— А-а-а-а-а, — протянула Марта, уже по-новому глядя на Петра.

Тут к ним подошёл офицер стражи и сразу же завоевал всеобщее внимание.

— Так, черти, считайте, что у вас сегодня счастливый день. Так-то вас, по-хорошему, на пару дней в камере подержать не мешало. Но к работникам коммунальных служб у нас особое отношение. Так что к вам, Луи Бертран, никаких претензий не имеем и вообще благодарим за дачу показаний и вашу активную общественную позицию. Вам, Марта Шварц, придётся оплатить штраф, в размере пяти норм пайковых талонов, за драку и нарушение общественного порядка. А ты, гоблин по имени Сталин, посидишь пока у нас, мы уже отправили гонца в управу, чтобы подтвердить твою принадлежность и разыскать хозяйку. Если в течении недели хозяева не разыщутся, то ты становишься имуществом поселения.

От грозивших грустных перспектив у Петра опустились уши. Вряд ли вампирша бросит его в беде, по-своему она даже хороший «человек» — заберёт его обратно в течении нескольких дней. Возможно, уже завтра ночью он будет снова слушать сладострастные стоны Умки и Кати. Но так провалиться в первый свой день самостоятельной жизни в Зул-Таре — это дно, которое он рискует пробить. А что ему остаётся делать, кроме как ждать, когда его заберут обратно «домой». Он словно набедокуривший школьник.

Петр подёргал Луи за рукав. И когда тот обратил на него внимание, то постарался сделать максимально трогательное лицо.

— С-п-а-с-и, — жалко проскулил Пётр.

Он не имел возможность потренировать свою мимику перед зеркалом, и что у него получилось не знал, но Луи перекосило от отвращения.

— А т-о у-к-у-ш-у.

Гоблин перестал строить жалкую рожу и угрожающе обнажил весь свой кусательный арсенал. Его гибкие щёки позволяли улыбаться чуть ли не от уха до уха и кусать такое, что не способен проглотить. Вот тут этого жлоба пробрало. За пассивно спокойным поведением Петра, все как-то забыли о его на самом-то деле весьма опасной природе. Да, он маленький и лёгкий, но сильный и зубастый. В своём нынешнем состоянии, Пётр может быть сравним с дикой пумой, та тоже не превышает веса пятидесяти килограмм, что не отменяет опасности дикой кошки.

— Э-э-э-э, господин офицер, можно вас на минуточку, — начал действовать Луи, — тут возникло некое непонимание. Уважаемая Дикарка, жительница нашего города, вверила нам это прекрасно выдрессированное животное для облегчения нашего нелегкого труда на благо общества. Доподлинно известно, что гоблины обладают прекрасным ночным зрением, острым слухом и непревзойдённым обонянием. Если этот гоблин возьмёт след, то он с него уже не соскочит. Смотрите на это, как на служебную собаку.

— У вас должна быть правильно составленная владельцем доверенность на право пользования, подписанная третьим лицом, — настаивал офицер стражи, похоже у него на судьбу Петра возникли какие-то свои планы. — И это совсем никакая не собака, а опасный хищник, хоть и ручной.

— Почему не собака? Очень даже собака, Сталин, голос!

— Жо-па, — достаточно отчётливо, но весьма доходчиво подал голос, теряющий надежду Пётр.

От такого поворота стражник немного обалдел.

— Господин офицер, — снова заговорил опомнившийся Луи, — ну какая доверенность составленная владельцем. Это же Дикарка, она ж слабоумная, её зверушка намного её умнее. Давайте решим всё здесь и сейчас.

Луи незаметно сунул офицеру в карман на груди несколько продовольственных талонов.

— А, демоны с вами, — махнул на всё рукой стражник, — напишите заявление, что берёте на себя ответственность на эту тварь и проваливайте из моего участка.

Глава 5 "Умка"

«Что происходит? Почему он ушёл?» — задавалась вопросом ночная эльфийка.

С того момента, как они поселились у другой белой ауры по имени Катя, уже миновало много дней и Умке казалось, что всё идёт хорошо. Они каждый день ели вкусную еду, а по ночам Катя делала ей приятное. И Умка хотела, чтобы и Сталину тоже было приятно, но он почему-то не принимал её прикосновений. Это было странно, белые ауры обычно охотно идут на контакт, особенно если это мужчины. Сталин был мужчиной, в этом она была уверена, она видела розовые вспышки и водовороты в его ауре. Но что не так, почему он не принимает её? Странно, очень странно. А потом он стал меняться и Умка заметила это, его белая аура периодически покрывалась зелёными вспышками, аура пыталась поменять свой цвет и стать зелёной, но у него это не получалось, она обратно перекрашивалась в белый. Что это значит? О чём он думает? Умке это не нравится. А потом он ушёл, он ничего не сказал, но Умке не нужны слова чтобы понять, она всё видит и понимает без слов.

В тот день в белой ауре появился жёлтый водоворот. Умка как могла пыталась его остановить, но ничего не получилось. Что теперь ей делать? Она хочет, чтобы он был рядом всегда. Ей кажется, что так будет правильно, сама не знает почему, но её инстинктивно тянет к нему. После того, как она объединила их ауры, чтобы исцелить Сталина, что-то в ней изменилось. В её голову стали приходить бессмысленные, до того момента, вещи. Её голова и её разум, они сломаны, разбиты, словно паззл, после объединения с ним что-то в её голове начало правильно работать, и она поняла, она осознала. Она должна вылечить свой разум с помощью Сталина. Может, Катя сможет его вернуть если увидит, что он пропал.

Но голова ещё плохо работает, поток мыслей ускользал, она не может вспомнить то, о чём думала недавно, но помнит что о чём-то думала. Нельзя забывать о нём, если она будет думать о Сталине каждый день, то она не забудет. Да, это может помочь. С этого дня она будет вести у себя в голове дневник и каждый день вспоминать о важном.

Ждать вторую белую ауру было тяжело. Умка буквально извела себя, давно она не была в подобной ситуации: ей не нужно выживать и она заперта. От нечего делать она игралась со своими способностями, напрягала своё аурное зрение и расслабляла. Она открыла для себя новую способность: научилась сосредотачивать видение и растягивать. В расслабленном режиме она ощущала предметы за десятки метров от себя, она увидела, как за потолком ходят жёлтые и зелёные ауры — что-то делают. Живых существ видеть легко, для Умки они словно светлячки в темноте. А в сосредоточенном виде всё было наоборот — она могла разглядеть шестерни и задвижки в