— Хочу, Кейто. Я хотела бы спросить о сундуках в кладовке.

Старик, наконец, поднялся к ней.

— Там, в кладовке, вещи, которые маса Стерлинг даже никогда не вытаскивал из сундуков.

— Даже не вытаскивал? Почему?

Кейто покачал головой.

— Да он все ездил, то туда, то сюда. И всегда привозил груду вещей. А уж как перестал ездить в путешествия, просто закрыл их здесь и сказал: пусть лежат, не троньте.

— А когда он перестал путешествовать? — спросила Нелли и новыми глазами посмотрела на покрытые пылью сундуки и коробки.

— Как умерли мисс Розали и маса Льюис. Тогда маса Деймон приехал жить к нам. Такие несчастливые были времена… Мы… нет, не буду говорить о том.

— Я понимаю, — посочувствовала Нелли, немного разочарованная тем, что Кейто больше ничего не расскажет о родителях Деймона. — Боже, я даже не знаю, с чего здесь начать.

— Ну, вот эти вещи маса Томас привез из путешествия в Нью-Йорк и Европу. — Дядя Кейто показал на ряд крепких сундуков. — А картины, что на стене, стали ему не по нраву. Так он решил сюда их перевесить.

— А вон там, в углу, что за мебель? — спросила Нелли.

Старый слуга ответил не сразу.

— Это вещи мисс Розали. Маса Томас приказал их сжечь, когда она сбежала, чтоб выйти замуж за масса Льюиса. Сказал, что не желает больше видеть в доме даже ее безделушки. Но мисс Изетта велела нам спрятать все здесь, в кладовке. Я не знаю, подходят ли эти вещи для вашего списка.

— Спасибо, дядя Кейто, — поблагодарила его Нелли.

Она уже не сомневалась, что начнет именно с вещей мисс Розали, хотя и понимала, что никаких оснований для этого не было, разве что любопытство по отношению к матери Деймона, печальной славы наследнице Роузвуда, лишенной своего наследства.

— Не думаю, что мне сегодня понадобится еще какая-то помощь. Просто дай мне знать, когда проснется мисс Изетта.

— Слушаюсь, мисс Нелли. — Дядя Кейто начал спускаться с лестницы, и Нелли слышала, как скрипели его старческие суставы.

А меж тем воздух в мансарде все больше нагревался. Нелли знала, что к полудню в кладовке вообще нечем будет дышать, поэтому-то и решила начать работу как можно раньше. Для завтрака найдется время и попозже.

Она достала из кармана фартука шарфик, обернула им голову, а кончики связала у шеи. После чего направилась извилистым путем между сундуком, мебелью и запыленными шляпными коробками в дальний угол, на который указал дядя Кейто.

Откинув старое покрывало, она увидела игрушечную мебель и другие сокровища, представляющие большую ценность для любой девочки. Интересно, знает ли Деймон, что здесь лежат вещи его матери? И хочет ли он это знать? В углу Нелли заметила свернутый в трубу восточный ковер. Тут же, у самой высокой части стены, стояло зеркало в резной раме, перед ним — объемистый комод со множеством ящиков. И на нем — медная птичья клетка. Рядом лежали коробки с книгами и разными девичьими принадлежностями.

«Старый маса Томас хорошо постарался, чтобы в Роузвуде не осталось ни малейших следов дочери, — подумала Нелли, — и, наверное, очень спешил, судя по тому, в каком беспорядке сложены вещи во все эти сундуки и коробки». Она вытащила стул, села и начала доставать из корзин изящные фарфоровые статуэтки, вычурные пузырьки от духов, богато одетых кукол. В шкафу из кедрового дерева она обнаружила кружевное покрывало, балдахин, скромное белое платьице из камчатного полотна. Расправив его, Нелли пыталась определить, было ли это платье для конфирмации или для первого бала. В двух коробках с книгами, судя по всему, недавно рылись. Лежавшие сверху и покрытые пылью книги — в основном любовные романы и приключения — были отброшены в сторону. Кто-то, видимо, пытался выяснить, а что там внизу. Нелли перелистала несколько достаточно потрепанных книжных каталогов самых престижных магазинов Бостона, Чарлстона и даже Лондона. У нее была смутная надежда найти дневник или, может, какие-нибудь письма: что-нибудь такое, что позволило бы заглянуть в душу девушки. Вместо этого на дне одной из коробок она нашла деревянную горгулью. Это весьма озадачило Нелли, и она поднесла фантастическую фигурку к солнечному свету, падающему из окна. Монстр с огромными ушами уставился на нее с насмешливым выражением, очень похожим на оскорбительную гримасу школьника за спиной учителя.

— У Розали была пара таких штук.

Нелли вздрогнула от неожиданности, чуть не уронив деревянную фигуру. Обернувшись, она увидела Вэрину.

— О, я не слышала, как вы поднимались по лестнице.

— Простите меня, Нелли. Я не хотела вас напугать. Я пришла сказать, что Изетта уже проснулась. Но не стоит торопиться. По тому, как она стучит палкой, отдавая распоряжения, можно сделать вывод, что она чувствует себя совсем неплохо.

Вэрина вошла в кладовую. Одета она уже была для работы в саду, из кармана фартука торчали садовые перчатки.

— Мне эти вещицы всегда казались ужасными и в то же время забавными, — сказала она, глядя на горгулью.

— Я понимаю, что вы имеете в виду, — согласилась с ней Нелли и снова подняла фигурку к свету. — Безобразные уроды, но глаз не отведешь. Вы никогда не задумывались, что видели во сне средневековые ремесленники?

— Элайджа задавал такой же вопрос, — заметила Вэрина и подошла к коробке, которую разбирала Нелли.

— Элайджа?

— Наш столяр. Тот здоровый негр, что помог вам с Деймоном выбраться из горящего дома.

— Ах да, Элайджа. — Нелли тут же вспомнила огромного мужчину, который сильными руками вытаскивал их из огня.

— Розали нашла в одной из папиных книг картинку, изображающую горгулью, и попросила Элайджу сделать для нее пару таких фигур, чтобы книги на полке не падали. Он и сделал две штуки из обрезков одного дерева, что у него оставались.

Вэрина улыбнулась ожившим воспоминаниям.

— Вот такая она была, Розали. Любила всякие новшества, пусть маленькие, но приятные. И в магазинах всегда искала что-нибудь необычное, никому ранее не известное. Изучала все эти каталоги. Но я совсем забыла про горгульи. А где вторая?

— Я нашла только одну, — ответила Нелли и снова осмотрела дно коробки. Второй горгульи там не было. — Меня, кстати, удивило, почему на ней нет следов времени.

— Так ведь это не антикварная вещь… Просто результат девичьей фантазии, — задумчиво и с грустью произнесла Вэрина. — Ей было всего пятнадцать лет, когда Элайджа сделал ей эти игрушки. А через три года она убежала из дома, а еще через пять лет умерла. Может быть, Элайджа знает, где вторая вещица. — Пожав плечами, Вэрина добавила приглушенным голосом: — Не говорите Изетте о них. Она приказала, чтобы никто и близко не подходил к вещам Розали.

— Не скажу мисс Изетте ни слова, — пообещала Нелли; ее интерес к «овдовевшей» горгулье возрос еще больше. Значит, матери Деймона нравилось непритязательное средневековое ремесло, она читала романы и играла в куклы.