– Ты сделал больше, чем полагается родственнику.

– Почему ты не сказала мне правду, Джулз? Почему?

– Я не могла. – Джулиана встряхнула головой. – Ты всегда смотрел на меня с восхищением. И я не могла открыть тебе, насколько я… сломлена.

– Как будто это была твоя вина!

– Не моя, я знаю. Но и не твоя. Если бы ты знал правду, ты бы винил себя. И никогда не смотрел бы на меня как прежде. Я не хотела терять это. Родители любили меня, но мне всегда казалось, что меня одной им недостаточно. А для тебя я была единственной. И мне хотелось остаться для тебя идеалом.

– И для этого ты заставила меня презирать себя? Я ночами не спал, думая, что я сделал не так. Черт, я даже развелся с тобой!

– Я пыталась оттолкнуть тебя. – Джулиана мягко улыбнулась. – Но ты все равно любил меня. А я не хотела этого. Я не могла сказать тебе правду и знала, что тайна всегда останется преградой между нами. Я надеялась, что ты все же откажешься от меня и сумеешь найти женщину, которая полюбит тебя так, как ты того заслуживаешь. Так, как ты любил меня. Хит покачал головой. Он не хотел любви других женщин. Он хотел лишь любви Джулианы. А ее слова говорили, что она действительно любит его. И из-за этой любви она готова была толкнуть его в объятия другой…

– Иногда я все еще не понимаю, о чем ты думаешь, – признался он.

– Я знаю. – Похлопав его по колену, Джулиана поднялась на ноги. – Поехали домой. Нам нужно о многом поговорить с родными.

Он встал и двинулся за ней. Она права. А кроме того, ему предстоит важный разговор с Кеном, о котором она пока не догадывается.

Все было позади.

Накинув пальто, Джулиана выскользнула на крыльцо, чтобы собраться с мыслями. Этот час дался ей труднее, чем разговор с шерифом Дьюком. Говорить правду, глядя в глаза родителям, было мучительно. Ей так не хотелось возлагать на их плечи это бремя!

Впрочем, они приняли это лучше, чем она предполагала. Кен тихо качал головой, но его лицо не заливала бледность и сердце не давало о себе знать. Когда она закончила, он молча обнял ее – крепче, чем когда бы то ни было в жизни. Молли много плакала. Джулиана так и думала. Молли была настоящей матерью-наседкой, и история обо всех этих ужасах, которые пришлось пережить ее детям прямо у нее под боком, еще долго, быть может до конца жизни, не даст ей покоя. Но Джулиана уверила ее, что прошло много лет и теперь с ней все в порядке, – и, похоже, Молли это успокоило.

Выйдя на дорожку у дома, она взглянула на стоящие стеной деревья. Раньше она любила гулять в лесу, но в последние шестнадцать лет не могла ходить туда. Что ж, теперь кошмар был в прошлом. Глубоко вздохнув, она направилась к северной делянке. Именно там она была в тот день. И теперь она чувствовала необходимость пойти именно туда.

Она быстро дошла, но не сразу отыскала нужное место. Все вокруг изменилось. Она знала, что никакой злодей не наблюдал за ней из леса, никто не преследовал ее. И все же, по мере того как она подходила ближе, она все сильнее ощущала тяжесть в груди. В тот день Уэйд прятал труп, Броуди отвел ее домой помыться и переодеться, а Хит с Ксандером очистили место преступления. Камень, которым Джулиана ударила Томми, был заброшен подальше, лужа крови давно высохла. И все равно та картина как живая вставала у нее перед глазами.

В этот момент на лицо Джулианы упала снежинка. Одна, вторая… Затем снег повалил хлопьями, и через несколько минут ветви деревьев уже укрылись пушистыми белыми шапками. И кровавая сцена, неотвязно преследовавшая Джулиану, словно подернулась снежным покрывалом и понемногу растворилась в белесой пелене.

Это был животворящий момент полного и бесповоротного прощания с прошлым. Джулиана подняла лицо к небу, чувствуя, как холодные снежинки тают на ее щеках, и с наслаждением вдохнула холодный воздух.

Вот и все.

Повернувшись, словно оставляя позади ту давнюю страшную картину, Джулиана двинулась в обратный путь. Впервые с тринадцати лет она наслаждалась прогулкой по лесу. Снег укрывал толстыми шапками пушистые еловые ветви. Снежинки становились все крупнее, и вот уже каждая была размером с мелкую монету. Джулиана медленно карабкалась на вершину холма, стараясь отыскать свое излюбленное место. Она почему-то думала, что и здесь все должно измениться, но когда она наконец добралась до него, оказалось, что все осталось в точности как прежде. На пологом уступе холма покоился огромный плоский камень. В детстве она часто приходила сюда, чтобы посидеть, размышляя о чем-то важном. Дом вечно был полон детей, и лишь здесь она могла насладиться одиночеством.

Джулиана смахнула снег с камня и уселась на него, задумчиво глядя вдаль. Где-то далеко в левой стороне мигали огоньки в доме Уэйда и Тори. Впереди простирались делянки Эденов. Ее собственный маленький рай.

Солнце катилось к закату. Небо было покрыто тяжелыми тучами. Впереди виднелись главная усадьба и гостевой дом, рядом с которым четко обрисовывался силуэт «порше» Хита.

Хит. Ее бывший муж. Джулиана плотнее запахнулась в пальто. Прибытие шерифа и последовавшие за ним события помешали ей осмыслить свой новый статус разведенной женщины. Впрочем, одно понятно: сообщать обо всем этом родным все равно не стоило. Это было бы слишком для одного дня.

Может, ей было бы проще, если бы не это возвращение в Корнуолл. Если бы они не занимались любовью. Не ездили весте в Париж. Если бы не последние полтора месяца, свобода, наверное, обрадовала бы ее. И она была бы готова двинуться дальше.

Но что случилось, то случилось. За эти полтора месяца они с Хитом стали ближе друг к другу, чем за предыдущие одиннадцать лет. Как она может просто уйти? Как может заставить себя перестать любить его? Неужели ей суждено еще одиннадцать лет оплакивать эту потерю?

В вечерних сумерках Джулиана разглядела мигающий огонек фонаря, поднимавшийся от усадьбы по склону холма. Снег понемногу стихал, и в свете фонаря она смогла разглядеть человеческую фигуру. Она напряглась. Теперь она уже не страшилась леса, но не была уверена, что уже сейчас готова встретить здесь человека. В одиночестве она чувствовала себя в большей безопасности.

Между деревьями мелькнуло ярко-синее пальто, и Джулиана поняла, что это Хит. Она тяжело вздохнула. Ну зачем, зачем он пошел за ней? Сейчас ей надо было побыть одной, чтобы спокойно обдумать все события этого ужасного дня и оплакать их брак.

Хит остановился в нескольких шагах от камня, явно не желая вторгаться в ее личное пространство:

– Твой камень по тебе скучал.

Джулиана улыбнулась. Хит помнил, сколько времени она проводила здесь, когда они были еще детьми.

– К счастью, над камнями время не властно.

– Слушай, я все еще чувствую себя не в своей тарелке. И как я мог так надолго отпустить тебя из моей жизни?

Между ними мгновенно повисло напряжение. Улыбка сползла с лица Джулианы, и она твердо посмотрела Хиту прямо в глаза: