– Энн Ширли, так как вы, кажется, любите находиться в компании мальчиков, ты мы примем ваш вкус во внимание, – саркастически сказал он. – Снимите эти цветы с головы и сядьте с Гилбертом Блайтом.

Другие мальчики засмеялись. Диана, бледнея от жалости, сняла венок с головы Энн и сжала ее руку. Энн смотрела на учителя, как будто окаменев.

– Вы слышали, что я сказал, Энн? – спросил мистер Филлипс строго.

– Да, сэр, – сказала Энн медленно, – но я не предполагала, что Вы действительно этого хотите.

– Уверяю вас, что хочу, – продолжил он с саркастической интонацией, которую все дети, и Энн особенно, ненавидели. Слишком уж она раздражала. – Сделай это немедленно.

На мгновение Энн выглядела так, как будто хочет отказаться. Затем, поняв, что помощи ждать неоткуда, она надменно поднялась, шагнула через проход и села рядом с Гилбертом Блайтом, уткнувшись лицом в сложенные руки. Рубин Гиллис, которая наблюдала за тем, как это произошло, сказала другим детям по дороге домой, что она никогда не видела ничего подобного – лицо белое, как мел, покрытое ужасными маленькими красными пятнами.

Для Энн это было концом всего. И так было достаточно плохо, что её выбрали для наказания из десятка одинаково виновных; было еще хуже, что её посадили с мальчиком, но, то, что этот мальчик – Гилберт Блайт – делало ситуацию совершенно невыносимой. Энн чувствовала, что она не может перенести это, не стоит и пытаться. Все ее существо кипело от стыда, гнева и унижения.

Сначала другие ученики посматривали на неё, шептались и хихикали, подталкивая друг друга локтями. Но так как Энн не поднимала голову, а Гилберт решал задачку на дроби, как будто это было самое важное занятие на свете, они вскоре вернулись к свои задачам и Энн была забыта. Когда мистер Филлипс сказал классу сдать работы по истории, Энн должна была подойти, но Энн не двинулась с места, а мистер Филлипс, который в это время писал стихи для Присциллы и думал о какой-то упрямой рифме, ничего не заметил. Увидев, что никто не смотрит, Гилберт взял со стола маленькую розовую конфету в виде сердца с золотой надписью «Ты сладкий» и сунул её Энн под локоть. После чего Энн встала, осторожно взяла розовое сердце кончиками пальцев, бросила его на пол, раздавила каблуком, и села на своё место, не удостоив Гилберта даже взглядом.

Когда уроки закончились, Энн прошла к своей парте, демонстративно достала все из нее – книги и тетради, перо и чернила, Библию и арифметику, и сложила их аккуратно на свою расколотую грифельную дощечку.

– Ты что, заберёшь все эти вещи домой, Энн? – захотела узнать Диана, как только они вышли на дорогу. Она не осмелилась задать вопрос раньше.

– Я не вернусь в школу больше, – сказала Энн. Диана была ошеломлена и посмотрела на Энн, чтобы удостовериться, что та не шутит.

– Разве Марилла позволит тебе остаться дома? – спросила она.

– Ей придется, – сказала Энн. – Я никогда не пойду в школу к этому человеку.

– О, Энн! – Диана выглядела так, словно готова была заплакать. – Я думаю, что это нечестно. Что мне делать? Мистер Филлипс заставит меня сидеть с этой ужасной Герти Пай. Я знаю, что он это сделает, потому что она сидит одна. Энн, вернись!

– Я могу сделать для тебя всё, что угодно, Диана, – сказала Энн с сожалением. – Я позволю разорвать себя на куски, если это будет тебе нужно. Но я не могу вернуться, пожалуйста, не проси. Ты рвешь мне душу.

– Просто подумай, что ты потеряешь, – печально сказала Диана. – Мы собираемся построить новый домик для игры у ручья, и мы будем играть в мяч на следующей неделе, а ты ведь никогда не играла в мяч, Энн. Это очень захватывающее! И мы собираемся разучить новую песенку, Джейн Эндрюс уже учит её. Алиса Эндрюс собирается принести новую книгу на следующей неделе, и мы все будем читать её вслух, по одной главе, сидя у ручья. Я же знаю, ты так любишь читать вслух, Энн.

