэвид не был, я рассудил, что он приехал в ККИ послушать нас. В перерыве я бочком подобрался к нему и что-то такое пробормотал – мол, не хочет ли он прийти к нам в группу дополнительным гитаристом. Я не самостоятельно принял такое решение, просто мне первому представился шанс обсудить это с Дэвидом. Он явно заинтересовался – главным образом, мне кажется, потому, что, хотя он и считал нас (совершенно обоснованно) менее опытными музыкантами, нежели его предыдущая группа Jokers Wild, мы сумели добиться того, чего у них не было: агента, договора с компанией грамзаписи и пары хитовых синглов.

Jokers Wild была одной из самых уважаемых групп в Кембридже и окрестностях. Все члены группы были состоявшимися музыкантами. Уилли Уилсон, который заменил первоначального барабанщика Клайва Уэлема, вместе с Тимом Ренвиком опять всплыл в Sutherland Brothers & Quiver, а позднее вошел в «теневую» группу, которую мы использовали на живых шоу «The Wall».