Булат прикрыл глаза, пытаясь абстрагироваться от рвавшей изнутри ярости.

Черт возьми, это просто Джин! Она всегда такая: за любой кипиш, и особенно — в постели.

Но от одной мысли о потрахушках с ней начинало воротить. И если тогда, в леске, он мог бы завалить волчицу, то сейчас хотелось отвесить хорошего пинка.

Чертовщина какая-то.

— Булат, — изящные пальчики прогулялись по узору татуировки, а его перетрясло от отвращения. — Ты слишком напряжен…

Чертовски верное замечание! От напряжения зубы сводит, и лучше бы Джин уносить свою задницу подобру-поздорову, и не попадаться ему на глаза!

— …может, мы… о черт! — отшатнулась, хватаясь а голову. — Прекрати!

Огромным усилием воли Булат осадил взявшего разгон волка. Пальцы мелко дрожали, пришлось спрятать руки за спину.

— …совсем охренел?! — продолжила скулить идиотка. — Какая муха тебя укусила?!

Высказал бы ей, но с губ сорвалось короткое:

— Уйди.

Едва взглянув на него, волчица побледнела, а голубые глаза стремительно сменили цвет на желтый.

Поняла все.

Но вместо того, чтобы отматерить его как следует или просто исчезнуть, вдруг бросилась на шею!

— Булат, подожди! Давай… Давай обговорим все, ладно?!

Со стороны потянуло напряженным вниманием, но волчице было плевать на зрителей, и ему тоже. И в голове вертелся только один вопрос: «Какого хрена?!».

Это же, мать ее, Джин! Оборотница, которая меняет мужиков как перчатки! И между ними не могло быть ничего, кроме секса, или… Булат с силой разжал ее руки.

Или он опять облажался.

В который раз!

— Ты прекрасно знаешь мои условия, Джин. Я их озвучил еще в самом начале. Никаких отношений. Особенно с тобой, — добавил без всякой жалости.

Волчица оскалила клыки. Растерянность ее взгляда быстро сменилась ненавистью, но мозгов хватило не продолжать сцену.

— Однажды тебе прижмут яйца, альфа — зашипела ядовито. — Вот тогда я посмеюсь…

И ушла, откровенно виляя задом.

— Эту стерву лучше держать на расстоянии… — протянул за спиной голос Тимоти.

Булат обернулся и смерил фронтмена «Грэй Хаус» тяжелым взглядом, но щенок даже не поморщился, хоть волк у него никакой. Растеряв весть свой шутовской вид, Тимоти рассматривал удалявшуюся Джин.

— … Такой типаж любит поднасрать в самый неподходящий момент, — продолжил недовольно. Как будто это ему волчица мозг выносила. — На вашем месте, мистер Чаргоджаев, я бы не спускал глаз с этой дамочки. И Ванессы…

Булата как ножом по сердцу полоснуло — Виктория!

Он уже час на стоянке трется, а рыженькая и его дочь… Где они?

Взгляд пробежался по обозримым участкам пространства, но девушки нигде не было видно. Возможно, она просто направилась в туалет, или в домик — переодеть Мэри, или…

Волк тревожно взвыл, и Булат сорвался с места. Сам не знал, куда шел, но, вместо того чтобы остановиться и выдохнуть, двигался сквозь толпу, отшвыривая любого, кто встал на пути.

А внутри насмерть сцепились шок и пронзительная тревога. Зачем торопиться? Это глупо! И слова щенка — всего лишь слова! Ничего не произошло, и сейчас Виктория наверняка…

Исчезла.

Он понял это даже не звериным, каким-то сверхъестественным чутьем. Как и то, что в этот самый момент Мэри грозит опасность!

Внутри что-то щёлкнуло, а в следующее мгновение мышцы прострелило болью. Кости хрустнули, ломаясь и срастаясь заново.

Рядом раздался пронзительный визг, но зверь не стал слушать. Гигантским прыжком перемахнув через упавшего под лапы человека, помчался в сторону леска, где творилось страшное.

Он чуял это нутром, слышал тонкий запах паники и скулил от ужаса, наполнившего маленькое сердечко щенка! Его дочери!

Земля пружинила под лапами, в ушах свистел ветер, а мир раскололся на отдельные фрагменты, клеймившие мозг раскаленным железом.

Сладковато-терпкий аромат Виктории, молочный запах Мэри, сломанная ветка, след от крохотного ботинка — у рыженькой такие маленькие ножки, оброненная дочерью соска…

Грохот выстрела ударил по ушам, и зверь взревел так, что дрогнули сосны. Черной молнией бросился вперед, но едва очутился у поворота, ему в лапы буквально выскочила Виктория с Мэри.

Булат подхватил их и прижал к груди.

А мир перед глазами заплясал сумасшедшей каруселью.

Обе его девочки были в крови!

— Я… я в п-п-порядке, правда. Это ц-ц-царапинка…

Зубы выстукивали чечетку.

И укол успокоительного ей — как слону дробина. Внутри поселился колотун, а взгляд никак не желал отлипать от люльки, в которой копошилась волчица.

Мэри уже не плакалаиз-за ранки, которуя сама же и оставила на личике коготком. Помытая, накормленная и облизанная отцом, волчица трясла погремушку, не обращая внимания на толпившихся в вагончике людей и оборотней. Каждый спешил выразить сочувствие, предложить помощь или хотя бы справиться об их здоровье.

Полиция тоже отметилась, но толком ничего не нашли — слишком много народа. Впрочем, они обещали прислать патрульных на эту ночь.

А Виктоию до сих пор трясло. Звук выстрела грохотал в ушах, а плечо болело, словно его искрошило в лохмотья.

— Ванесса, я все понимаю, но ты точно не запомнила его лица? — вернул в сознание голос Тани.

Женщина хмурилась и крутила в пальцах шейную цепочку с армейским жетоном. Она первая выбежала им навстречу. Рослая темно-пепельная волчица бросилась сначала к Мэри, но, повинуясь требовательному рыку Булата, помчалась догонять нападавшего.

К сожалению, не догнала.

Едва ублюдок понял, что промахнулся, сразу бросился прочь. Возможно, его перехватит полиция, но Виктория очень сомневалась, что оборотень настолько дурак. Скорее всего, он отлично знал местность и где скрыться в случае поисков.

Виктория покачала головой.

— Нет, не помню.

И от простого маха головой перед глазами заплясали черные пятна.

Около нее моментально оказался Булат. На плечо легла теплая ладонь, поддерживая и ободряя.

— Так, хватит, — пророкотал негромко. — Аудиенция окончена. Таня, займись свидетелями и вопросами охраны, окей?

Оборотница послушно склонила голову и исчезла, прихватив с собой Тимоти, который возился с Мэри. Определенно, фронтмэн «Грэй Хаус» любил выступить в роли няньки… Но эта мысль исчезла так же быстро, как появилась, стоило альфе присесть рядом.

Кровать жалобно скрипнула.