Ничего не действовало на Энн. Ее решение было твёрдым. Она не пойдёт в школу, к мистеру Филлипсу. И она сказала Марилле об этом, когда вернулась домой.

– Ерунда, – сказала Марилла.

– Это не ерунда, – сказала Энн, глядя на Мариллу торжественно и укоризненно. – Неужели вы не понимаете, Марилла? Меня оскорбили.

– Оскорбление! Глупости! Пойдёшь завтра в школу как обычно.

– О нет, – Энн мягко покачала головой. – Я не собираюсь возвращаться, Марилла. Я буду учиться дома, я буду вести себя, как можно лучше, и я буду молчать, если это вообще возможно. Но я не пойду в школу, я вас уверяю.

Марилла увидела решимость и упрямство на маленьком лице Энн. Она поняла, что переубедить её будет трудно. И она мудро решила не продолжать пока разговор.

– Я схожу к Рэйчел сегодня вечером и посоветуюсь с ней, – подумала она. – Нет смысла обсуждать это с Энн сейчас. Она слишком возбуждена, и я знаю, что она может быть ужасно упрямой, если считает себя правой. Насколько я могу понять из ее истории, мистер Филлипс переусердствовал с наказанием. Но я не скажу ей об этом. Я просто посоветуюсь с Рэйчел. Она послала десять детей в школу, и она должна что-то знать об этом. Она, должно быть, уже слышала всю историю.

Марилла застала миссис Линд вяжущей одеяло, усердно и весело, как обычно.

– Я полагаю, вы знаете, почему я пришла, – сказала она, немного смущённо.

Миссис Рейчел кивнула.

– Из-за истории Энн в школе, я думаю, – сказала она. – Тилли Бултер зашла ко мне по дороге домой и рассказала об этом.

– Я не знаю, что с ней делать, – сказала Марилла. – Она заявляет, что не пойдет в школу. Я никогда не видела такого упрямого ребенка. Я ожидала неприятностей с тех пор, как она пошла в школу. Я даже удивлялась, что все шло слишком гладко. Она всё так сильно переживает. Что бы вы посоветовали, Рэйчел?

– Ну, раз вы просили моего совета, Марилла, – сказала миссис Линд дружелюбно, а миссис Линд очень любила, чтобы у неё спрашивали совета, – я бы пошла ей навстречу. Я считаю, что мистер Филлипс был не прав. Конечно, детям говорить это не стоит, вы понимаете. И, конечно, он прав, что наказал ее вчера за вспыльчивость. Но сегодня все было иначе. Остальные ученики, которые опоздали вместе с Энн, тоже должны были быть наказаны. И что это за наказание, когда девочку садят рядом с мальчиком? Это не скромно. Тилли Бултер тоже возмущена. Она на стороне Энн и все ученики тоже. Энн, кажется, очень популярна среди них. Я никогда не думала, что она им понравится.

– Так вы действительно думаете, что ей лучше остаться дома? – спросила Марилла в изумлении.

– Да. То есть я бы не стала отправлять её в школу, пока она сама не попросит. Поверьте мне, Марилла, она остынет через неделю или около того, и будет готова вернуться по собственной воле, вот что я вам скажу. В то же время, если вы заставите ее вернуться сразу, Бог знает, что она выкинет в следующий раз и какие неприятности нас ожидают. По-моему, чем меньше суеты, тем лучше. Она не много потеряет, если не будет ходить неделю в такую школу. Мистер Филлипс не годится, как преподаватель. Порядок, который он завёл – просто скандальный, скажу я вам. И он пренебрегает малышами и тратит все свое время на старших учеников, которых он готовит к Королевской Академии. Он бы никогда не остался в школе больше года, если бы его дядя не был членом попечительского совета – и не водил двух других попечителей за нос. Да, скажу я вам, я уж и не знаю, что будет с образованием на этом острове.