Финн запустил руки в шевелюру, пытаясь собраться с мыслями. Он многое мог бы сказать этому человеку и должен бы это сделать.

Но не может нарушить данного Мейв слова. Она сама все должна рассказать отцу. Она навсегда останется его другом. Мейв попала в беду. Он не может ее подставить.

– Я поеду с ней повидаться, – сказал Финн Мартину.

– Ты немедленно едешь со мной в Дублин, – гневно сказал отец Мейв.

– Нет, – протестующе ответил Финн. – Мы сами разберемся. Вы ничего от нас не добьетесь под дулом пистолета. Оставьте нас в покое, Мартин, и возвращайтесь домой.

– Так ты оставишь эту проститутку, вернешься домой и привезешь Мейв?

– Если вы еще раз назовете Джоу проституткой, я вам все зубы пересчитаю, – спокойно сказал Финн. – А сейчас отправляйтесь домой и ждите Мейв.

Мартин уехал. Финн вернулся в замок, вымыл руки и задумался, что ему делать.

Ждать до завтра? Рассказать Джоу о произошедшем? Звучит как-то подло: «Джоу, я еду в Дублин встретиться со своей бывшей подружкой и уговорить ее рассказать отцу, что она беременна не от меня». От этих слов веяло нечистоплотностью, и Финн рассердился. Как он допустил такое? Нужно было сразу рассказать Мартину о их разрыве с Мейв.

Его порядочность и преданность не дали ему так поступить. Мартин помог ему, когда умер отец. Без его помощи Финн не смог бы возродить ферму.

И с Мейв он дружил чуть ли не с колыбели.

Он должен сделать это сегодня. Надо быстро смотаться в Дублин, разрулить ситуацию и к ночи вернуться.

Нужно ли оставить Джоу записку? А как объяснить ей необъяснимое?

Он выругался.

Затем ему в голову пришла мысль, что это его последнее обязательство перед Мартином и Мейв.

Это последнее звено, связывающее его со старой жизнью.

Он разрубит этот узел и вернется домой к Джоу, расскажет ей всю правду, глядя в глаза, и они начнут новую жизнь вместе в этом замке.

Это будет их преданность замку и друг другу.

* * *

– Он вынужден был срочно уехать в Дублин по семейным делам. Обещал вернуться поздно вечером. Просил вас не беспокоиться и сказал, что все вам объяснит при встрече.

Джоу изумленно уставилась на миссис О’Рейли. Ее не особенно взволновало услышанное. Финн мог внезапно уехать по многим причинам. Он надолго уехал с фермы, там могло что-то произойти. Но тон, каким сообщила ей новость экономка, подразумевал, что за этим внезапным отъездом что-то кроется.

Джоу решила, что не станет расспрашивать экономку. В конце концов, это личное дело Финна.

Она направилась было к лестнице. Ей нужно принять душ. Один мешок с коровьим кормом развязался при разгрузке, и его содержимое немного рассыпалось. Джоу собрала корм, но от ее рук теперь неприятно пахло.

Миссис О’Рейли неожиданно продолжила:

– У него была другая женщина. И она в интересном положении. – Слова экономки прозвучали как гром среди ясного неба. – Мне не стоило об этом говорить, но это чистая правда. Сегодня утром приезжал ее отец. Злой как собака. Он орал как оглашенный, что его дочь уже на пятом месяце беременности, и угрожал его светлости расправой, если тот не женится. Они так громко выясняли отношения, что было слышно даже в замке. «Ты сделаешь из нее честную женщину», – кричал пожилой мужчина так громко, что, наверное, в Дублине было слышно. Вскоре оба уехали. Конечно, поодиночке. Его светлость был мрачен как смерть, а ее отец зол как черт. Мне не хотелось говорить вам об этом, но и молчать я не могу. Вы были так добры ко мне, что заслуживаете знать правду. Мне очень жаль.

Воцарилось глубокое молчание. Джоу не могла вымолвить ни слова.

Да и что тут скажешь?

«У него была другая женщина. И она сейчас в интересном положении», – повторила она про себя слова экономки.

Это была сказка. Это наследство, и замок, и эта… любовь. Это фантазия, что она нашла свой дом.

Но бывают ли сказки со счастливым концом? Да, но не в ее случае. Что случилось с Золушкой после того, как она вышла замуж за принца? Он продолжал оставаться принцем, а она вечно ожидала его, в одиночестве сидя у очага.

Безрадостные мысли проносились у нее в голове. Она опять вспомнила детство, когда только начинала привязываться к приемным родителям и ощущать, что ее любят: «Хочешь стать нашим ребенком? Хочешь, чтобы у тебя был свой дом?», а дальше – отказ в удочерении и переезд в новую семью.

Она никогда, никогда не должна никому доверять.

– Он обещал вернуться к позднему ужину, – сказала экономка, обеспокоенно глядя на Джоу.

– А вы уверены, что у него другая женщина, – с трудом произнесла Джоу.

– «Моя Мейв» – так сказал ее отец, – продолжила миссис О’Рейли, цитируя гостя. – «Вы с детства вместе. А теперь ты титулованный богач и хочешь уйти от ответственности… Ты вернешься домой и женишься на ней, или я приведу ее сюда, даже если мне придется связать ее по рукам и ногам».

И снова прозвучало это слово «дом».

Такое короткое, но емкое слово, горько подумалось Джоу. А люди им просто разбрасываются.

Он упоминал, что у него была девушка, но Джоу не стала расспрашивать. Это не ее ума дело. Но как же он мог заниматься с ней любовью, имея такую подоплеку?

Женщина по имени Мейв.

Ребенок.

– Я приготовлю вам ланч, – озабоченно предложила миссис О’Рейли. – На сытый желудок многое кажется проще.

Джоу вдруг страстно захотелось уехать домой.

Домой?

Ее дом – ее мотоцикл. Ее дом – Австралия. Ее дом там, куда принесут ее колеса.

Ее дом не в роскошном замке и не там, где Финн.

– Мне нужно забрать гобелены из ручья, – сказала Джоу, радуясь, что ее голос звучит ровно. – Я раскладываю их в овальной гостиной, там обычно много солнца. Вы могли бы их перевертывать, пока они будут на просушке? Это нужно делать каждые два-три часа. Они сохнут на полу, но их нужно встряхивать, чтобы они проветривались снизу.

– Почему вы сами не можете этим заняться? – испуганно спросила экономка, догадываясь об ответе.

– Потому что я здесь чужая, – ответила Джоу. – И мне пора возвращаться… домой.

Поездка в Дублин была долгой, день насыщенным, а возвращение в замок утомительным.

И почему они не могли разобраться без его помощи? Но наконец-то все кончено. Этот Стивен большой зануда, решил про себя Финн. Он был еще большим слабаком, чем Мейв. Неудивительно, что они до смерти боялись предстать перед ее отцом. Финну надо было заняться этим месяц назад. Но лучше поздно, чем никогда. Теперь Мартин знает правду, и хотя все еще негодует, но Финн уже вне игры.

– Теперь я могу заняться приготовлениями к свадьбе, – рыдая, сказала Мейв, и Финн улыбнулся. Он знал Мейв. Успокоившись, что отцу все известно, беременная или нет, она отберет себе как минимум дюжину подружек невесты и с упоением будет выбирать цвет шифона для платьев.