– Хорошо, – кивнула я. – Но почему бы тебе не рассказать матери и сестрам правду?

Шеф тяжело вздохнул, только этим давая понять, что идея не из лучших.

– Потому что тогда меня ждут две недели ада.

– А если нас раскусят? – не унималась я.

– Мы сделаем все, чтобы этого не случилось.

– Восемнадцать часов… – повторила, отвернувшись к окну.

Нет, это невозможно. Если я хоть что-то знаю, то Кирилл не знает ничего обо мне. Хотя он такой, что не удивлюсь, если у его родственников это подозрения не вызовет. Немного сам себе на уме, но при этом… Чертовски обаятелен.

– Мне надо собраться, – сказала я.

– Идем.

Наверное, я потому быстро и согласилась, что не осознала так быстро суть происходящего. И понимала же сейчас, что могу отказаться, мой мозг уже искал выход, только его голос затмевали чувства. Но это и… Что? Дурацкая возможность? Только для чего?

Вот пока я и не начала соображать адекватно, надо соглашаться. Хотя бы ради двойной премии, но ведь себя не обманешь. А сейчас надо еще что-то придумать для Тимофеича.

Кирилл поднялся в квартиру со мной и с интересом осмотрелся.

– У нас там стол накрыт, – предложила я. – И Тимофеича бросать не хочется.

– А куда это ты собралась? – тут же появился старик на пороге своей комнаты и, прищурившись, посмотрел на Кирилла: – А ты кто будешь?

– Это мой начальник, – тут же ответила я. – Нам надо срочно в… командировку.

– Ночью? Первого января?

Тимофеич, конечно, не поверил, но пригласил Кирилла к себе, пока я отправилась собирать чемодан.

Я не верю в то, что делаю. Я серьезно собираю вещи, чтобы переехать к шефу? Вот так просто?

Вообще странно, что Кирилл рассчитывает, будто кто-то поверит в нашу большую любовь. И тем более даже у мамы подозрения должно вызвать, что мы спим в разных комнатах. А я еще такая: «Я не буду с тобой спать!»

Надо было отложить все до завтра. Обдумать. Может, даже посоветоваться с Тимофеичем, он бы точно нашел какое-нибудь умное определение моему состоянию и готовности соглашаться на все, что предложит шеф.

Правда, судя по всему, не стоило оставлять Кирилла с хозяином наедине. Мой Тимофеич был очарован. Конечно, не без причины. Не знаю, что шеф сделал с телевизором, но каналов стало в три раза больше. Даже Демон уставился в экран, иногда переводя взгляд, полный обожания, на Кирилла.

– Готова? – посмотрел на меня шеф.

Я кивнула, а Тимофеич радостно воскликнул, налив себе водочки:

– Можешь мне не платить за эти две недели.

– Заплачу, – пообещала я. – А ты мне звони.

Как с отцом родным прощаюсь. Пусть и ненадолго. Осталось только обняться и всплакнуть.

Я в тот момент не думала, что плакать буду, наверное, гораздо больше через две недели.

Вот тебе, Полина, двойная премия и спасибо за помощь. А до моего бедного сердца, конечно, в этот момент никому не было дела. Даже мне.

– Хороший мужик, Полька, – толкнул меня в бок Тимофеич, когда Кирилл подхватил мою сумку и вышел за дверь. – Бери.

– Не выдумывай, – шикнула я.

Кирилл умеет быть обаятельным и привлекательным. Не зря же я так быстро согласилась. Нет, я даже не думала, соглашаться или нет, потому что все сразу решила.

– Полька, смотри мне, – в том же тоне ответил Тимофеич, закрывая за мной дверь.

Вот я пока не представляла, что из этого получится. И даже свои трусы на батарее шефа не представляла. И Кирилла, такого домашнего, не представляла. Влюбиться можно во что угодно, но жить с другим человеком… Ой, что-то я уже подумала. Что мне пора в дурдом.

– Полина? – голос Кирилла вернул меня в реальность.

Для него это ничего не значит. Он так ничего и не понял.

Я вот не понимала пока, радоваться мне этому или нет.

– Поехали, – сказала, пока не передумала.

Да пусть будет то, что будет.

Но возле подъезда шефа снова затряслись колени. Везде громыхали салюты, а я шла за Кириллом, понимая, что пора нам поговорить.

Нет, не о моих чувствах, а о том, как мы будем себя вести.

И неужели это я? Такое впечатление, что мой невыносимо влюбленный клон…

До меня все еще доходило, что я сейчас шла к шефу домой с вещами. Не, вещи нес он, но не суть.

Будто это не я, а смотрю по телевизору какую-то комедию, где, конечно, в конце все будут влюблены и счастливы. И только в лифте я в полной мере осознала весь абсурд происходящего.

– Господи… – не сдержала я стон.

– Что такое? Что-то забыла? – спросил Кирилл.

Ага, мозги забыла. Не те, которые для пирога, а свои. Или где-то в офисе оставила, или дома. Другого объяснения у меня нет. Но я очень надеюсь, что Кирилл сейчас все разложит по полочкам. И буду очень благодарна, если он мне расскажет весь план в деталях.

В коридоре я немного замялась, но так и не решилась спросить, как мы будем спать. Еще подумает шеф, что меня только это и волнует. Хотя волновало несомненно.

– Идем в кухню, – сказал Кирилл, закрывая дверь на два замка.

Неужели у меня на лице написано, что я готова сбежать? Или он решил уточнить про кухню, потому что на какой-нибудь другой части тела написано, что я думаю о спальне?

Ох, эти идиотские мысли… И именно в такой момент! И почему мой мозг в стрессовой ситуации всегда выдает какой-то бред?

И я не придумала ничего лучше, чем спросить:

– А Володя поедет с нами?

Кирилл задумчиво на меня посмотрел, наверняка уже жалея, что предложил такой странной особе, как я, сыграть роль его невесты.

– Его тошнит в машине, – наконец-то улыбнулся.

Шутка ни черта не разрядила обстановку. Я сидела на краешке дивана, поглядывая в коридор. Может, крокодил сейчас почувствует, что о нем говорят, и появится, чтобы снова вонзить свои зубы в мою ногу?

– Выпьешь что-нибудь? – спросил Кирилл. – Новый год все-таки.

– Нет! – отчаянно я замотала головой.

Не хватало снова напиться и проснуться на этот раз голышом рядом с шефом. Черт! Опять меня заносит.

– Ну хоть сок.

– Сок можно, – согласилась я.

Кирилл открыл холодильник и повернулся ко мне:

– Апельсиновый? Томатный?

Я только вздохнула. Вот на таких мелочах люди и прокалываются.

– Не хочу тебя грузить, но придется. Томатный сок я не переношу на дух. Ни со специями, ни со сметаной. Он ужасно отвратительный и воняет гнилыми помидорами.