— Не нужно, — снова склонился ко мне ниже, держась на локтях. — Закрой глаза. И не открывай их, пока я не позволю тебе.

Я прикрыла веки, но секундой позже резко распахнула глаза.

— Я что сказал тебе?

— Я хочу все видеть. От начала и… до конца.

— Хорошо… — согласился и тут же рванул вниз, к моей груди, впившись в мой правый сосок губами, чем все-таки заставил меня закрыть глаза и прогнуться в спине.

Я закинула руки назад, сцепив кисти рук вместе, и старалась не шевелиться, но мое тело содрогалось само по себе, когда он проводил манипуляции с моими сосками, то облизывая их, то покусывая.

— Ммм… Аааа… — сильно дернулась всем телом, но не попыталась убрать его руку, пальцы который скользнули к моей промежности. Он словно знал, где нужно трогать и куда нужно сильнее нажимать, чтобы заставить меня скулить от удовольствия. — Ай… — сильнее надавливал на клитор, начиная массировать его быстрее.

Черт, если все так и дальше пойдет, то я жалею, что отказывалась от секса все эти три дня. Надо было еще тогда, наверное, остаться в его комнате. Мне больше не страшно.

Было так хорошо, пока он чуть не ввел в меня один из пальцев. Это словно отрезвило меня, но я продолжала лежать, несмотря на мимолетное желание свести ноги вместе.

— Мм…

— Тише, — убрал пальцы от меня, принимаясь снимать с себя штаны. — Скажи мне правду, Лин…

— Какую правду? — привстала на локтях, будучи в каком-то тумане. — О чем ты вообще?

— Ты хочешь, чтобы все это закончилось? Чтобы я ушел сейчас? Чтобы оставил тебя в покое? — он походу, издевается. — Только правду.

— Прежде ответь, чего хочешь ты? — опускаю взгляд ниже, смотря на его член, который совершенно не пугает меня, хотя точно знаю, что вначале сделает мне очень больно.

— Чтобы ты…

Я аж вскрикнула и резко свела ноги вместе, когда в дверь поколотились так, словно где-то что-то горит или же кого-то сейчас убьют, если мы его не впустим. Три сильных стука, а потом еще и еще.

Рука Адама потянулась к полотенцу, которое лежало справа от меня. Он заботливо прикрыл им меня.

— Оденься. Тебе тоже нужно спуститься.

— Почему? — вцепилась пальцами в полотенце с испугом смотря на него.

— Это твой брат. Он пришел один. Я чувствую его.

— Отсюда?…

— Сейчас мои чувства обострены. Я чувствую все лучше, — я догадываюсь, что тому виной. — Пойдем, поговоришь с ним, — предлагает мне руку, чтобы подняться.

Нет уж.

— Я не хочу его видеть, Адам, — прошипела я. — Давай, давай… просто не откроем. Типа нас нет дома. Ты же хотел…

— Сразу же, как только он свалит, я возьму тебя прямо у входной двери, а сейчас… — взял за руку, заставив встать. — Идем. Надо все узнать. Может, тот ублюдок врал.

Не знаю, может он и прав, просто сейчас я еще злее на своего брата, нежели, когда узнала обо всем этом дерьме.

— Хорошо. Я пойду… Но учти, я за себя не ручаюсь. И я возьму пистолет с собой на случай, если он задумал какую-нибудь хрень ради своего любимого хозяина.

— Я тебя попридержу, если что, — улыбнулся мне волк.

Мы уже одеться успели, пару минут точно прошло, а в дверь все еще названивал мой чертов братец. Честно, я надеялась, что он уйдет, когда сочтет, что нас нет дома. Но звонку похоже, скоро придет конец. Неужели у него такое безвыходное положение?

Я полезла в свою прикроватную тумбочку, чтобы достать пистолет. Нет, я не собираюсь стрелять в родного брата, но он должен понять мою позицию, что я уже не та бесхребетная младшая сестренка Эйлин.

— Пойдем, — но Адам преграждает мне путь, я сталкиваюсь с его грудью у самой двери. — Эй! — хватает меня за руку, в которой я держу пистолет.

— Дай сюда, — вырывает оружие у меня из руки. — Это слишком, Лин. Не надо.

— Но…

— Просто пойдем и поговорим. Я выпровожу его, если что не так, — берет меня за запястья и притягивает к себе. — Успокоилась? Я понимаю, ты сейчас очень возбуждена, но пока… расслабься. Еще будет время все это выплеснуть. Я готов тебе в этом помочь…

Я была готова расслабиться с ним прямо сейчас, если бы он не решил попробовать помирить меня с братом. Мне кажется, что он верит во всю эту историю с Джейтом.

— Я успокоюсь, когда он уйдет. Не хочу его видеть. Я верила ему, Адам, как брату, а он…

— Не говори мне всего этого. Скажешь ему. Идем, — отпускает и пропускает меня вперед из комнаты.

Адам прав, ему не нужно этого слышать. Это должен услышать мой брат. О том, как я защищала его перед всеми, как ругалась со всеми из-за него. Должно быть, все сейчас со смеху умирают, вспоминая, что я им наболтала. Бет и Чейз в том числе.

Я сама открыла нашу шикарную новую дверь, а там, за ней, он — мой брат. Как побитая собака, а не волк. Нет, он целый и невредимый, просто все по взгляду видно. Ему стыдно.

— Плохо выглядишь для шавки Джейта, — плеснула ядом я, встав в позу, ножку вперед. — Зачем явился? Здесь у тебя больше друзей нет, как и сестры.

— Эйлин… нам нужно поговорить, — выдохнул Шейн. — Вы не могли бы… — и посмотрел на Адама, который был где-то за моей спиной.

— Входи.

Адам в своем репертуаре. Сейчас ему придется разрываться на нас двоих. И если он не дурак, то примет правильную сторону, и не станет пытаться нас помирить. Хотя, если он узнает, что все, что мы знаем, в самом деле правда, то он сам же его за шиворот и выкинет.

— Ну и? — я отступила всего на шаг назад, чтобы он смог только порог преодолеть. — Ты пришел рассказать, как пустил все старания нашего отца прахом? Как продал мой дом?

Он вечно делал вид, а что еще наглее, считал, что все, что принадлежит нашей семье — принадлежит только ему. Я никогда не гналась за властью. Это все не мое и не для меня. Но после смерти отца он то и дело, что тыкал мне и напоминал, кто главный в семье, и что он делает мне большое одолжение заботясь обо мне.

— Я никого не продавал, Эйлин.

— То есть Верд нес тут чушь, когда пришел за Эйлин? — спросил Адам.

— Не совсем, — покачал головой брат. — Я все объясню. Мне только нужно время и ваше терпение, — много хочет.

Черт, у него даже голос другой. Куда подевался его гонор?

— Сначала скажи, зачем ему была нужна Эйлин? — Адаму только это и важно.

Тогда брат посмотрел на нас обоих поочередно. Ах да, он еще не в курсе, что мы… Да мне и самой еще не все понятно. Один Адам точно знает, чего хочет. И он не станет скрывать этого перед ним. Что ж, мне тоже особого благословления от брата не нужно.