себя Человеком-пауком. Мы смотрели эту франшизу раз пятьсот, но каждый раз его прет еще сильнее.

– Кажется, я видела Лену Миллер, – слышу справа от себя.

Запрятавшись в капюшон, Оля торопливо идет рядом, оставив между нами расстояние не меньше двух метров. Я не вижу ее лица, слышу только голос. С женой моего друга она, так же как и я, была мало знакома. В то время я начал общаться в основном по работе, и мы нечасто зависали с друзьями, но выбирались в театр как минимум пару раз в месяц. Это хобби было традицией. Со временем и она умерла, но я даже не могу вспомнить, в какой момент.

– Они вернулись в город пару недель назад, – отвечаю на ее “вопрос”.

Она молчит, а я открываю заднюю пассажирскую дверь машины и жду, пока Миша заберется в свое кресло, которое Боря извлек из багажника после моего звонка.

– Куда мы? – слышу настороженный вопрос сзади, когда машина недвусмысленно берет направление на выезд из города.

– Тут недалеко, – отвечаю с переднего сиденья.

Это хреновое преуменьшение, дорога занимает двадцать минут на трассе, но если у моей бывшей жены и есть какие-то претензии, она терпеливо их копит, вплоть до того момента, пока мы не выходим из машины посреди экобазы отдыха, где пицца должна быть в меню, но я не уверен.

Я ночевал здесь пару раз, когда меня в корень заебывала работа. Всегда один и всегда с поганым настроением. Здесь действительно красиво, даже зимой, и это место мне нравится, может, поэтому я притащил их сюда. Потому что хотел поделиться.

– Ты в своем репертуаре, Чернышов, – упирается глазами в мои, когда открываю для нее дверь. – Ты просто, твою мать, непробиваемый.

Боря выпутывает из кресла нашего без умолку болтающего сына. Бросив на него взгляд поверх крыши машины, упираюсь в нее рукой и спрашиваю, опустив глаза на Олю:

– Что плохого я сделал? Привез тебя в гребаное СПА?

– С чего ты решил, что я хочу проводить с тобой гребаное время? – старается не орать она.

Это прогресс. Долбанный прогресс. Ведь мы давно договорились, что не орем друг на друга в присутствии Мишани.

– Я не сомневаюсь, что не хочешь, – замечаю резонно. – Чтобы ты захотела, мне нужно подыхать.

– Подыхающий ты вообще никому не нужен, – бросает сквозь зубы. – Ни твоим дружкам, ни “деловым партнерам”, ни даже моим родителям. От тебя всем нужно одно – твой статус и твои “связи”.

Выдав это, она захлопывает рот и выдыхает.

Возникшая тишина звенит в моих ушах, смешиваясь с голосом сына.

Я вижу, как в ее глазах мелькает что-то паническое.

Моя жизнь ни хрена не стоит?

Если она хотела дать мне пощечину, то у нее получилось.

– Наверное, ты права, – хриплю, отталкиваюсь от машины. – Если хочешь, Боря отвезет тебя куда нужно.

– Руслан… – зовет напряженно.

Развернувшись, направляюсь к зданию, прихватив по дороге Мишаню.

Я переоценил свои возможности. Она научилась давать сдачи гораздо лучше, чем я думал.

Глава 24

Наши дни.

Оля

Мне уже приходилось перед ним извиняться.

В те годы, когда извинение не стояло колом в горле. Когда я понимала, что еще одного дня в разлуке просто не выдержу. Когда я не сомневалась в том, что он за мной придет. Заберет меня из дома родителей, и мы сделаем для них вид, будто ничего особенного не происходит и все идет по плану. Я извинялась, и он тоже извинялся, а потом мы целый день не вылезали из кровати.

В чертовой другой жизни.

– Ольга Максимовна, – откашливается за моей спиной Боря. – Вас куда-то отвезти?

Отцепляю глаза от двух удаляющихся фигур, большой и маленькой, глядя на водителя, который когда-то знал распорядок Миши лучше, чем его отец. Боря даже забирал Мишаню из сада, помогая сыну одеваться и следя за тем, чтобы тот не перепутал ботинки, обуваясь.

Я знаю, что моего бывшего мужа окружают разные люди. И среди них полно порядочных и настоящих. Таких, которые поздравляют его с днем рождения не по инерции.

Холодный ветер забирается под шубу, которую я успела застегнуть. Я чувствую одеревенение и озноб. И мерзкий тяжелый осадок в душе.

Он должен был предупредить о своих планах, твою мать!

Но, Господи Боже.

Так больше продолжаться не может…

Я сглатываю давящий на горло ком и стараюсь улыбнуться.

– Нет, Борь, – запахиваю шубу. – Отдыхай.

– Понял, принял, – посмеивается, обходя машину.

Я не собираюсь бежать.

Сжав окоченевшие пальцы в кулаки, переставляю ноги, ориентируясь на две фигуры, которые удаляются от меня слишком быстро.

Воздух тут головокружительно свежий даже зимой. От глубоких вдохов у меня сводит нос, когда двигаюсь по дорожке к двухэтажному зданию, окруженному соснами.

Через двойные стеклянные двери вижу, как из-за стойки ресепшен выскальзывает девушка и с профессиональным участием помогает нашему мэру снять с плеч куртку. Чтобы снять ее самостоятельно, ему пришлось бы повозиться.

Миша принимается за свой комбинезон, и я тяну дверь на себя, заходя внутрь.

Чернышов удостаивает меня неторопливым и ничего не выражающим взглядом, просовывая левую ладонь в передний карман своих джинсов.

– Я буду пиццу с круглой колбасой, – сообщает Миша, усаживаясь на банкетку у стены.

– Если здесь такая есть, – бормочу, снимая с него ботинки.

– Хм… – он впадает в глубокие раздумья.

Я слышу тихие голоса за спиной. Голос администратора и голос Чернышова. Мимо проходит мужчина и скрывается в туалете.

Я даже не успела осмотреться.

Когда мы разделываемся с комбинезоном, раздеваюсь сама и отправляю наши вещи в шкаф у входа.

Ресторан двухъярусный. С оленьими головами и всем таким прочим. Мишаня незамедлительно отправляется на разведку, а я складываю под грудью руки, держась от Руслана на расстоянии в три шага.

– Следуйте за мной, – захватив со стойки меню, администратор указывает направление.

Чернышов молча трогается следом. Я делаю то же самое, косясь на его немного заросший затылок.

Занята пара столиков. Нам предлагают тот, что у видового окна. За ним окруженное лесом озеро, и все это присыпано снегом, как на какой-то новогодней открытке.

Стараясь смотреть куда угодно, только не на мужчину рядом, усаживаюсь напротив него и берусь за меню.

– Я люблю Веру, – Миша возникает перед столом, забрасывая на него руки.

– А она тебя? – интересуется Чернышов.

– Она прислала мне видео. Я тоже ей записал. Можем мы сделать фотографию? Ты, я и мама? У меня ни одной такой нет.

– Давай попозже, – бормочу, не поднимая глаз.

– Ладно, – соглашается он.

– Какие гости! – слышу над своей головой.

– Привет, – Чернышов