— У вас получилось?

— Да. Сейчас моя мать живет в небольшом домике в одном из курортных городов недалеко отсюда. А с отцом у нас весьма прохладные отношения.

Повисшее гнетущее молчание нарушил Чад. Кот спрыгнул со стула, где сидел, внимательно слушая разговор. Подбежал к нам, запрыгнул на стол, чуть не перевернул чашки и кофейник, в котором, за неимением нормального чайника, я заварила свой сбор. И положил лапу на ладонь Натана. Они оказались почти одинакового размера. Громко фыркнув, Чад спрыгнул вниз и вернулся на свой наблюдательный пост.

Позер! Кошки не умеют пожимать руки в знак восхищения. Даже вот так криво, как вышло у него. Но Чад прав, я тоже была восхищена Натаном. Сын простой служанки добился намного больше, чем его отец.

— Весьма странное поведение для рыси… — задумчиво протянул Натан, разглядывая свою руку.

— Почему странное? Он многое умеет, лапу дает и еду приносит. — Я не знала, могу ли сказать Натану о своих догадках относительно Чада.

Маг обещал помочь в моем деле, и рысь — его часть. Или нет? Может, просто совпало? Ведь нет стопроцентной уверенности. И вообще, вдруг тетушка Доротея не одинока в своей нелюбви к двуликим?

— А как вы относитесь к оборотням?

— Нормально. Среди моих предков была парочка. А что, в вашем деле и они замешаны? — Натан облокотился о стол и почесал кончик носа костяшкой указательного пальца, выжидательно глядя на меня.

— Возможно… я не уверена.

Я порывисто поднялась с места. От волнения тряслись руки, нужно было чем-то их срочно занять, чтобы потом спокойно рассказать Натану о случившемся в моем доме и показать гостиную. Вооружившись веником и совком, я занялась осколками. Первой, уточнив у мага, можно ли ее трогать, запихнула в корзину для мусора злосчастную коробку. К слову, совершенно пустую. Потом выбрала крупные куски посуды и стекла для клумб, остальное смела.

Натан с Чадом следили за мной с пониманием.

В итоге я не успокоилась, а разнервничалась сильнее. Когда убирала корзину, была практически уверена: Натан мне не поверит. Настолько бредовым казался рассказ, который я прокручивала в голове.

— Вивьен, прекратите себя накручивать. Я верю только фактам, какими бы странными они ни были, — успокоил Натан, которому надоели мои метания по кухне.

— Очень на это надеюсь. — Я нервно потерла пальцами наружную сторону кисти.

Шумно выдохнула и… Во входную дверь настойчиво постучали. Мы одновременно посмотрели на часы: одиннадцать вечера.

— Вы кого-то ждете? — Натан показал пальцем в сторону двери, в которую продолжали барабанить.

— Нет, но думаю, знаю, кто там, — сжимая начавшие светиться белым от злости пальцы, я спрятала руки в карманы платья и быстрым шагом направилась в парадную.

Замки открывала, даже не посмотрев, кто пришел. А какие могут быть сомнения, если снаружи доносится:

— Лапочка, открывай, твой господин пришел!

Не знаю, что больше бесило: возомнивший себя богом Дамиан или его уверенность в безнаказанности.

— О! Да ты просто красотка! — присвистнул Дамиан, стряхивая с цилиндра снег.

Как по мне, абсолютно бесполезное занятие в метели. За спиной мага на дороге я заметила экипаж. Не абы какой — летающий.

— Поцелуй своего господина! — лучась самодовольством, приказал Дамиан.

Пощечина вышла звонкой и хлесткой. Голова мага мотнулась, цилиндр красиво улетел в сугроб, а напомаженные волосы хлыща моментально растрепал ветер, щедро припорошив их снегом.

— Убирайся! — Я смотрела на удивленную рожу мага, ощупывающего щеку тонкими пальцами, затянутыми в идеально белые перчатки, и не находила слов. Точнее они были, непечатные. Но их казалось мало, чтобы выразить, что я думаю о Дамиане.

Вот бы он почувствовал себя на моем месте! Мысль до конца толком не сформировалась. Хотелось, чтобы на мага глазели и никого не волновало, что у него внутри.

Взметнувшиеся-из пола под ногами мага колючие плети, затканные темным туманом, в котором вспыхивали белые искры и алыми каплями выделялись розы, стали полной неожиданностью.

Короткий испуганный вздох. Что я наделала? И все исчезло.

Осталась лишь роза в моей руке и Дамиан. В цилиндре, сапогах, подштанниках и небрежно накинутом на плечи плаще. Брюки, рубашка, жилет и фрак исчезли.

На талию легла широкая теплая ладонь, меня осторожно отодвинули в сторону, тихо прошептали на ухо:

— Все хорошо, успокойтесь. Я исправлю.

Натан быстро шагнул к возмущенно открывшему рот магу, легко коснулся его лба указательным пальцем. Дамиан замер с открытым ртом, куда попадали снежинки, но он никак не реагировал. Смотрел перед собой невидящим взглядом, изредка моргал. Натан обошел его по кругу, усмехнулся, с явным удивлением покосился на меня. Захотелось прикинуться ветошью и сделать вид, что я тут ни при чем. Закончив осмотр, Натан поводил руками перед лицом Дамиана и что-то коротко ему приказал.

— Подойдешь к Вивьен ближе чем на четверть мили, узнаю и накажу… господин, — с плохо скрываемой брезгливостью, Натан подтолкнул его к ступенькам.

— Нужна она мне! — севшим от страха голосом пропищал Дамиан, прытко семеня к экипажу. Дополнительно ускорения придал Чад, бегущий следом и делающий вид, что еще чуть-чуть — и откусит ему голову. — Где она, а где я!

— Вот именно, — хитро сощурился Натан.

А маг, даже не заметив, что сказал, продолжил, забираясь внутрь:

— Она для меня слишком хороша! Вот!

— Что вы с ним сделали? — Когда летающий экипаж скрылся в метели, а Чад вернулся в дом, спросила я у Натана.

— Слегка поработал с речевым центром. Убедил, что розы ему почудились, а то, что он выглядит раздетым, нормально… Он ведь такой привлекательный.

Чую, неспроста на губах Натана появилась ехидная усмешка.

— И что с ним теперь будет? — всполошилась я, вспомнив о полиции.

Дамиан, конечно, трус, но даже труса можно довести. Мне бы было вполне достаточно тех самых четверти мили, что упомянул Натан. А там пусть Дамиан живет как хочет.

— Ничего… — Натан окинул меня долгим взглядом. — Попутается в словах пару дней, походит в исподнем, считая, что так и нужно.

Наверное, я все же мстительная и плохая, потому что мне было приятно. В конце концов, немного подпорченная репутация этому напыщенному павлину жить дальше не помешает. Физического вреда мы ему не причинили. Ой! А как же он будет раздетым на морозе? У нас совсем не тот климат, чтобы оздоровительным закаливанием заниматься.

— Не беспокойтесь, обморожение ему, к сожалению, не грозит. Его нагота — это иллюзия, спроецированное из его мыслей воспоминание, — с сожалением сообщил Натан, пропуская меня вперед и проходя следом на кухню. — Кроме того, на нем неплохой щит.